Герман Малиничев - Археология по следам легенд и мифов

Но несколько вопросов американцу задали: «Почему не сделаны зарисовки иероглифов? Они могли быть египетскими. Точно ли измерена площадь развалин и почему в шагах? Сколько было свидетелей находок каменных руин?»

Фарини отвечал подробно, но сомнений у членов общества не развеял. Особенно рьяно придирались к его ответу, что развалины лежат на расстоянии от 48 до 56 миль от последней реки, которую встретила его экспедиция.

«Все это весьма неопределенно, а потому неубедительно. Город в песках — мистика и мираж» — таково было заключение. Кстати, еще в 1868 году английский охотник Адам Рэндерс сообщил этому обществу, что открыл каменные развалины в Зимбабве. Ни единому слову охотника за антилопами тогда не поверили. А зря! В следующем веке великолепное строительное искусство негритянских племен подтвердилось…

В Лондоне Джон Фарини выпустил книгу «Восемь месяцев в Калахари». Английские рецензии представляли эти записки как приключения и переживания простого человека в необычных для него экстремальных условиях. Научная ценность замалчивалась. Лишь французские натуралисты отметили, что Фарини был первым человеком, который доказал: Калахари — огромный район, где есть не только пустыни, но и саванны, низкорослые леса, лесостепи и степи.

Книгу Фарини и все его открытия в Калахари быстро и надолго забыли. Лишь в 1933 году до Лондона докатились сообщения, что местный пастух Коеце видел в пустыне камни, похожие на те, что когда-то предстали перед американским путешественником. И тогда археолог Ф. Пейвер устремился к притокам реки Нособ. Он долго бродил по пустыне, но так ничего и не нашел. Однако, по его утверждениям, легенды племени шона о городе под песками живы и сейчас.

Три года спустя писатель Лоренс Грейн, автор двадцати книг об Африке, посчитал для себя честью стать первооткрывателем призрачного города в середине XX века. Его экспедиция прошла Калахари вдоль и поперек, но ничего каменного не увидела. Одни пески и жалкие кустики. Впрочем, настоящих специалистов в этом походе не было.

Призрак загадочного города снова появился в 1945 году, когда о нем стало известно полицейским, отлавливавшим браконьеров на границе с пустыней. Ученых это не привлекло, хотя сами браконьеры в 1947 году рассказывали о том, что в южной части Калахари «есть нечто каменное, торчащее из песка».

Энтузиазма у археологов не вызвали и сообщения геологов, которые в 1950 году обнаружили в пустыне гряду камней, напоминающую крепостную стену. Сооружение носило следы разрушения и по описаниям было короче, чем по данным Фарини в прошлом веке.

Итак, наука много лет проявляла удивительное равнодушие к призрачному городу в Калахари. Но, как оказалось, был в Южной Африке человек, который кропотливо собирал всю информацию о жгучей загадке пустыни. Досье его называлось «Африканская Троя». Собиратель сведений верил в каждое слово Фарини. Кроме того, он вел переписку со всеми, кто видел руины в Калахари, и посылал туда своих людей для записи негритянских легенд и мифов. Тщательно проштудировав такие записи, энтузиаст убедился, что они полны мистики, подчас как бы зашифрованы, но и сообщают много интересного. Например, город в песках был богатым, славился своим золотом, ткачеством, обработкой драгоценных камней, но не смог устоять против алчных и кровожадных врагов. Его стены были разрушены, каналы испорчены, а население уведено в рабство…

Этим человеком был доктор Боршерд, личность, не раскрывшая миру ни своих конечных планов, ни науки, которой он служил. Очевидно лишь одно: этот доктор не известных нам наук знал о призрачном городе больше всех, но перед смертью почему-то сжег свой архив. Сохранились лишь смутные слухи о том, что доктор Боршерд считал Калахари легендарной библейской страной Офир с богатейшими золотыми копями…

Много лет доктор Боршерд готовил экспедицию в южную часть Калахари. Он заранее верил в успех, предрекал удивительные открытия. Длительные переговоры он вел с археологами и геологами Южной Африки. Последним доводом, переубедившим скептиков, был рассказ полицейского, записанный Боршердом.

Полицейский сержант был послан в Калахари на проверку троп браконьеров. Местная фауна пустыни и полупустыни так бедна, что власти под давлением защитников дикой природы начали предпринимать строгие меры по охране животных. Сержант нашел тайные дороги преступных кланов, нанес на карту, а на обратном пути натолкнулся на каменоломню.

— Ты уверен в том, что в пустыне увидел именно каменоломню? — допрашивал его доктор Боршерд.

— Да, — отвечал полицейский. — Среди песков торчали камни, обработанные под прямым углом. Были и размером с кирпич, и значительно больше. Но меня поразило совсем другое. Я увидел там рыбацкую лодку…

Тут Боршерд принялся допрашивать своего собеседника, как говорится, с пристрастием. Еще бы: лодка чуть ли не в центре пустыни. Это ведь специалисту многое говорит. Словом, полная сенсация!

— Ты уверен?

— Конечно! Я видел подобные лодки на озере Нгами. Они длиною по пять метров. Можете не сомневаться в моих словах.

— И что же — это была новая лодка?

— Совсем нет. Это остатки лодки. Дерево высохло и растрескалось. Внутри песок. Конечно, там очень старая лодка.

Боршерд хлопнул себя по лбу. Две мысли родились в его голове. Значит, подумал он, в глубокой древности призрачный город в песках Калахари соединялся с притоками реки Нособ и озером Нгами, скорее всего, искусственным каналом. Вода в загадочном месте была и гарантировала ему многолетнее процветание среди пустыни. Вторая мелькнувшая мысль тоже касалась города. Судя по разным данным, его таинственность связана с движением песков. Ветер, нагоняя мириады песчинок, накрывает руины желтым саваном, как бы охраняя их вековые тайны от любопытства суетных людей. Но иногда тот же ветер по неведомым капризам вдруг шалит, сдирая песчаный покров со старых камней.

Археологов Южной Африки убедил как рассказ сержанта о каменоломне и лодке, так и неожиданные мысли доктора. Началась подготовка к новой экспедиции. На этот раз решили действовать с размахом — добились ассигнований, приобрели джипы, гусеничные вездеходы с прицепами. И эта техника принялась с ожесточением утюжить пески Калахари.

Боршерд но возрасту в экспедиции не участвовал, но по его напутствию руины искали прежде всего в квадрате, отмеченном еще Фарини в прошлом веке. Но, увы, там ничего не нашли. Специально гусеницами вездехода мяли и скидывали барханы, но камни не обнажились…

Тогда на последние деньги и по совету того же неутомимого Боршерда в воздух подняли самолет с аэрофотосъемочной аппаратурой. Он отснял сотни квадратных километров пустыни. Тайна оказалась упорной. Эксперты придирчиво рассматривали фотографии одну за другой в надежде заметить пятна, линии или что-нибудь другое, способное обнаружить следы каменных стен. Но везде был только песок, песок и опять песок…