Яков Рабинович - Почему евреи не любят Сталина

В строительстве еврейской советской республики оказали бы нам существенную помощь и еврейские народные массы всех стран мира, где бы они ни находились.

Исходя из вышеизложенного предлагаем:

1. Создать еврейскую советскую социалистическую республику на территории Крыма.

2. Заблаговременно, до освобождения Крыма, назначить правительственную комиссию с целью разработки этого вопроса.

Мы надеемся, что Вы уделите должное внимание нашему предложению, от осуществления которого зависит судьба целого народа.

«Записка о Крыме» была быстро отправлена в архив без всякого рассмотрения. Сделанные в ней предложения ЕАК были нереальными и даже непродуманными. Формулировать их еще до освобождения Крыма от немецкой оккупации было крайне преждевременно. Предложение ЕАК подразумевало создание в Крыму не «автономной», а «союзной» республики, ЕССР, что требовало переселения в Крым более миллиона евреев для создания здесь еврейского этнического большинства. Зонами расселения могли быть лишь засушливые северные степные районы Крыма, заставить городских жителей распахивать здесь целину можно было лишь путем принуждения. Борис Борщаговский, литератор и театральный критик, изучавший послевоенные проблемы евреев в СССР, считает, что «Записка о Крыме» была заговором госбезопасности и прежде всего Берии, причем не только против ЕАК, но и всего мирового еврейского сообщества. По его мнению, этот заговор был направлен и против Молотова.

«…Есть основания полагать, что эта переадресовка Молотову если не сталинская затея (“поглядим, как поведет себя Вячеслав…”), то Маленкова, Берии или Жданова, кого-нибудь из тех, кто завидовал так давно и прочно занятому Молотовым месту при Сталине» [287] Борщаговский А. Обвиняется кровь. Документальная повесть. М.: Прогресс и Культура, 1994. С. 357. .

Крым был освобожден Красной армией в апреле 1944 г. Через Перекоп с территории Украины Крымский полуостров штурмовали армии 4-го Украинского фронта под командованием генерала армии Федора Толбухина. Одновременно армия под командованием генерала Андрея Еременко захватила Керченский полуостров десантом через пролив. Операция была быстрой и успешной.

Более 110 тыс. немецких и румынских солдат и офицеров были убиты, 25 тыс. взяты в плен. Но уже 17–18 мая сменившие в Крыму боевые части соединения внутренних войск НКВД провели также быструю операцию по выселению с полуострова всех крымских татар. Для развития экономики Крыма эта «этническая чистка» имела тяжелые последствия, добавив проблем к тем разрушениям, которые были связаны с немецкой оккупацией, боями и партизанской войной. Все еврейское население Крыма, около 67 тыс. человек, было уничтожено нацистами.

Создание в Крыму, столь сильно пострадавшем в войне, еврейской советской республики было, конечно, невозможно даже на деньги американских сионистских организаций. Главной задачей после выселения из Крыма более 200 тыс. татар было сохранение здесь обширных виноградных и табачных плантаций и больших фруктовых садов. Опустевшие татарские деревни стали быстро заселять белорусскими, русскими и украинскими крестьянами из разрушенных деревень в освобожденных от оккупации областях. ЕАК и в 1945 г. пытался реанимировать крымский проект. Но было уже поздно. Возвращение еврейских беженцев в украинские и белорусские города происходило очень быстро. «Западные» евреи из Польши, Румынии, Венгрии, Чехословакии и Болгарии возвращались к себе на родину. Многие из них стремились затем уехать в Палестину. Именно за счет этих беженцев, совершивших в 1941 г. трудный путь в Азию и в 1945 г. не менее тяжелое возвращение в Европу, еврейское население Палестины в 1945–1946 гг. почти утроилось, достигнув 600 тыс. человек. Это была «критическая масса», позволившая вместо еврейской республики в Крыму начать борьбу за создание еврейского независимого государства в Палестине.

5 марта 1953 г. я, молодой учитель, тоже пустил слезу среди рыдающих учеников и коллег, невольно поддавшись общему горю. Печаль в моем сердце смешалась с тревогой («Как же теперь без Него?») и с надеждой («Авось хуже не будет!»). Ведь у меня за плечами были годы преклонения перед кумиром, а затем — мучительных сомнений в его святости. Мои детство, отрочество и юность совпали со сталинской эпохой, и я был ее типичным продуктом.

Родился я в том самом 1929 г., когда праздновали 50-летие генерального секретаря ЦК ВКП(б) Сталина, провозглашая пышные титулы: «рулевой большевизма», «самый выдающийся теоретик ленинизма» и т. п. Это был, по словам вождя, «год великого перелома». Изгнав Троцкого за пределы страны, Сталин приступил к реализации его идей о сверхиндустриализации и принудительной коллективизации с «раскулачиванием» и депортацией трудолюбивых крестьян. Ради ускоренной милитаризации экономики он стал выколачивать у мужиков все больше зерна, что привело к катастрофе. Только на Украине от голода погибло 3 млн человек. Мне было четыре года, когда в Киев сквозь заградительные кордоны прорывались жертвы голодомора с опухшими лицами. На базаре дистрофичные беспризорники хватали из-под носа продавца кусочки колбасы и тут же съедали их, не в силах бежать от побоев. А под окнами пекарни умирающие дети, судорожно вдыхая аромат свежего хлеба, умоляли о помощи.

Эти жуткие картины всплывали в моей памяти, когда строй пионеров хором скандировал: «Спасибо товарищу Сталину за наше счастливое детство!» Тот же текст неизменно присутствовал на плакатах, где Иосиф Виссарионович держал на руках малышку Гелю, дочь бурятского наркома, спустя год расстрелянного за «покушение на вождя». Мать девочки также была репрессирована, и сирота долго ютилась в спецприемниках. На всю жизнь запомнила она слова, сказанные по-грузински добрым дядей Сталиным стоявшему рядом Берии, но лишь взрослой женщиной узнала их перевод: «Убери эту вшивую!» Другой популярный плакат изображал Сталина в обнимку с одиннадцатилетней таджичкой Мамлакат, собравшей рекордное количество хлопка и ставшей самым юным кавалером ордена Ленина. Поскольку имя Гели было дискредитировано, на портретах ее называли Мамлакат.

Мы не замечали атмосферы тотального страха, подозрительности и доносительства, от которой задыхались наши родные и близкие. С увлечением смотрели фильмы об изменниках родины и славных чекистах, заполонивших киноэкраны. Под их гипнотическим воздействием я даже сочинил и поставил во дворе пьесу с интригующим названием: «В городе такого не бывает».