Елена Доброва - Скандальные разводы

Но настало утро, и Мишель словно переродилась. Она чувствовала только растерянность и была настолько разбита, что не сумела даже заставить себя выйти на съемки в этот день. Мишель представляла себе лицо матери, перекошенное гневом, яростный блеск в глазах Алена, упоительную улыбку Питера, и от этого буквально голова шла кругом. Она находилась в смятении, и осознание этого было просто нестерпимым. Мишель как будто раздвоилась, причем одна таяла от любовного восторга, впервые ею испытанного, а вторая была вне себя от безумного стыда и панического страха. «Тогда кто же я на самом деле?» – думала Мишель, понимая, что между двумя личностями, боровшимися в ней, существует непреодолимая пропасть.

К вечеру этого дня Мишель вновь испытала дежа вю. Как когда-то во сне, к ней пришел Питер и произнес: «Давай вместе улетим. В Лондон». Едва ли не на коленях он умолял Мишель бросить мужа и стать его женой. Все существо первой Мишель взорвалось от восторга; все внутри кричало: «Да», но вторая так боялась людских пересудов, неизвестности… А кто знает, что ждет ее дальше и так ли уж вечна эта любовь? А самое страшное – кто она на самом деле и не придется ли ей жалеть о принятом решении? Наконец, она решила произнести: «Лети один. Я останусь». Она жалела об этом своем поступке не один год.

Особенно больно стало Мишель, когда, вернувшись со съемок раньше положенного срока, она обнаружила на неубранном столе мужа разбросанные в беспорядке письма, по содержанию которых сделалось ясно, что драгоценный Ален и не думал хранить ей верность и у него имеются собственные представления о супружеской верности и долге. Видимо, человеком он был более прогрессивным в вопросах половой свободы. Не сумев жить в состоянии постоянной лжи, Мишель сама подала на развод.

В середине 1970-х годов Мерсье жила одна. Она решила прекратить работу в кино, потому что поняла, что не может заставить себя даже приблизиться к съемочной площадке. Мишель попробовала себя в качестве театральной актрисы, но быстро убедилась, что и это поприще не для нее. Ей было всего 36 лет, но она уже ощущала себя до конца опустошенной. Она страдала по-настоящему, когда вновь пересматривала серии «Анжелики». На тех кадрах она выглядела такой счастливой! Так почему же в жизни она всегда была такой несчастной? Почему же судьба может быть настолько несправедливой, почему она так жестоко била ее и всех, кто оказывался с ней рядом?

Она много размышляла и пришла к выводу, что сама является причиной несчастий любящих ее людей. Вот и сейчас, когда она любила и ее любили, она все никак не решалась согласиться на брак.

Но ее поклонник Адриан, крупный бизнесмен из Цюриха, смотрел на нее неизменно восхищенными глазами и то и дело повторял: «Ты обязательно принесешь мне удачу и счастье!». И Мишель снова решилась поверить. Может быть, хоть на этот раз удастся обмануть судьбу?

Адриан рано овдовел, и на его попечении остались два сына – 9-летний Бенджамин и 12-летний Патрик. Осиротевшие дети сразу полюбили Мишель. Позже Мерсье вспоминала: «Сразу после школы они бежали ко мне.

Ради этого момента я была готова сидеть дома целый день. Бенджамин кричал снизу: «Это мы!», бросался ко мне, забирался на колени. Патрик тоже тут как тут. Эти дети могли бы быть моими».

Мишель много ездила с Адрианом по всему миру. Она общалась с представителями делового мира – нефтяного бизнеса, одним словом, финансовой элиты. Все казалось таким прекрасным, и ее пугало только одно – ночные сны о Питере. Во сне она страстно любила его, вся отдавалась его ласкам и нежности, а потом просыпалась и видела рядом с собой Адриана, и это пробуждение было нестерпимым. Наконец, даже днем Мишель не могла думать ни о ком другом, только о Питере. Мишель пугалась собственных чувств, но все равно не могла сосредоточиться на разговоре с мужем, на биржевых сводках и котировках. Она и днем пребывала словно во сне, бесконечно прогоняя в голове кадры той одной-единственной ночи настоящей огромной любви.

Адриан любил свою Мишель и не мог не заметить перемен, произошедших с ней. Но он позволял себе только время от времени тревожно просить ее: «Не бросай нас, пожалуйста». Мишель чувствовала угрызения совести. Конечно, она ни за что не бросила бы человека, настолько доверяющего ей, и двоих детей, которых успела полюбить как родных.

Но и здесь рок догнал несчастную Мишель. Как раз в тот день, когда официально был назначен день свадьбы, у Адриана внезапно закружилась голова, и он потерял сознание. Встревоженная Мишель отвезла его в больницу, и там с ужасом услышала страшный диагноз, вернее, смертный приговор: злокачественная опухоль мозга. Мерсье буквально голову потеряла от горя.

В эти дни ей хотелось выть, биться головой о стену или даже наложить на себя руки. Теперь никто не сумел бы переубедить ее в том, что своим мужчинам она приносит только несчастья.

Но пока Адриан был еще жив, ей нельзя было бросать его, и Мишель провела в больнице, рядом с его кроватью, те недолгие два месяца, за которые он стремительно сгорел. Он держался за ее руку, как утопающий за соломинку. До последней минуты Адриан умолял: «Только не бросай меня, Мишель». И она сжимала его ладонь, пока его сердце не остановилось. Мишель в тот момент искренне пожалела, что не погибла в автокатастрофе, которую подстроил ей первый муж, что ее не убил второй, художник, что она не утонула во время съемок фильма. Получается, что ей удалось сохранить рассудок и жизнь только для того единственного человека, которого она любила глубоко и искренне, – для Питера.

Поскольку Мишель и Адриан не успели официально скрепить свои отношения, то после его смерти благополучию актрисы пришел конец. Она не могла даже появляться в доме в Цюрихе, где они так долго жили вместе. Дело в том, что мать Адриана всегда выражала недовольство связью сына с Мишель, а потому просто не пустила ее на порог и общаться с детьми запретила. У Мишель не осталось ни вещей, что дарил ей Адриан, ни денег. Но Мерсье настолько замкнулась в своем горе, что даже не обратила внимания на все эти бытовые неурядицы. По ночам она все чаще видела во сне – нет, не Адриана, а свою первую и такую невозможную любовь – Питера. Он каждый раз нежно улыбался и повторял только одну фразу: «Нам с тобой пора улетать. Ты ведь согласна?». И Мишель чувствовала: это уже не Питер зовет ее, а сама смерть в его обличье.

Мишель переехала в Ниццу, где жили ее родители. На вокзале ее встречал отец. В первый момент он даже не узнал свою красавицу-дочь: та невероятно изменилась, очень заметно постарела и выглядела худой и изможденной.

Она стала жить тихо и незаметно, погруженная в себя и в какие-то неведомые мысли. Кино ее вообще не интересовало; о нем не могло быть и речи. Только однажды, гуляя по пляжу в Ницце, Мишель встретила своего знакомого, режиссера Франсуа Трюффо. Он подошел к ней и заговорил. Трюффо чувствовал, что Мишель явно не в себе, а потому решил рассказать ей интересную историю. «Вот послушай, – сказал он, – недавно мне предложили сценарий одного очень оригинального фильма. Главный герой берет себе имя погибшего родственника и через некоторое время начинает ощущать, что в нем уживаются и спорят два совершенно разных человека. Поскольку этот человек, имя которого взял герой, уже умер, то он тоже невольно стремится к смерти и саморазрушению, ведь иначе не может быть, если ты берешь на себя карму мертвеца».