Александр Елисеев - Скифия против Запада. Взлет и падение Скифской державы

Однако, будь автор ПВЛ и в самом деле обеспокоен тем, чтобы связать Рюрика с ободритами и западным славянством, он бы это сделал. Однако же связь словенского Севера с поморским, славянским Западом в ПВЛ затушевывается. Указания на нее, конечно, есть, но они весьма туманны, поэтому историкам пришлось просто докапываться до них. Правда, нет и прямых указаний на скандинавское происхождение Рюрика. Пожалуй, их можно найти только в одном месте, где сообщается об этническом составе варягов: «…Так звались те варяги – русь, как другие зовутся шведы, иные же норманны, англы, другие готы, эти же так». Вроде бы русы находятся среди германских племен, что должно указывать на их принадлежность к германцам. Однако и в данном перечислении ничего прямо не утверждается. Славяне вполне могли участвовать в деятельности варяжских дружин вместе с германцами, что, судя по всему, и происходило. Варяги же имели как бы три «ипостаси»: этническую, территориальную и профессиональную. Коснемся каждой из них.

Этническая. В свое время на юге Балтики жило славянское племя вагров-вагиров, название которых этимологически близко к слову «варяг». Там же источники локализуют племенные союзы варнов и варинов.

Территориальная. А.Г. Кузьмин отметил следующий момент – в связи с упоминанием «Варяжского» (т. е. Балтийского) моря «Повесть временных лет» сообщает: «Ляхи же и пруссы, чудь живут у моря Варяжского. По этому морю селятся варяги: отсюда к востоку – до предела Симова, и по тому же морю к западу – до земли Английской и Волошской». А.Г. Кузьмин обратил внимание на то, что предел Сима – Волжская Булгария, Английская земля – Дания, а Волошская земля – Франкская империя. Очевидно, что викинги просто-напросто не могли населять южную Балтику, причем «растягиваясь» аж до Волжской Булгарии. Перед нами население южного побережья Балтийского моря, «выплеснувшееся» еще и на территорию европейской части современной России. (Историки давно зафиксировали наличие интенсивной колонизации балтийскими славянами восточнославянских земель Северной Руси.)

Профессиональная. На нее следует обратить особое внимание, еще раз вспомнив про сообщение ПВЛ об этническом составе варягов: «…Так звались те варяги – русь, как другие зовутся шведы, иные же норманны, англы, друзии готы, эти же так» . Здесь ключевое слово – «друзии», то есть другие. Почему же ПВЛ отделяет русских варягов от германских? Да потому, что русы – никак не германцы, но славяне. И сами варяги были (в третьей своей «ипостаси») профессиональной полиэтнической (точнее – славяно-скандинавской) организацией. О наличии таких вот смешанных воинских сообществ рассказывает «Сага о Йомских витязях». В ней описывается отряд, состоящий из славянских и скандинавских воинов, расположенный в южнобалтийском городе Волине. Название же сообществу варягов дали, вероятно, вагры – по сообщению средневекового немецкого автора Гельмольда, самые талантливые мореходы среди славян.

Кстати сказать, о славянском происхождении варягов отлично знали на Западе. Так, в 1791 году была опубликована «Истории Мекленбурга» пастора Эпинуса, который «настаивал на том, что смысл… мекленбургской истории заключается в преемственности с древней историей вандалов и вендов. Варягов он также выводил из вендо-вандальского корня» (В. Меркулов. «Гюстровская ода и мекленбургская генеалогическая традиция»). Знали о славянстве варягов и на Востоке. Так, арабский автор Димашки писал: «Есть большой залив, который называется морем варенгов… Они славяне славян». Тут весьма показательно это «славяне славян». Димашки описывает варягов как некую элиту, надо полагать, воинскую. Примерно такой же элитой были и русы, которых одновременно и противопоставляли славянам, и отождествляли с ними. Но только варяги были более привязаны к славяно-германскому Северу, тогда как русы IV–IX вв. находились в социокультурном поле славяно-иранского Юга. В основе же всего находилось именно «социальное положение». Варяги – были, прежде всего, мореходами, ведь var – это древнейшая индоевропейская основа, обозначающая воду. А вот русы – «красные», которые и сами были прекрасными мореплавателями, четче фиксированы именно на войне, вот почему их имя стало именем великого русского народа и его державы – Руси.

