Сергей Яров - Россия в 1917-2000 гг. Книга для всех, интересующихся отечественной историей

В первой половине 1920-х годов власти еще мирились с определенной автономией Российской Академии наук, но уже к концу десятилетия их тактика изменилась. Академические выборы 1929 г., проведенные под давлением властей, позволили «большевизировать» главное научное учреждение страны.

Заметную роль в деле «большевизации» общественных наук сыграл историк М.Н. Покровский, впоследствии, однако, обвиненный в вульгаризации истории. Вместе с М.Н. Покровским подверглась нападкам и группа его единомышленников, получившая название «школы Покровского». В 1929–1931 гг. было сфабриковано «Академическое дело», связанное с обвинениями ряда ученых, преимущественно историков, в попытках свергнуть Советскую власть и сформировать зависимое от запада «буржуазное правительство». В связи с этим были арестованы и осуждены крупнейшие отечественные историки — С.Ф. Платонов, Е.В. Тарле, Н.П. Лихачев и др. Лишь немногим из них удалось вернуться в Москву и Ленинград и продолжить научную и педагогическую деятельность. Конец 1920–1930-х гг. был примечателен «спецеедством» — только отчасти инициированной сверху кампанией травли «старой» научно-технической интеллигенции, а также фабрикацией нескольких громких «интеллигентских дел».

1920–1930-е гг. характеризовались довольно бурным развитием естественных наук. Среди особо значительных достижений советской науки этого времени — работы физиков А.Ф. Иоффе, П.Л. Капицы (исследования по ядерной физике) и С.И. Вавилова (работы по оптике), химика С.В. Лебедева (создание синтетического каучука), биолога Н.И. Вавилова (генетика растений), математика Н.Н. Лузина (труды в области теории функции действительного переменного), физиолога И.П. Павлова (теория рефлексов).

Плодотворными являлись научные изыскания так называемой «формальной школы» в литературоведении, ядро которой составило общество по изучению поэтического языка (ОПОЯЗ) — оно объединило Б.М. Эйхенбаума (книги «Молодой Толстой», «Лермонтов»), Ю.Н. Тынянова (сборник статей «Архаисты и новаторы»), В.Б. Шкловского («О теории прозы»). Члены общества обращали особое внимание не только на содержание литературных произведений, но и на их форму, стиль и структуру, считая, что изучение «формальных» аспектов литературных трудов позволит выявить основные элементы изменения их поэтики.

Имеют непреходящее научной значение филологические и философские труды Л.П. Гроссмана (о Пушкине и Достоевском), А.С. Долинина (о Достоевском), М.М. Бахтина (о теории романа), А.Ф. Лосева (о философии имени), В.Я. Проппа (о морфологии сказки), созданные в 1920-е гг.

Средняя школа в 1920-е гг. оказалась полем для развития новаторских педагогических идей, но в начале 1930-х гг. произошло возвращение к устоям старой школы, с непременными занятиями и классами.

25 июля 1930 г. было принято постановление ЦК ВКП (б) «О всеобщем обязательном начальном обучении», предусматривавшее обязательное трехлетнее обучение детей и подростков. К середине 1930-х гг. урок стал главным элементом обучения, восстанавливались экзамены и пятибалльная система оценок.

Объявленная важнейшим средством воспитания «нового человека», средняя школа стала чрезмерно идеологизированной.

Аналогичные процессы затронули и высшую школу. Начавшиеся в первой половине 1920-х гг. «чистки» университетов и институтов явились переломным этапом в их «большевизации». Преподавание общественных наук в значительной мере было передано в руки либо «красной профессуры», либо тех из старых профессоров, которые проявили лояльность к власти.

Поскольку попытки провести обучение в вузах по ускоренному варианту не удались (это могло превратить вузы в техникумы и училища), были восстановлены прежние формы высшего образования.

НЭП трудно назвать временем безграничной художественной свободы, но вмешательство государства в литературное творчество тогда не проявлялось еще столь явно, как это имело место позднее. Допускалось разнообразие стилей жанров, художественных приемов и средств.

Однако и речи не было о снятии всех цензурных стеснений. Власти опасались, что вслед за экономической либерализацией могут быть предприняты попытки либерализации политической, частью которой являлась «свобода слова». 6 июля 1922 г. образован ГЛАВЛИТ (Главное управление по делам литературы и издательств) — орган цензуры. Были созданы его центральный и местные аппараты, следовавшие детально разработанным инструкциям и менее склонные к импровизациям и либерализму, чем грешила цензурная практика прошлых лет. Тогда же, в 1922 г. высылается за границу группа ученых, писателей и публицистов (среди них Н.А. Бердяев, М.А. Осоргин, И.А. Ильин и др.), которых подозревали во враждебности к правящему режиму.

Вместе с тем «идейное» содержание произведения контролировалось достаточно строго: так, например, цензура не разрешила издание повести М. Булгакова «Собачье сердце» — сатиры на «нового человека», создаваемого революцией.

К числу наиболее значительных произведений литературы 1920-х гг. следует отнести повесть «Белая гвардия», пьесы «Бег» и «Дни Турбиных» М. Булгакова, 1-ю и 2-ю книги «Тихого Дона» М. Шолохова, эпопею М. Горького «Жизнь Клима Самгина», сборник рассказов «Уважаемые граждане» М. Зощенко, роман «Конармия» И. Бабеля.

Сложился и прочный канон (образец) литературы, целиком находившийся в русле «социалистического реализма» (хотя сам этот термин еще и не был широко распространен): этот канон олицетворяли «Цемент» Ф. Гладкова, «Владимир Ильич Ленин» и «Хорошо» В. Маяковского, «Чапаев» Д. Фурманова, «Разгром» А. Фадеева, «Неделя» Ю. Либединского, «Железный поток» А. Серафимовича, «Бронепоезд 14–69» Вс. Иванова, «Города и годы» Конст. Федина.

Правда, литературная техника этих произведений была намного более отшлифованной, чем в «пролетарской» прозе первых лет революции. Особое внимание к психологии литературных героев, языковое новаторство, глубокое исследование жизненных коллизий, даже определенный объективизм, влияние русской классики (в частности, Л. Толстого) должно быть отмечено и в литературе соцреализма.

В 1930-е гг. положение резко изменилось. Под благовидным предлогом прекращения групповых склок постановление ЦК РКП(б) о литературно-художественных организациях (1932) фактически создавало предпосылки для введения литературного единомыслия.

Литература 1930-х гг., правда, еще не обнаружила того глубокого упадка, который будет ей присущ в следующем десятилетии. Среди шедевров, созданных в это время, — «Петр Первый» А. Толстого, «Смерть Вазир-Мухтара» и «Пушкин» Ю. Тынянова, романы Л. Леонова и А. Платонова, стихи О. Мандельштама, А. Ахматовой, Б. Пастернака, М. Цветаевой.