Игорь Ивлев - «Умылись кровью»? Ложь и правда о потерях в Великой Отечественной войне

«Отвечу – ничем. Это одни и те же люди. Конечно, на то и уточняющие данные, чтобы что-то уточнить, но это не принципиально новый массив данных».

Те же? Обратимся к сведениям таблицы 10. В колонках 10 и 11 приведены данные о наличии в ОБД именных донесений войск о потерях перечисленных в таблице соединений и частей. Из них ясно видно, что, к примеру, 23 сд, потерявшая за полгода войны не менее 30 402 чел., отчиталась именными списками за тот же период всего на 985 чел. 183 сд потеряла 25 087 чел., а отчиталась списками за утрату 334. 128 сд только в составе СЗФ за полтора месяца войны недосчиталась 23 919 чел., а именной отчёт представила всего за четверых за 3 месяца. Войска СЗФ в сумме за вычетом санитарных потерь утратили 507 703чел., за которых фронт и его подчинённые войсковые части обязаны были отчитаться именными списками. Однако отчитались на самом деле всего за 26 333чел., или в 19,3 раза меньше, чем надлежало. Т. е. войсковой именной учёт потерь на СЗФ полностью провалился. Бремя учёта утраченных во фронте воинов взяли на себя в лучшем случае военкоматы в послевоенных именных донесениях, которые ныне названы уточняющими, а не войсковые части. Не войсковые части что-то уточнили, а военкоматы и прочие инстанции создали новый уникальный послевоенный массив именных сведений, который авторы «Книги потерь» полностью проигнорировали(см. указ. соч., с. 51) и не включили в баланс расчёта потерь. Эти уточняющие донесения в ОБД восполняют пробелы в войсковом именном учёте. И это принципиально отличный от войскового учёта массив, практически не повторяющий его данные.

В качестве дополнительного свидетельства об этом необходимо привести в таблице 12 данные следующего документа Главупраформа (ЦАМО РФ, ф. 56, оп. 12234, д. 185, л. 1):

Таблица 12

Справка о количестве учтённых персональных потерь на 15.04.43 (убитые, умершие от ран и пропавшие без вести)

Примечание:сведения в колонках даны нарастающим итогом.

Т.е. за весь период боевых действий в 1941 г. вся Красная Армия сумела учесть списками потерь войскового учёта всего 233 087чел. Известно, что не менее 3,35 млн человек в 1941 г. мы потеряли только пленными, которые должны были быть учтены войсками и количественно, и поимённо – хотя бы как пропавшие без вести. Но войска о них «забыли». Эти миллионы воинов оказались учтены поимённо как пропавшие без вести лишь военкоматами в сведениях, отнесённых к уточняющим и ставших самостоятельным массивом данных, а количественно – лишь благодаря данным… бывшего противника (Штрайт К. «Они нам не товарищи…»: Вермахт и советские военнопленные в 1941–1945 гг.», М.: «Русская панорама», 2009, с. 143). Но не благодаря учёту потерь в Красной Армии, которая их в отчётности «пропустила». Нигде в отчётности РККА вы не увидите сводных цифр попавших в плен советских военнослужащих, чтобы они хоть как-то коррелировались с сводными немецкими данными – 5,7 млн советских военнопленных (там же, с. 8). Ни в одном звене отчётности – от отдельного полка, бригады, дивизии до РККА в целом никто не найдёт сопоставимых цифрпотерь пленными, присутствующими в советской и немецкой отчётности на одноимённых участках фронта. Наши данные о попавших в плен всегда многократно занижены. Исключение составляют лишь те единичные случаи, когда попадание или добровольную сдачу в плен части личного состава невозможно было скрыть от вышестоящей инстанции. За весь период войны советские командиры отчитались в вышестоящие инстанции о попадании в плен своих подчиненных всего в 36 200чел. («Людские потери СССР в период Второй мировой войны. Сборник статей», СПб: Рус. – Балт. информцентр БЛИЦ, 1995, с. 78). Сравните с данными противника – 5,7 млн чел. из ВС СССР, попавших в плен, или в 157,5 раза больше, нежели сумело учесть военное ведомство СССР.

А на самом деле, забегая вперёд, нельзя не сказать здесь о том, что теперь со всем основанием можно и должно сомневаться и в общей численности наших потерь военнопленными, в т. ч. по цифрам, приведённым немцами. Общая численность попавших в плен военнослужащих Вооружённых сил СССР существенно больше, нежели приводимые немецкими специалистами данные о 5,7 млн чел. Констатация увеличения этой цифры была невыгодна ни бывшей советской стороне, ни бывшему противнику, ибо свидетельствует как о невысокой степени стойкости огромных масс наших войск, так и дополнительно о крайне бесчеловечном отношении немцев к попавшим в их плен красноармейцам. Не будет лишним сказать здесь и о том, что краснофлотцев, воевавших на суше и названных «чёрной смертью», уже с 1941 г. противник сразу же старался уничтожать при пленении. Общая численность наших пленных могла составить до 7,45 млн чел. Не надо пугаться этой цифры. О методике её определения будет подробно сказано в главе 14 при рассмотрении пленения и гибели в неволе военнослужащих нашей армии.

Подчеркну, что пять массивов ОБД (9 078 395 именных записей о погибших по донесениям войск, 8 109 860 записей из уточняющих донесений, 1 203 654 записи по умершим в лечебных учреждениях, 454 107 записи по потерям ВМФ, 1 401 605 записей по потерям офицеров) – не просто цифры, это миллионы имён. Возможные повторы (около 15 %) по двум основным массивам данных (9 078 395 и 8 109 860) мы отсеяли выше и получили около 7,7 млн уникальных имён в войсковом учёте потерь РККА (без лечебных учреждений, ВМФ, НКВД) и около 7 млн уникальных имён в уточняющих донесениях. Довольно высокий процент, отданный «на повторы» в обоих массивах, скрадывает общую численность возможных потерь, и, вполне возможно, в реальности численность повторов много меньше, а численность уникально учтённых потерь больше. Это следует из объёмов картотек учёта потерь личного состава в архивах МО РФ – 16 476 559 уникальных персоналий, о которых было сказано ранее.

Коллектив Г. Кривошеева в «Книге потерь» (с. 51) пренебрёг учётом численности массива уточняющих данных в балансе потерь, а данные поимённого учёта потерь в картотеках отверг как недостоверные. Т. е. два важнейших пласта сведений совершенно необоснованно исключены из анализа.

Цифры таблиц 10 и 11 в разрезе одного, не самого малого, Северо-Западного фронта, а также таблица 12 иллюстрируют методологическую ошибку коллектива Г. Кривошеева, а также являются лаконичным ответом на комментарий А. Кирилина к статье и полностью дезавуируют его слова. Нельзя было отбрасывать из расчёта баланса потерь численность уточняющих потери сведений, равно как нельзя было отвергать сведения поимённого учёта потерь военнослужащих!!! Это самостоятельные взаимодополняющие массивы, которые необходимо было использовать в расчётах.