Указание на славянство варягов можно найти и в русских письменных источниках. Так, в киевском «Синопсисе» (1674 г.) написано: «Понеже варяги над морем Балтийским, еже от многих нарицается Варяжское, селение своя имуще, языка славенска бяху…» Историк В.В. Фомин пишет : «М.П. Погодин сообщает о списках описания русских монет, поднесенных Петру I, где в пояснении к указанию западноевропейского хрониста Гельмольда о проживании славян в Вагрии добавлено – «меж Мекленбургской и Голштинской земли… И из выше означенной Вагрии, из Старого града князь Рюрик прибыл в Новград…» (Комментарии к книге С.А. Гедеонова «Варяги и Русь»). Весьма показательно и следующее сообщение ПВЛ: «Новгородцы суть рода варяжска» . Ясно ведь, что новгородские словене просто не могли произойти от скандинавов. Но если вспомнить о том, что Северная Словения подверглась активнейшей колонизации балтийскими славянами, то все становится совершенно понятным. Между тем, прямых указаний на юг Балтики в ПВЛ нет. Один из авторов «Повести», перу которого принадлежит рассказ о Рюрике, находился в очень двусмысленном положении. Ему хотелось приписать основание Руси скандинавам или хотя бы показать их важнейшую роль в этом процессе. Но напрямую сделать он этого не мог, ибо ему никто бы не поверил. Вот почему он ограничился некоторыми «намеками». И надо сказать, в последующем из этих намеков была сложена абсурдная, однако весьма действенная, в разрушительном плане, норманнская теория. Но вот откуда происходит сам Рюрик, из какой-такой страны он прибыл – автор ПВЛ просто умолчал. И это лучше всего доказывает, что он был ограничен в маневре фальсификации. Была бы такая возможность, и Рюрик русских летописей стал бы Рориком Ютландским. Или еще кем-нибудь.

Итак, русские летописи замолчали вопрос о происхождении Рюрика. А вот западные источники не молчали и привели истинную генеалогию основателя русской династии. Мекленбургский автор Ф. Томас (18 в.) утверждал: «Мекленбургские историки Латом и Хемниц считали Вицлава (Witzlaff, или Vitislaus, Vicislaus, а также возможно написание Witzan, Wilzan) 28-м королем вендов и ободритов, который правил в Мекленбурге во времена Карла Великого. Он женился на дочери князя Руси и Литвы, и сыном от этого брака был принц Годлейб (Godlaibum, или Gutzlaff), который стал отцом троих братьев Рюрика (Rurich), Сивара (Siwar) и Трувора (Truwar), урожденных вендских и варяжских (Wagrische) князей, которые были призваны править на Русь. После скорой кончины двоих братьев Рюрик стал единовластным правителем Руси, от которого произошла ныне правящая русская династия» (цит. по ст. В. Меркулова). С этой точкой зрения был согласен и другой мекленбургский историк, Матиус Иоганн фон Бэр. В «Генеалогии мекленбургских герцогов» Фридриха Хемница (1717 г.) также утверждается, что Рюрик с братьями – сыновья венедско-ободритского князя Готлейба (Годлайба). Но здесь содержится важное уточнение – отец Рюрика был пленен и убит датским королем Готофридом. Дети его править не могли – по малолетству. Поэтому власть перешла к братьям убитого князя – Славомиру и Трасику. Им же наследовали некие Годомысл и Табемысл. Потом престол перешел к Мечиславу Третьему. Таким образом, Рюрик и братья оказываются князьями-изгоями, потерявшими власть. Очевидно, они были предводителями мобильных варяжских дружин, которые предлагали свою службу разным правителям. Весьма любопытную информацию здесь дает «Иоакимовская летопись», согласно которой, Рюрик «по смерти… отца своего облада варягами, емля дань от них».