Роберт Кондратенко - Морская политика России 80-х годов XIX века

Обсудив с Н.П. Глиноецким предстоявшие учения, О.К. Кремер провел несколько тренировочных посадок и высадок в Севастопольском порту, осмотрел Судакский рейд, и лично руководил беглым промером его и произвел рекогносцировку берега. 11 августа войска были посажены на суда, и после нескольких часов плавания, утром следующего дня высажены. Причем впервые бухту предварительно обследовали с тралами миноносцы «Геленджик» и «Гагры». Лишь убедившись в отсутствии мин заграждения, О.К. Кремер подвел к берегу броненосцы «Екатерина II», «Чесма», крейсер «Память Меркурия», канонерские лодки «Уралец», «Кубанец», минный крейсер «Капитан Сакен» и три миноносца, имитировавшие его обстрел. За линией боевых кораблей без помех собрались шлюпки с первым эшелоном десанта из 748 штыков, а через четыре часа весь отряд был на берегу. Четкость действий, которой, правда, способствовала хорошая погода, удостоилась похвалы Александра III, написавшего на отчете: «На этот раз уже видно улучшение в подобных маневрах» [787] РГАВМФ. Ф. 417. Оп. 1. Д. 100. Л. 160–218 об. .

Минный крейсер «Капитан Сакен»

Броненосцы «Чесма» и «Екатерина II»

Успех О.К. Кремера, подтвердивший целесообразность единого командования операцией, в то же время, видимо, добавил царю уверенности в том, что Россия, при необходимости, сумеет решить Восточный вопрос без содействия Вены и Берлина. Не исключено, что это обстоятельство сыграло свою роль в 1890 году, когда по окончании срока действия «перестраховочного» договора 6/18 июня 1887 года с Германией Александр III не проявил желания искать путей продления соглашения. Позднее, на депешу А.И. Нелидова от 27 июня/9 июля 1891 года, с выражением опасения, что сближение Тройственного союза с Англией даст ему возможность воздействовать на Турцию, император отозвался: «Меня это вовсе не беспокоит» [788] Ламздорф В.Н. Дневник 1891–1892… С. 156. .

Быть может, он считал, что в его руках уже находится средство обеспечить безопасность южных рубежей России при любом повороте событий и парировать возможные враждебные выпады подобной коалиции. Но в действительности такого средства еще не было.

Вне зависимости от силы сопротивления турок и обученности российских десантных частей, для успеха Босфорской операции требовалось подготовить нужное число транспортных судов, оборудовать их для перевозки и высадки войск расписать последние по транспортам, определить места и порядок погрузки принцип формирования походного ордера, маршруты движения, условные сигналы, оговорить взаимоотношения начальников и так далее. Многое к началу 1890-х годов было сделано, но некоторые важные вопросы оставались открытыми. Так, согласно выработанному Комиссией по обороне побережья в 1885 году «Проекту организации черноморского десантного отряда», к перевозке войск предполагалось привлечь все пять пароходов Добровольного флота, принимавших 7500 человек, и до 44 судов РОПиТ, общей вместимостью около 32 000 человек. В первый рейс назначались кадровые части Одесского округа, расквартированные в приморских городах и насчитывавшие до 23 600 человек, включая 22 000 пехотинцев при 24 орудиях, во второй, намечавшийся спустя 12–14 дней — призванные по мобилизации нижние чины тех же частей. К 1889 году Комиссия увеличила численность пехоты до 28 000 при 64 орудиях, а всего отряда — до 32 000 человек. В совместном же докладе П.С. Ванновского и Н.М. Чихачева от 16 мая 1889 года говорилось о возможности одновременной высадки 1400 офицеров, 36 200 нижних чинов, 2000 лошадей и 64 орудий [789] РГАВМФ. Ф. 417. Оп. 1. Д. 1010. Л. 1–3 об, 91. .

При этом в расчет не было принято то обстоятельство, что из 40 судов, которые РОПиТ обязывался подготовить для перевозки десанта по контракту от 14 февраля 1886 года, и шести пароходов Добровольного флота (по состоянию на 1889 год, исключая «Владивосток») изрядная часть постоянно находилась в плавании вне Черного моря, а остававшиеся не могли доставить отряд за один рейс.

Правда, в 1890 году бывший военный агент в Константинополе, генерал-майор В.Н. Филиппов, назначенный помощником начальника штаба Одесского округа, подготовил записку с предложениями: первый эшелон ограничить 12–14 батальонами пехоты, тремя — пятью батареями полевой артиллерии и сотней казаков (всего около 8000 человек); отправлять его целиком из Севастополя, так как этот военный порт ближе к Босфору, не замерзает и позволяет не вызывая подозрений у иностранцев сосредоточить необходимое число войсковых транспортов; использовать в качестве последних суда специальной постройки, ибо торговые не пригодны для высадки с боем, легко тонут при повреждениях, а их экипажи недисциплинированны [790] Там же. Л. 4–5. . Одним из основных условий успеха генерал считал внезапность, достижимую лишь при сохранении тайны, более вероятном в Севастополе.

Его записка кардинально меняла прежние планы, основанные на предположении, что первый эшелон будет отправлен преимущественно из Одессы, поэтому требовала обсуждения. Понадобилось не так уж много времени, чтобы Комиссия по обороне черноморского побережья признала резонность доводов В.Н. Филиппова, в пользу которых говорила оценка гарнизона Константинополя иностранными авторами, указывавшими, что в городе и окрестностях находится корпус в 16 800 человек [791] Там же. Л. 27 об. .

При сравнительно низкой боеспособности этих частей, они имели мало шансов сбросить в море внезапно высадившийся десант даже вдвое меньшей численности, тем более, что в течение ближайших нескольких суток он должен был значительно усилиться с прибытием из Одессы, Николаева, Феодосии и Керчи второго эшелона, хотя бы и меньшего, чем 24 000 человек. Но именно внезапности труднее всего было достичь, учитывая отведенный военным ведомством семидневный срок снаряжения экспедиции. Даже после того, как в 1891 году Н.В. Копытов поставил перед Черноморским флотом задачу добиться 12-часовой готовности броненосцев, а Одесский округ приложил усилия к сокращению до суток мобилизации своих частей, в первую очередь составлявшей авангард 13-й пехотной дивизии, на своевременное отправление десанта нельзя было рассчитывать. Примечательна оценка заведующего ВМУО ГМШ, капитана 2 ранга А.Р. Родионова, писавшего 20 декабря 1893 года, что успех дела приходится признать гадательным. Обстоятельство это следует отнести не к недостатку средств, так как на высочайше дарованные в разное время кредиты их заведено достаточно, а лишь к недостатку окончательной организации всего дела» [792] Taм же. Л. 95 об. .