Сергей Нефедов - История России. Факторный анализ. Том 2. От окончания Смуты до Февральской революции

Тем не менее правительству пришлось пойти на уступки и создать земское самоуправление в губерниях и уездах. П. А. Валуев свидетельствует, что императорское окружение видело в земских учреждениях «средство откупиться от конституции». [1197]Земства были выборными органами, имевшими много общего с немецкими «земскими собраниями», «ландтагами». Члены земств выбирались раздельно от трех сословий: от землевладельцев, горожан и крестьян, но численно преобладали дворяне. В 1865–1867 годах дворяне и купцы составляли около 90 % членов губернских земских управ, а крестьяне – только 1,5 %. Земства назначали и собирали местные налоги, однако земское самоуправление было ограниченным и касалось в основном хозяйственных вопросов; вопросы охраны порядка оставались в ведении губернаторов. [1198]

Другой вестернизационной реформой, проведенной в этот период, была судебная реформа. Законодатели заимствовали принципы нового судопроизводства, главным образом, у Англии и Франции: разделение административной и судебной власти, независимость судей, равенство граждан перед законом, гласное судопроизводство с прениями сторон, введение суда присяжных. Государственные суды был организованы по образцу французской магистратуры с ее трехстепенностью судопроизводства; так же, как во Франции, должностные лица суда были несменяемыми – в отличие от прокуроров, назначаемых властями. [1199]

Реформы 1860-х годов создали две категории крестьян-мелких держателей: одни из них, государственные крестьяне, имели относительно большие наделы, другие, бывшие крепостные крестьяне, изначально были поставлены в условия малоземелья. Без посторонних заработков бывшие крепостные не только не могли платить подати, но зачастую не могли прокормиться собственным хлебом. Проблема нехватки земли обычно возникает вследствие роста населения, но в России она была создана искусственно, путем обезземеливания крепостных помещиками и последующего закрепления создавшегося положения реформой 1861 года. Дальнейший рост населения должен был усугубить это положение и привести к социальному взрыву.

С другой стороны, сохранение общины и придание ей самостоятельного статуса создало новый сектор экономики, построенный на уравнительных и коллективистских началах. Как известно, партия социал-революционеров («эсеров») считала общину готовой «ячейкой социализма» и полагала, что смысл будущей революции будет заключаться лишь в ликвидации частновладельческих земель и передаче их общинам. [1200]

Реформа была проведена монархией вопреки сопротивлению дворянства, что ярко продемонстрировало силу самодержавия и его относительную независимость от сословий и классов. Монархия вновь стала этатистской, то есть заняла ведущее положение в структуре «государство – элита – народ» и обрела силы, чтобы регулировать отношения между другими элементами структуры. Прежде находившиеся в жесткой оппозиции демократы были готовы аплодировать самодержавию. А. И. Герцен и Н. И. Тургенев теоретически обосновывали преимущества абсолютизма: «Я сочувствовал неограниченной власти, защищая необходимость ее для освобождения страны от эксплуатации человека человеком», – писал Н. И. Тургенев. [1201]Дворянство, бывшее ранее опорой монархии, перешло в оппозицию и, взяв на вооружение западный либерализм, потребовало ограничения самодержавия. Одно время казалось, что опорой самодержавной власти может быть только «социалистическое» общинное крестьянство. «Если мы разрушим общину, – говорил Н. А. Милютин в 1865 году, – Россия не продержится и 24 часов. Крестьянский мир – единственный консервативный элемент у нас: все остальные классы исполнены революционных начал…» [1202]

Подводя итоги, можно с достаточной степенью уверенности утверждать, что реформы 1860-х годов были вызваны совокупным действием демографического и диффузионного факторов. Действие демографического фактора проявлялось в угрозе крестьянского восстания, которая была следствием сокращения наделов и отягчения повинностей крепостных в первой половине XIX века. Начиная с 1820-х годов, крепостные крестьяне существовали в условиях регулярно повторяющегося голода, что вместе с учащением эпидемий было главной причиной фактической приостановки роста крепостного населения. Крайне тяжелые условия жизни крепостных крестьян отражались в увеличении числа крестьянских выступлений и в угрозе всеобщего бунта.

Как утверждает неомальтузианская теория, Сжатие должно было вызвать тенденцию к этатизму и попытки проведения социальных реформ, направленных на облегчение положения народа. Великая реформа была именно такой этатистской социальной реформой, проведенной монархией, исходившей из общегосударственных интересов. Однако демографический фактор смог вызвать трансформацию структуры, лишь действуя совместно с диффузионным фактором. Действие этого фактора проявлялось по нескольким направлениям. Новая военная техника обеспечила победу союзников в Крымской войне, что доказало превосходство Запада и необходимость модернизации по западному образцу. Сама по себе новая техника, возможно, еще не требовала отмены крепостничества, но в контексте диффузионистской теории техническое превосходство Запада побуждало брать пример с Европы во всем – то есть, в том числе, освободить крестьян. Мощное диффузионное влияние проявилось в появлении партии западников и пропаганде либеральных идей, в том числе, и в окружении императора.

Действие диффузионного фактора проявлялось не только в отмене крепостного права, но и в судебной и военной реформах, в начавшейся компании по строительству железных дорог и в «грюндерской лихорадке». В целом все эти (и некоторые другие) нововведения означали начало широкомасштабной модернизации по западному образцу. Однако один из аспектов этой модернизации – дворянское требование создания выборного представительства – вызвал неприятие со стороны этатистского правительства, и модернизация в этом направлении была ограничена созданием земств. Еще один аспект модернизации – требование автономии со стороны поляков – показал, что модернизация таит в себе опасность для целостности империи, и породил традиционалистскую реакцию . После 1866 года все реформы, кроме экономических, были приостановлены, и начался «период реакции».

Главной особенностью социально-экономической истории пореформенной России была ее сопряженность с процессами модернизации. Как отмечалось выше, теория модернизации изучает, в первую очередь, процессы, определяемые фактором технических инноваций. Важнейшим проявлением роли технического фактора была совершившаяся на Западе промышленная революция; техническое, экономическое и военное превосходство промышленных стран вызвало мощный процесс диффузии и вестернизации – процесс перенимания западной техники и западных порядков. Наиболее важным обстоятельством было то, что промышленная революция обеспечила Англии, Франции и Германии военное превосходство над другими странами. Если прежде Россия не чувствовала угрозы со стороны превосходящего в военном отношении противника, то теперь эта ситуация стала реальностью. «После 1861 года Россия находилась под прессингом состязания, который ощущали на себе все запоздавшие с модернизацией государства, – писал автор „теории модернизации“ С. Блэк, – и тот факт, что она имела долгую традицию великодержавия, лишь делал этот прессинг более настойчивым… Россия чувствовала позади горячее дыхание истории». [1203]Министр внутренних дел П. А. Валуев писал о реформах Александра II: «Я знаю, что жизнь государя есть непрерывное состязание, и я убежден, что для состязания с Европой нужны европейские средства…» [1204]