Юлиан Семенов - Лицом к лицу

Введение в дело Мишеля было, ясное дело, продиктовано осторожностью и недовернем: здесь, на Западе, при том что манеры - прекрасны, обхождение полно политесу, никто не верит никому, Да и не имеет права верить без включения в дело юриста, без свидетелей - иначе разорят вмиг!

Возник вопрос: отчего Фред так быстро согласился помочь? Но почему бы ему и не согласиться? Тем более что Бруно рассказал мне любопытные вещи:

- Фред не хочет жить в Европе, не хочет жить в Западной Германии; он приезжает ко мне в гости лишь в июле или августе, все остальное время этот седоволосый красавец проводит на Канарах, считая" что лучше испанцев нет на свете людей. Что-то было в его прошлом такое, что навсегда восстановило его против нашей старушки Европы. Что случалось, я не знаю, знаю лишь, что он проводит месяц у меня в доме, а потом возвращается на остров. Все остальное время он проводит там; работает в журнале, общается с очень узким кругом лиц; чтение хорошей литературы - единственный досуг.

...Словом, я вылетел в Мадрид, оттуда на Канарские острова и утром был в редакции "Тенерифа вохе" - в маленьком, высвеченном солнцем двухэтажном особнячке.

Милая девушка удивленно посмотрела на меня:

- У вас назначена встреча с доктором?

- Да, я говорил ему. что намерен побывать у него.

- Но господин доктор только что улетел...

- Куда?

- В Европу.

- В Швейцарию?

- Он не сказал, куда именно.

- Когда он вернется?

- Что-то через месяц.

- Но ведь он никогда не улетает отсюда, кроме июля или августа, а сейчас...

- Да, мы сами в достаточной мере удивлены. Оставьте ваши координаты, если господин доктор позвонит, мы скажем ему о вашем визите и передадим телефон отеля.

Я оставил свои телефон, отправился в отель, набрал номер Бруно.

- Нет, Фред даже не звонил мне, он просто-напросто не может сейчас улететь с острова, тут что-то странное...

Позвонил в Кельн.

Шрайдер выслушал меня, сказал, что свяжется через час. Он перезвонил через сорок пять минут.

- Я думаю, что против нас начали контратаку, - сказа! он. - Боюсь, что вам не удастся повидать доктора Фреда - во всяком случае сейчас. Он действительно вылетел с острова - в неизвестном направлении, внезапно, без предупреждения...

Я возвращался в Бонн через Париж; в аэропорту взял одну из огромных телефонных книг, которые лежат в каждом автомате, долго водил пальцем по названиям редакций - французских и иностранных, - потом начал исследовать просто фамилии и наконец нашел того, кого искал, - Энтони Тэрри, западноевропейского корреспондента лондонской "Санди таймс"; понятно, что тот номер, который он продиктовал мне после появления первой статьи о Штайне, позвонив в боннское бюро "ЛГ", так и остался в Лиссеме, ибо я не мог предположить, что путешествие в Швейцарию окажется столь ломаным в маршруте.

- Кто?! - переспросил Тэрри удивленно. - Ах, тот Семенов! Прекрасно! Хорошо, что позвонили, когда увидимся?

Увиделись ночью, в "Куполе", любимом месте Хемингуэя. Как всегда, здесь было шумно; модные бабочки тонных красавцев, причесанных у парикмахера, соседствовали с пыльными гривами художников, одетых в рванину, турчанки, прикрывавшие лицо сиреневыми газовыми косынками, долженствовавшими изображать чадру, обменивались последними новостями с полуобнаженными "герлз", в коротких штанишках; заезжая кинозвезда, окруженная почитателями, сидела за столиком рядом со студентом, который разложил свои книги и делал конспект, видимо, завтра коллоквиум, надо как следует подготовиться, а нигде так хорошо не сделаешь этого, как в "Куполе", где можно взять чашку кофе и просидеть с нею за столиком пять-шесть часов кряду.

- Вы прилетели сюда неожиданно? - полуутверждающе сказал Тэрри, после того как мы обменялись первыми приветствиями и взяли в руки меню, принесенное подпорхнувшим официантом-другом, милым приятелем, которого ты видишь первый раз в жизни, но он о б я з а н стать твоим другом, ведь он работает в "Куполе", он дорожит честью фирмы, он получает свою корысть от престижа фирмы, он точно знает, как в конце месяца - во время подведения итогов заработка эта манера заботливого дружества с любым клиентом отзовется на его личном дивиденде.

- Да, неожиданно.

- Это связано с поиском Штайна?

- В какой-то мере.

- Рассказать не хотите?

- Еще рано.

- Но что-то сдвинулось с мертвой точки?

- А вы полагаете точку отсчета "мертвой"?

- Да.

- Отчего так?

- Оттого, что я знаю Штайна уже десять лет, а поиском занимаюсь с мая сорок пятого.

- То есть?

Тэрри усмехнулся:

- В отличие от вас, я готов рассказать, отчего я занялся поиском и так внимательно слежу за работой Штайна... Во время войны я служил в британской разведке, МИ-6... Да-да, той самой, Джеймс Бонд и так далее, но мы тогда были с вами по одну сторону баррикады, боролись против Гитлера... Словом, в сорок втором меня забросили и Париж, я должен был возглавить одну из наших подпольных групп. Я работал в этом прекрасном городе, оккупированном бошами, совсем недолго: меня выдал провокатор. Потом было гестапо. Допросы. Их допросы. Особые, с пристрастием. А потом я оказался в концлагере. И там я должен был погибнуть. И я погиб бы. Но меня освободила Красная Армия.

Это мой ответ на ваш невысказанный интерес: отчего я влез в поиск Янтарной комнаты и других русских ценностей, похищенных гитлеровцами у вас на родине? Вопросы есть?

- Вопросов нет, - ответил я.

Он протянул мне свою сухую, длинную ладонь, и я пожал ее.

- Вы знаете, что в процессе поиска вам будут ставить пачки в колеса, угрожать и лгать в официальных организациях? - спросил Тэрри.

- Почему?

- Потому что мне мешали, угрожали и лгали.

- Ну и что вы мне порекомендуете? Отойти в сторону? Каков ваш совет?

- Я журналист, а не бюро добрых услуг, - отрезал Тэрри. - я сам пишу книгу о Янтарной комнате, но я буду долго ее писать, а вы помоложе и можете преуспеть, такова уж моя звезда...

- Словом, вы отказываетесь кооперироваться в поиске и чем можно помогать Штайну?

- Я этого не сказал. Я готов помогать, но - не советовать. Помощь - в традициях Диккенса, а совет требует платы.

- Тогда помогите, Энтони: меня, в частности, сейчас особенно интересует вопрос - может ли мафия быть заинтересована всем этим делом?

- Бесспорно.

- А кто еще?

- О, вы даже не представляете себе, как много людей выразят свое активное беспокойство по поводу всего этого поиска, да это и понятно: с в о е надо уметь защищать до последнего, даже если это твое - краденое...

Утром я вернулся в Женеву, сел за руль "форда", оставленного неделю назад около Дворца наций, и отправился в Лихтенштейн, к барону Эдуарду фон Фальц-Фейну, главе туризма этого маленького княжества, затерявшегося в горах, на границе между Швейцарией и Австрией.