Виктор Петелин - История русской литературы XX века. Том I. 1890-е годы – 1953 год. В авторской редакции

В этом большом сером помещичьем доме я и родился.

С малолетства я чувствовал себя в этой усадьбе ряженым принцем, и всегда мне хотелось раздеться и быть просто мужиком или сделаться настоящим принцем, как в замечательной детской книге «Принц и нищий»… После семейного раздела Пришвиных Хрущёво досталось моему отцу, Михаилу Дмитриевичу Пришвину.

Вот так и случилось, что елецкий купеческий сын, мой отец, сделался помещиком» ( Пришвина В. «Круг жизни» // Пришвин М.М. Избр. произв.: В 2 т. М., 1972. Т. 1. С. 5).

В той же автобиографии М. Пришвин рассказывает о весёлой разгульной жизни отца, который проиграл в карты большую сумму, продал конский завод, заложил имение по двойной цене, но новую жизнь после разорения так и не начал. Умер в 1880 году, когда М. Пришвин был ещё маленьким, оставив матери Марии Ивановне (1841–1914), из «коренного староверческого купеческого рода Игнатовых из Белёва» Тульской губернии ( Пришвин М. Дневники. Т. 3. С. 274) пятерых детей, которым всем Мария Ивановна дала высшее образование и, своим неустанным трудом накопив денег, выкупила имение.

М. Пришвин неважно учился в Елецкой гимназии, не давалась математика, латынь, чистописание, в первом и третьем классах оставался на второй год. Он мечтал о далёких сказочных странах. В сентябре 1885 года Пришвин с двоими друзьями решил убежать «в Азию», счастливую неведомую страну, по реке Быстрой Сосне уплыли, но их тут же доставили домой. Было разбирательство в гимназии, за беглецов заступился учитель географии Василий Васильевич Розанов, писатель и философ, и мальчики не понесли никакого наказания, отделались лишь насмешками гимназистов. Переехали в Тюмень, здесь Пришвин продолжил образование в реальном училище, после окончания которого поступил на агрономический факультет политехникума в Риге. И был вовлечён в бурное студенческое движение, стал читать экономическую литературу, переводил на русский язык западноевропейскую литературу, за свободомыслие был на год посажен в Митавскую тюрьму, а потом выслан в Елец.

В 1900 году М. Пришвин для продолжения образования поехал в Германию, слушал лекции в Берлине, в Лейпциге, в Йене, читал Спинозу и Канта, познакомился с биологами и философами, слушал лекции социолога Бюхера, бывал на концертах Никиша, увлекался музыкой Вагнера и философией Ницше. Через два года получил диплом агронома в Лейпцигском университете. Вернувшись на родину, Пришвин в качестве агронома начинает свою деятельность в Клину. В Москве под руководством профессора Д.Н. Прянишникова работал в Вегетационной лаборатории Петровской сельскохозяйственной академии. Начал писать агрономические книги – «Картофель в полевой и огородной культуре», «Удобрение полей и лугов», которые спустя годы были высоко оценены специалистами. В Луге под Петербургом, работая на Опытной агрономической станции как научный сотрудник, Пришвин получил распоряжение местного помещика генерала Глазенаппа прислать ему розы к семейному празднику. Но Пришвин розы не послал, сообщив генералу, что «цветы существуют на станции для опытных целей, а не для начальства. Это была недозволенная дерзость. И Пришвина уволили» ( Пришвина В. Круг жизни. С. 10).

В Клину познакомился с Ефросиньей Павловной Смогалёвой (1883–1953), которая до 1937 года была его спутницей, потом женой. Она знала очень много подробностей деревенского быта, знала много песен, сказок, через неё, в частности, Пришвин стал ближе к русской деревне, к мужикам и бабам, глубже познал русский язык, русскую природу, познал землю и небо, ставшие настоящими героями его произведений.

М. Пришвину захотелось то, что накопилось, передать читателю. Первый рассказ «Домик в тумане» (1904), который был разослан по редакциям, не сохранился. Другие рассказы тоже не принесли явной удачи. Купив ружьё и охотничье снаряжение, Пришвин по совету этнографа Н.Е. Онучкова и с направлением академика А.А. Шахматова отправился собирать сказки, былины, песни и причитания – словом, фольклор в Выговском крае Олонецкой губернии. 38 записанных им сказок, как свидетельствуют исследователи, вошли в сборник Онучкова «Северные сказки» (СПб., 1908. С. 409–469).

Север своей первозданностью покорил молодого агронома и начинающего писателя, своей добротой и непосредственностью вошли в его душу и люди, с которыми сталкивала его жизнь. И Пришвин ещё до выхода сказок написал и издал свою первую книгу «В краю непуганых птиц. Очерки Виговского края» (СПб., 1907), в которой рассказал о неповторимой природе, о животном мире, о тех же непуганых птицах, о замечательном охотнике и следопыте Мануйле, который часто сопровождал его по лесам и болотам и который появляется и в одном из последних произведений Пришвина, в «Корабельной чаще», постаревший за эти годы, но такой же непосредственный и могучий, как и в начале века. На первой же странице книги Мануйло, усталый, но неунывающий, сказал: «И так всю жизнь, – говорит Мануйло, – всю жизнь по мхам да по лесам. Идёшь, идёшь, да и свалишься в сырость и спишь. Собака, бедная, подбежит, завоет, думает – помер. А отлежишься и опять зашагаешь. С моховинки в лес, из леса на моховинку, с угора в низину, с низинки на угор. Так вот и живём. Ну, пойдём. Солнце садится…» (Там же. С. 23). А потом всё тот же Мануйло таинственно сообщил Пришвину, что в северных лесах «много такой птицы, что и вовсе человека не знает». «Непуганая птица?» – удивляется Пришвин. «Нетращенная, много такой птицы…» – утверждает Мануйло. И много открытий в природе замечает рассказчик после того, как Мануйло открывает ему глаза.

Онежское и Ладожское озера, когда-то красиво названные «Онего» и «Нево», Петрозаводск, памятники деятельности Петра Великого, удивительная местность, где по-прежнему живут певцы былин, вопленицы, шумят водопады Кивач, Порпор, Гирвас, большие бури на Выгозере, староверы, полесники, скрытники – эти приметы Севера и десятки других вошли в повествование очерков М.М. Пришвина. В начале очерка «Вопленица» можно прочитать общий вывод о северянах: «Кто никогда не бывал в не тронутых культурой уголках нашего Севера и знает народ только по представителям, например, черноземного района, того поразит жизнь северных людей. Поразят эти остатки чистой, не испорченной рабством народной души.

Сначала кажется, что вот наконец найдена эта страна непуганых птиц: так непривычна эта простота, прямота, ласковость, услужливость, милая, непосредственная. Душа отдыхает, встретив в жизни то, что давно уж забыто и разрушено, как иллюзия» (Там же. С. 53–54). А потом обживёшься и узнаешь, что и здесь люди не без греха. Так очерки М. Пришвина становятся открытием Севера в его причудливой неповторимости.

Книга М.М. Пришвина привлекла внимание критики и читателей. Журналы «Современный мир» (1908. № 2) и «Исторический вестник» (1908. № 1) положительно оценили дебют писателя. Российское географическое общество избрало М.М. Пришвина действительным членом и наградило серебряной медалью.