Катриона Келли - Товарищ Павлик: Взлет и падение советского мальчика-героя

Здесь и далее цитаты из ЦА ФСБ Н 7825, т. 2, сохраняют орфографию, пунктуацию и грамматику оригинала.

Согласно Ксении Морозовой [103об.], она предположила, что дети могли находиться у своей бабки в Кулуховке — еще одна подробность, свидетельствующая о том, что Татьяна родом оттуда. Дружников (Дружников, 1995, с. 11) называет брата Татьяны — Онисим Островский. Этот же человек под именем Андрей Островский или, возможно, другой брат Татьяны упоминается в деле в качестве свидетеля на опознании тел [6].

Странным образом допросам не подвергся Захар Кулуканов, который по возрасту находился между Павликом и Данилой и которого Ксения описала как друга последнего [92]. Сговор между двумя приятелями, единодушно осуждающими доносительство, мог бы стать рабочей гипотезой, но следователей интересовали не социальные взаимоотношения подростков, а возможные манипуляции ими со стороны кулаков.

В ответ на выдвинутое обвинение (мол, убийцы встретились в доме Силина, чтобы обсудить свой план) Ксения Морозова утверждала, что 2 сентября она навещала свою больную дочь.

Сам Ефрем перечислил своих братьев и сестер так: Дмитрий (22), Наталья (20) «и младшие шесть имеется в составе семьи моего отца. 3 моих брата, Филипп, Михаил и Иван, и 3 сестры, Матрена, Мария и Анна». Дружников упоминает еще одного брата, «Ефима Шатракова», но это — всего лишь порождение одной из многочисленных ошибок в имени Ефрема.

Указами НКВД от 1925 и 1928 гг. были введены ограничения на продажу и хранение огнестрельного оружия. По этим указам покупать и хранить оружие можно было только при наличии охотничьей лицензии. См.: Бюллетень НКВД. № 12 (1925). С. 93— 96; Там же. № 15 (1928). С. 279.

Информанты из Ленинградской области сообщили, что до позднего подросткового возраста нижнее белье не носили даже в 1950-х гг.: Oxf/Lev V-04 PF 58, р. 25.

Традиционная русская баня с паром по уровню влажности представляет собой нечто среднее между сауной и турецкими банями. Значительное число деревенских дворов, включая захудалые, имели баню, в которую традиционно ходили раз в неделю или раз в две недели. Такова идеальная картина, а в реальности опрос 1931 г показал, что более 50% деревенских детей не ходили в баню совсем и были «абсолютно грязные» (Бюллетень Наркомздрава. № 1 (1931). С. 35).

Хима Кулуканова заявила на допросе 16 октября [125], что ее отец (т.е. Сергей Морозов) до революции не раз привлекался за «хулиганство». (Под хулиганством понимался целый ряд общественных правонарушений, в том числе нарушение тишины и спокойствия в общественных местах, нанесение ущерба общественному или государственному имуществу и т.д.)

Местная учительница Зоя Миронова, активная комсомолка и пионервожатая, 9 марта подала в местную ячейку заявление о вступлении в партию; его подписали два действующих члена партии (ЦДОО СО, ф. 1201, оп. 1, д. 20, л. 20 -23).

См., например, список членов и кандидатов в члены партии за ноябрь 1929 года в: ЦДООСР, ф. 1201, оп. 1, д. 7, л. 8—9, 13, 40. (Имена двух других, упомянутых в тексте, — Еким Голузов, 1890 г.р., и Яков Орлов, 1900 пр.). В деле также содержится заявление 1928 г. от Григория Егоровича Муцука (или Мацука), который приехал в Герасимовку из Вильнюсской губернии через Петроград в 1919 г и был председателем сельсовета в 1924 г. (ЦДОО СО, ф. 1201, оп. 1, д. 6, л. 129). Однако заявление Муцука отвергли «ввиду его непроявившейся в общественной работе и стремления к индивидуальному хозяйству» (там же, л. 130).

Секретарем ячейки был Куроплев; ячейка имела малочисленное ядро официальных членов комсомола, но (если верить ее собственным протоколам) вокруг него вращалась более многочисленная группа местных интересующихся молодых людей, которые время от времени посещали собрания. Иногда их численность доходила до 25 человек (ЦДОО СО, ф. 1245, оп. 1, д. 2, л. 108 — протокол собрания от 19 июля 1925 года, на котором присутствовали 17 парней и 18 «девушок»). Конечно, впоследствии комсомольская ячейка могла уменьшиться, чем, возможно, объясняется отсутствие протоколов более позднего времени.

См.: ЦДОО СО, ф. 1201, оп. 1, д. 25, л. 76 — «Список состава ячеек и наличие членов и кандидатов Тавдинской партийной организации на 20/XI-33 года», а также ЦДОО СО, ф. 1201, оп. 1, д. 25, л. 64 «Перечень и состав ячеек ВКП(б) в районе» (б.д., местонахождение дела среди других документов дает основание предположить, что оно датируется началом 1933 г.).

Ср.: В это же время сельсовет деревни Городище выписывал 34 экземпляра «Тавдинского рабочего», а деревни Кошуки — 74 (Перечень газетных подписок в: ЦДОО СО, ф. 1245, оп. 1, д. 28, л. 80-85).

С января 1930 по сентябрь 1933 г. членов партии насчитывалось от 450 до 500 человек (максимальная цифра, 778, пришлась на апрель 1932 г.); вполне предсказуемо, что основной костяк (60—76%) состоял из рабочих, а не крестьян (не больше 37% в этот же период) — ЦДОО СО, ф. 1201, оп. 1, д. 25, л. 64.

Молодой мухомор (до появления на нем крапинок) можно спутать с сыроежкой (Agaricus integer).

Там же, д. 18, л. 72; а также см.: там же, д. 18, л. 104— об аресте гражданина Карандашова на пристани Каратунки, у которого обнаружили разный официальные печати, несколько фальшивых документов, зашитых в штаны, и 13 чистых официальных бланков.

Например, в 1931 и 1932 гг. раскулачивание осуществлялось согласно составленному a pro forma циркуляру, отправленному Тавдинским РК ВКП(б) председателю моечного сельсовета, с таким предупреждением: «в ближайшее время будет проводиться выселение Кулачества в вашем сельсовете, а поэтому вам предлагается оказать работникам ОГПУ соответствующее содействие в их работе, одновременно разверните широко-массовую работу вокруг этого вопроса, использовав ее на усиление хода весенней посевной компании» (ЦДОО СО, ф. 1201, оп. 1, д. 26, л. 9). Председателю сельсовета было также приказано сообщить об этом секретарю местной партийной ячейки и проинформировать его об ответственности за проведение кампании; кроме того, подчеркивалось, что информация о высылке кулаков должна храниться в полной тайне до начала кампании: «Примите все меры и поставьте в известность Секретаря Ячейки о том, что ответственность за нормальный ход компании к выселению возлагается как на вас, так и на его. Предупреждаем, что до начала работ по выселению по линии ГПУ настоящее письмо является Совершенно Секретным. По ознакомлении немедленно должно быть возвращено в секретную часть РК ВКП(б)». На документе штамп с датой 11 мая 1932 г. и собственноручная подпись Быкова поверх напечатанного имени его предшественника, районного уполномоченного ОГПУ Ушенина, а также подпись Демина, заведующего Секретным отделом райкома.