Нанами Шионо - Последний час рыцарей

Ла Валетт не посчитал нужным добавить, что Орсини нет равных, когда речь идет о доблести перед лицом врага; что он бросается в битву, словно обладает даром бессмертия; что даже турки считают его храбрость неслыханной и называют его единственным неверным, прощенным Аллахом.

Встреча Антонио с Великим магистром Филиппом Вилье де Л’Илль-Аданом прошла гладко. Великий магистр был родом из Бретани, из знатной семьи. На вид ему можно было дать лет шестьдесят с небольшим. Через тридцать лет так мог бы выглядеть Ла Валетт. Единственным отличием было то, что двадцативосьмилетний рыцарь из Оверни, казалось, превосходил Великого магистра в упорстве, которое доходило до фанатизма.

Когда Антонио уже уходил, Великий магистр, окинув его отсутствующим взглядом, неожиданно проговорил:

— Сорок лет назад, когда мы отражали нападение турок, ваш дядя был моим товарищем по оружию.

Он имел в виду битву 1480 года, когда рыцарям удалось защитить остров от огромной армии, посланной османским султаном Мехмедом II. Христианский мир восхищался тем сражением. Череда триумфальных побед турецкой армии, начавшаяся с падения Константинополя, была прервана рыцарским орденом, чья слава стремительно взлетела за одну ночь. Фабрицио дель Каретто и Филипп де Л’Илль-Адан были тогда моложе, чем теперь Антонио.

Когда встреча с Великим магистром закончилась, Антонио, простившись с его секретарем Ла Валеттом, проследовал за другим рыцарем через вереницу комнат, спустился по лестнице левого коридора и вышел на улицу Намного сильнее, чем впечатление, произведенное Великим магистром, в память Антонио врезались слова, высеченные на стенах комнат, через которые он проходил: «FERT FERT FERT», что на латыни означает «терпеть». Рыцари на Родосе, подобно Орсини, в основном, казалось, не старались «терпеть» три обета ордена — бедность, послушание и целомудрие. «Что же тогда нужно терпеть? — подумал Антонио. — И как им приходилось это терпеть?»

Антонио вышел на улицу Рыцарей, но не стал спешить. Он немного постоял, стараясь почувствовать под ногами камни, которыми была вымощена дорога.

В середине IX века, когда Иерусалим все еще находился во власти мусульман, богатый купец по имени Мауро построил здание, которое могло бы служить одновременно госпиталем и странноприимным домом для паломников, пришедших с Запада на Святую землю. Купец был родом из города Амальфи, весьма оживленного в Средиземноморье, даже в сравнении с другими прибрежными городами Италии — Пизой, Генуей и Венецией. Восьмиконечный крест неправильной формы, который позже стал знаком ордена Святого Иоанна, изначально был гербом Амальфи.

Однако в какой-то момент итальянцы, кажется, потеряли контроль над этим братством, которое в то время еще не стало рыцарским орденом, и власть перешла в руки Французов из местечка Прованс. Во времена крестовых походов житель Прованса, известный только по имени — Жерар, умело управлял госпиталем и странноприимным Домом, который основали купцы из Амальфи.

Усилия Жерара были вознаграждены в 1091 году: первый крестовый поход закончился захватом Иерусалима, и теперь, когда город находился во власти христиан, братство, которое выбрало своим покровителем святого Иоанна, могло приблизиться, согласно историческим источникам, к «Святой Гробнице на расстояние брошенного камня» — другими словами, к центру Иерусалима. Спустя четыре года папа римский Пасхалий II официально признал рыцарско-монашеский орден, посвятивший себя богослужению, сражениям и заботе о больных. С того момента братство рыцарей-госпитальеров стало известно как орден Святого Иоанна.

В 1130 году папа римский Иннокентий II пожаловал ордену Святого Иоанна боевое знамя, на котором был изображен белый крест на красном поле. Рыцари решили использовать этот флаг во время сражений, а свое старое знамя с восьмиконечным крестом на черном поле оставить для мирного времени. Иметь боевое знамя было необходимо, так как орден, изначально посвятивший себя исцелению больных, постепенно становился военным. В 1119 году был основан религиозно-военный орден тамплиеров. Затем, начиная с Тевтонского ордена, появившегося в 1190 году, один за другим начали рождаться рыцарские ордены. Христиане, обосновавшиеся в Палестине, захватившие Святую землю, чувствовали необходимость защищать ее с применением силы.

Однако поведение светских воинов было неприемлемо для членов этих орденов, имевших целью объединить ценности монашества и рыцарства. Рыцарям надлежало отказаться от своего мирского статуса и поклясться следовать заповедям монахов: бедность, послушание и целомудрие. Иметь жену запрещалось. По сути, это были воины-монахи.

Несмотря на малочисленность армии, первый крестовый поход закончился захватом Святой земли. Во время второго и третьего крестовых походов как среди крестоносцев, так и среди королей и пап в Западной Европе происходили изменения, и орден Святого Иоанна приобрел еще более воинственный характер.

В средневековой Европе считалось, что у тех, кто посвящал себя защите других, в жилах должна течь голубая кровь. Члены ордена Святого Иоанна всегда носили черные рясы независимо от того, какого цвета была их кровь; теперь они стали четко разграничивать братьев, которые поднимали меч для защиты христиан от неверных, и тех, кто применял знания медицины для исцеления страждущих. Занимавшиеся исцелением больных больше не получали звания рыцаря. Кроме того, к обладателю наивысшего титула ордена, которого раньше называли ректором, стали обращаться как к Великому магистру. Это означало, что орден продолжал свое превращение в военную организацию.

Рыцари ордена Святого Иоанна, превратившиеся из «служителей бедняков» в «воинов-защитников Христа», отстаивали свое право на существование на протяжении двух веков — с 1099 по 1291 год. Борьба за власть приводила к расколам в рыцарских орденах, поэтому будет справедливым заметить, что редко удавалось объединить все силы, но христиане в Палестине не могли обойтись без военной мощи рыцарей. Рыцари принимали участие во всех важных сражениях, и зачастую их героические усилия изменяли ход битвы. Невозможно написать историю крестовых походов, не упомянув об этих братствах.

В то время военную мощь ордена Святого Иоанна представляли около пятисот рыцарей и приблизительно такое же количество наемников. В ордене царила строгая дисциплина, и дух борьбы госпитальеров, отказавшихся от мирских устремлений ради служения Христу, намного превосходил дух плохо организованных крестоносцев в Палестине.

После 1187 года, когда Иерусалим снова перешел в руки мусульман, рыцари, состоявшие в религиозных орденах, оказались единственными, кто мог противостоять фанатизму исламских сил в многочисленных битвах, которые проходили в завершающий период крестовых походов. Приверженцы ислама горячо верили в то, что, согласно воле Аллаха, христиан нужно изгнать в Средиземноморье, и поэтому каждое сражение было частью священной войны. В те времена не король Ричард, а именно рыцарские ордены во главе с иоаннитами, тамплиерами и тевтонцами сражались так, словно у них были львиные сердца.