Мадлен дю Шатне - Жан Батист де Траверсе, министр флота Российского

“Гермиона” должна отплыть от острова Экс. Лафайет прибыл на остров за два дня до урочного срока, но отплытие пришлось перенести — штормит и, кроме того, опаздывают “лица”, которые должны сопровождать маркиза. Это американские лоцманы: Сартин лично просил коменданта Рошфора господина де Ла Кари включить их в число пассажиров, опять же с соблюдением всех мер предосторожности. В трюм “Гермионы” загружены тюки с четырьмя тысячами комплектов мундиров для американской армии, общим весом в двадцать тонн. Еще восемь тонн весит багаж Лафайета и его свиты, которую составляют четыре офицера, секретарь и восемь слуг. Среди вещей, которые везет с собой маркиз, немалое место занимают “ подарки для дикарей, а именно: тысяча одеял в красно-синюю полоску, двести серебряных медалей с королевскими гербами, пятьдесят длинных карабинов и двести серег [49] Военный архив. А 4 48. Р. 50. ” . Продовольствия было взято на полгода, часть пришлось разгрузить.

20 марта 1780 г. “Гермиона” наконец вышла в море со знаменитым пассажиром на борту. Это великолепный фрегат с тридцатью шестью пушками, он выглядит как новый после смены обшивки. Из боя у берегов Португалии с корсаром “Соколом”, которого “Гермиона” в конце концов взяла на абордаж, она вышла сильно потрепанной [50] Рапорт Пьера Клода дю Кена от 7 сентября 1779 г. .

Только в открытом море гардемарины узнали, кого везет их корабль. Об этом Огюст де Траверсе написал одному из своих братьев:

“ Лишь через четыре дня после выхода из Ла-Рошели господин де Ла Туш-Тревилъ известил нас, что на борту корабля находится маркиз де Лафайет. Мы были ему представлены, он долго и с удовольствием с нами беседовал. Он много рассказывал нам об Америке и генерале Джордже Вашингтоне, против которого в свое время воевал наш дядя Дюкен-Менвиль. Теперь отношения между Францией и Америкой приняли совсем другой оборот [51] В 1752 г. адъютант Джордж Вашингтон вручил французскому командованию ультиматум с требованием очистить штат Огайо. Он принял участие в инциденте, который послужил поводом к началу военных действий на территории Америки во время Семилетней войны. Актив но участвовал в штурме форта в 1758 г. Дюкен. Лишь много лет спустя он возглавил антибританскую оппозицию. .

Иногда Лафайет кажется нам старшим братом, он всего на пять лет старше меня и выглядит молодо, хотя манеры у него строгие. Мы к нему очень привязались…”

Пути Траверсе и дю Кенов, родных и двоюродных братьев, постоянно перекрещиваются в Карибском бассейне, где в это время завязывается один из главных узлов мировой истории. Лафайет благополучно достиг берегов Америки и высадился в Бостоне 28 апреля. На этот раз его ожидала восторженная встреча.

С мадридским двором было достигнуто соглашение о совместном походе на Ямайку, в соответствии с которым корабли генерал-лейтенанта де Гишена должны были прийти в Кадис и соединиться с эскадрой адмирала Дэстена [52] Испанцы в очередной раз промедлили и поход был отложен: Дэстен вернулся в Брест. . Де Гишен отправил “Цереру” Жана Батиста де Траверсе впереди своих основных сил: корвет доставил в Европу почту, адресованную министру.

Жан Батист доложил Сартину, что конвой из девяноста пяти транспортных судов, сопровождаемый эскадрой де Гишена, должен прибыть в Кадис через месяц. Его письмо, адресованное министру и написанное на борту “Цереры”, бросившей якорь у Ка-диса, было получено в Версале через несколько дней после того, как Сартина сменил на его посту маркиз де Кастри. Жан Батист писал:

“ Милостивый государь,

Донесение графа де Гишена я, следуя его указаниям, передал нашему генеральному консулу в Кадисе с тем, чтобы оно было отправлено дипломатической почтой. Я получил приказ об отплытии 20 августа в четыре часа пополудни, находясь в Кайкоском проливе; часом позже один из фрегатов с подветренной стороны сигнализировал о появлении неприятельского флота в направлении ост-норд-ост. По эскадре была дана команда преследовать неприятеля, преследование продолжалось всю ночь. В восемь утра я опережал передовой корабль эскадры на два лье и с тех пор не имею о ней известий…

Мы шли кратчайшим курсом и с максимальной скоростью; от курса пришлось отклоняться дважды: первый раз меня преследовали два корабля, второй раз — три, но потеря времени была небольшая.

Я опередил эскадру примерно на две недели, но все зависит от погодных условий: ветер мне постоянно благоприятствовал.

Итак, я в Европе, и мне остается лишь просить Вас не оставить меня своей благосклонностью, которой Вы и без того щедро меня наделили, одобрив решение господина де Керсена, назначившего меня капитаном “Цереры”.

…Мне хотелось бы получить командование фрегатом — это дало бы мне возможность отплатить сторицей за все те гонки, которые устраивал неприятель моему маленькому корвету в течение двадцати одного месяца, что я нахожусь на его мостике. Клянусь Богом, Милостивый Государь, я сильно задолжал и при случае расплачусь по всем долгам с величайшей радостью.

Если Вы решите назначить меня вновь на малый корабль, то я просил бы Вас оставить меня на “Церере”. У моего корвета небольшая батарея, он не слишком хорош при сильном волнении, но в спокойной воде демонстрирует самые отменные качества. Его медная обшивка местами пришла в негодность, что чувствительно влияет на ход и что было одной из причин, по которой господин маркиз де Буйе не стал чинить препятствий для моего отъезда в Европу.

Этот генерал желает иметь меня в своем подчинении на Наветренных островах. Если это не расходится с Вашими намерениями, то для меня возвращение туда будет исполнением приятного долга.

“ Церера” пропускает воду сквозь обшивку, но немного, и я не думаю, чтобы она нуждалась в серьезном ремонте.

Я имею честь донести Вам, что за время моего командования “Церерой” мы взяли восемь призов, действуя в одиночку. Последним был корсар под названием “Помпея” с четырнадцатью двенадцатифунтовыми пушками и восемью трехфунтовыми; он был захвачен близ Сан-Доминго. В настоящее время я нахожусь в видимости Кадисского залива и вскоре собираюсь зайти в гавань.

Примите, Милостивый Государь, мои уверения в совершенном почтении…”

Жану Батисту нужен корабль с большей площадью парусов, чем у его корвета, которому никак не угнаться за быстроходными неприятельскими судами. Он мечтает о фрегате. Уступая в огневой мощи линейному кораблю, фрегат в скорости намного превосходит его. Фрегат обладает высокой маневренностью, он хорош в каперстве, ему под силу взломать любую блокаду. Командуя фрегатом, Жан Батист рассчитывает “расплатиться” с англичанами “по всем долгам”.