Владимир Игнатов - Доносчики в истории России и СССР

Несмотря на обнадеживающую поддержку, судьба Лейбова была предрешена. В том же Соборном уложении нашлась статья и для него: «А будет кого басурман какими-нибудь мерами или насильством или обманом русского человека к своей басурманской вере принудит, и по своей басурманской вере обрежет, а сыщется про то допряма, и того басурмана по сыску казнить, сжечь огнем безо всякого милосердия».

В решении Юстиц-коллегии о казни Лейбова просматривается явная несообразность. Признав, что Возницын «отпал» от православной веры и признал жидовский закон «самовольно», то есть без всякого принуждения к тому насилием или обманом, Юстиц-коллегия тем не менее постановила подвергнуть Боруха казни, т.е., по существу, признала его виновным в принуждении Возницына к жидовской вере. Искать логику в действиях замшелых ортодоксов бессмысленно. На самом же деле «вина» Лейбова состояла лишь в том, что он, видя твердое желание Возницына принять еврейство, не отказал ему в просьбе и помог совершить гиюр (процесс перехода в иудаизм).

Монаршая резолюция гласила: «Дабы далее сие богопротивное дело не продолжилось, и такие, богохульник Возницын и превратитель в Жидовство жид Борох других прельщать не дерзали: того ради за такие их богопротивные вины, без дальнего продолжения, по силе Государственных прав, обоих казнить смертью и сжечь, чтоб другие смотря на то невежды и богопротивники, от Христианского закона отступать не могли и в свои законы превращать не дерзали» {40} 40 Бердников Лев. Сожженные заживо. Христианско-иудейский диалог: проблемы и мнения. 01.05.2011 .

В июле 1738 года на фасадах домов и фонарных столбах Санкт-Петербурга можно было увидеть объявление: «Сего июля 15 дня, то есть в субботу, по указу Ея Императорского Величества имеет быть учинена над некоторым противу истинного Христианского закона преступником и превратителем, экзекуция на Адмиралтейском острову, близ нового гостиного двора. Того ради публикуется сим, чтоб всякого чина люди, для смотрения той экзекуции сходились к тому месту означенного числа по утру с 8 часа». Так были сожжены заживо «преступник» — отрекшийся от православия отставной капитан-поручик Александр Артемьевич Возницын и «превратитель» — еврей-откупщик Борух Лейбов, якобы обративший его в иудаизм.

От их мученической смерти выиграла лишь вдова Елена Возницына, которая «в награждение за правый донос» на мужа получила часть оставшегося после него имущества, а также «100 душ с землями и с прочими принадлежностями».

За «святую» православную веру пострадали не только принявший иудаизм Возницын и «превратитель» Борух Лейбов. В том же 1738 году в Екатеринбурге по доносу был сожжен татарин Тойгильда Жуляков, который выкрестился в православие, а потом возвратился в ислам. Приговор «неверному» гласил: «Велено тебя, татарина Тойгильду, за то, что ты, крестясь в веру греческого вероисповедания, принял снова магометанский закон и тем не только в богомерзкое преступление впал, но яко пес на свои блевотины возвратился и клятвенное свое обещание, данное при крещении, презрел, чем Богу и закону его праведному учинил великое противление и ругательство, на страх другим таковым, кои из магометанства приведены в христианскую веру, при собрании всех крещеных татар велено казнить смертью — сжечь» {41} 41 Русская старина. 1878. Т. 23. С. 309. .

В первой половине XIX века несколько доносчиков практически одновременно сделали доносы на декабристов. За несколько дней до восстания Николай I был предупрежден о намерениях тайных обществ начальником Главного штаба И.И. Дибичем и декабристом Я.И. Ростовцевым. Кроме того, доносы на организаторов и участников восстания подали также Шервуд и Майборода.

Иван Иванович Дибич-Забалканский (при рождении Иоганн Карл Фридрих Антон фон Дибич) (1785—1831 гг.) — уроженец Пруссии, граф, последний представитель рода Дибичей, российский генерал-фельдмаршал, полный кавалер ордена Св. Георгия. Отличился во многих сражениях в Отечественную войну 1812 года. Дибич играл заметную роль в войне с Наполеоном, участвуя в битвах при Аустерлице и Прейсиш-Эйлау Он отличился также в сражениях при Дрездене, Кульме и Лейпциге, в 1814 году — в боях под Ла-Ротьером и Арсисюр-Об. В 1824 году Дибич стал начальником главного штаба; в 1825 году сопровождал Александра I в Таганрог и присутствовал при его кончине, а при вступлении на престол императора Николая заслужил его расположение донесением об открытии заговора декабристов. Большинство заговорщиков находилось во 2-й армии, и Дибич лично принял меры к аресту важнейших из них. Он возглавил подавление восстания в Польше в 1831 году. Закончить войну взятием Варшавы Дибич не успел; в ночь на 29 мая 1831 года, в с. Клешеве, близ Пултуска, он скончался от холеры {42} 42 Словарь русских генералов, участников боевых действий против армии Наполеона Бонапарта в 1812—1815 гг. // Российский архив. Сб. М.: Студия «ТРИТЭ», 1996. Т. VII. С. 381. .

За две недели до восстания прапорщик Яков Иванович Ростовцев (Ростовцов) (1803—1860 гг.) направил Николаю письмо, в котором предупреждал, что многие не согласятся с его воцарением и выступят против него с оружием в руках. Он просил Николая отказаться от престола, а если это невозможно, то чтобы сам наследник престола Константин объявил публично, что передает ему власть. В письме он не назвал ни одного имени. Он считал восстание против царя несовместимым с дворянской честью, и о том, что он отправил такое письмо, сообщил и декабристам. Ростовцев не преследовал никакой личной цели и отметил в письме Николаю, что даже если его действия и сочтут похвальными, просит никак его не награждать. Генерал-адъютант Ростовцев оказался впоследствии одним из ведущих государственных деятелей России, готовящих и осуществивших уничтожение крепостного права. В начале 1857 года он был назначен членом негласного комитета (с 1858 года — главный комитет) по крестьянскому делу и был одним из трех членов образованной при комитете комиссии для рассмотрения поступающих предложений, проектов и записок. Он принял это назначение вследствие настояний государя, желавшего иметь в комитете лицо, пользовавшееся полным его доверием. Отправившись летом того же года в заграничный отпуск, Ростовцев посвятил свой досуг изучению крестьянского вопроса и после того радикально изменил свои взгляды на реформу. По возвращении в Россию он стал сторонником освобождения, каким его понимали лучшие деятели крестьянской реформы. Свои мысли Яков Ростовцев изложил в четырех письмах, написанных им государю из Вильдбада, Карлсруэ и Дрездена. Извлечение из этих писем, сделанное самим Ростовцевым, обсуждалось главным комитетом под личным председательством государя, в том же духе были составлены и правила, данные в руководство комитету. Когда в начале 1859 года была учреждена редакционная комиссия, Ростовцев был назначен ее председателем. На первых заседаниях комиссии Яков Иванович подробно изложил свои мысли об основных положениях реформы: «Никто из людей мыслящих, просвещенных и отечество своё любящих, — писал он, — не может быть против освобождения крестьян. Человек человеку принадлежать не должен. Человек не должен быть вещью».