Вячеслав Зарубин - Проект «Украина». Крым в годы смуты (1917–1921 гг.)

Переговоры, таким образом, не привели к компромиссу. Положительный эффект имел, тем не менее, сам факт дипломатического контакта. Крымская делегация зафиксировала, что она «считает необходимым обратить внимание на то обстоятельство, что при переговорах ее с Делегацией Украинского Правительства с полной определенностью выяснилось… Украина отнюдь не рассматривает Крым как свою принадлежность, а, напротив, считается с фактически существующим положением, в силу которого Крым является отдельным, независимым от Украины самостоятельным краем» 363.

И еще: 11 октября Сулькевич телеграфирует главе крымской делегации Ахматовичу: «…кордон, установленный Украинским Правительством на Арабатской стрелке в урочище Валок, снят, о чем сообщаю Вам для сведения» 364.

Сулькевич неуклонно проводил политику суверенизации Крыма, чему служило формирование судебной системы и собственной армии.

Военная деятельность кабинета генерал-лейтенанта Сулькевича, по понятным причинам, отличалась исключительным напором и многообразием. Благодаря сохранившимся приказам военного министра Крымского краевого правительства 365, она неплохо документирована. Быстро подбирается штат военного министерства, вводятся должности уездных военных начальников, на которые назначается немало татар. 24 июля помощником военного министра (то есть Сулькевича) с возложением непосредственного руководства военным министерством назначается генерал-майор А. С. Мильковский, 21 июля временно исполняющим обязанности товарища военного министра становится генерал-майор С. Л. Николаев. Заместителем военного министра по морским делам назначен контр-адмирал, бывший Севастопольский градоначальник С. И. Бурлей. Был сформирован Отдельный Крымский пограничный дивизион (командир которого, ротмистр Н. А. Арнольди, «за отличие по службе» постановлением Совмина от 15 июля получил звание подполковника 366), 26 октября авансируется 400 тыс. рублей на приобретение обмундирования и обуви для его солдат 367. Создана караульная команда при военном министерстве. Согласно постановлению правительства от 30 октября, при военном министре образован Военный совет в составе военного министра (председатель), товарища военного министра, начальника канцелярии, начальников отделов и юрисконсультанта, который должен был заниматься штатами, финансами, учреждением новых должностей или их замещениями и т. д. 4 ноября А. С. Мильковский утверждает положение об этом Совете.

Подчеркнуто особая политика проводится в отношении военнослужащих татар. В частности, к военному министерству прикомандировываются мусульманские священнослужители, утверждается штат причта полковой мечети Крымского конного полка. Узакониваются офицерские звания, присвоенные его бойцам (эскадронцам) Дж. Сейдаметом еще в начале января 1918 года.

С целью укрепления дисциплины была отменена Декларация прав военнослужащих и другие приказы Временного правительства (26 октября) и введены Временные правила о судах чести для офицеров бывшей Русской армии, находящихся на территории Крыма (12 ноября) 368.

Учреждается даже специальная комиссия (председатель – начальник штаба подполковник В. И. Базаревич) для разработки формы крымских войск. Пока же разрешалось донашивать форму Русской армии, но с изменениями. По решению 16 октября для генералов, офицеров, врачей сохранялась кокарда овальная, но «с заменой двух черных ободков в середине – голубыми», такая же, но круглая, – для военных чиновников, для солдат – овальная, с «наружным ободком белым металлическим». Погоны, лишившись номеров и шифровки, приобрели отметку рода войск (у генералов и офицеров); для солдат вводились погоны алого цвета с синей выпушкой 369.

31 июля самим Сулькевичем был составлен текст присяги на верность Крымскому краевому правительству. Он гласил: «Честью моею клянусь и торжественно перед всеми согражданами обещаюсь всемерно в своих суждениях и деяниях блюсти благо Крымского Края и повиноваться Крымскому Краевому Правительству не токмо за страх, но и за совесть, памятуя, что в исполнении этого моего обета лежит ныне залог сохранения достоинства и благополучия Края и личного благополучия его гражданина». Из министерства юстиции поступили возражения: почему не упомянут Господь Бог? Сулькевич 14 августа поясняет: «…Я находил необходимым не придавать как самому тексту присяги, так и акту привода к ней граждан религиозного характера…» 370, акцентируя тем самым светский характер создаваемой многоконфессиональной государственности.

Экономика Крыма, несмотря на экстремальность ситуации, сохраняла жизнеспособность. Правительство активизировало свою, вначале довольно беззубую, экономическую политику. Централизовав заготовку хлеба в руках Крымской краевой продовольственной управы, оно ввело твердые закупочные цены. Большие запасы зерна с вакуфных земель собрала в свои амбары Директория, настаивая на исключительном праве оказывать помощь нуждающимся крымским татарам без посредничества властей. Неплохим оказался урожай фруктов. Но таможенные свары на время существенно сбили цены: Крым затоварился.

В торгово-промышленной сфере правительство стало активно использовать политику налогов, акцизов, пошлин. Кабинет Сулькевича, избегая крупных реформ, в самой широкой степени использовал методы государственного регулирования экономики 371.

Ощущая острую нехватку наличности, правительство принимает 16 августа решение о выпуске обязательств на сумму до 20 миллионов рублей купюрами в 500, 1000 и 5000 рублей, которыми продовольственная управа расплачивалась за сданный хлеб. Совмин обещал погасить их начиная с 1 января 1919 года. В обращении они находились только при первом Краевом правительстве. Имели в Крыму хождение и краткосрочные обязательства Государственного казначейства России (1000 и 5000 рублей), равно как и бумаги Займа Свободы 1917 года, проштемпелеванные Крымским краевым банком. Предприятия и конторы выпускали свои боны 372. А 9 сентября, подстегнутый отказом Берлина представить заем, Совмин поручил управляющему Минфином Д. И. Никифорову: «В спешном порядке и не позднее следующего заседания предоставить проект изготовления денежных знаков Крымского Краевого Правительства» 373.

Инфляция, хотя и не достигнув пока в Крыму галопирующего уровня, сильно сказывалась на благосостоянии. Свидетельство тому – забастовки. Это благоприятствовало деятельности большевиков, находящихся в глубоком подполье, но и их зимне-весенние «опыты» были еще свежи в памяти крымского населения и не вызывали особого расположения.

Жителей полуострова не могло не раздражать стремление германского командования как можно больше вывезти из Крыма продовольствия и оборудования, необходимого для продолжения Германией военных действий. Забиралось все, что можно было забрать. Только из Севастопольского военного порта вывезено различных запасов на 2 миллиарда 550 миллионов рублей. В Германию переправлялось оборудование Симферопольского аэропланного завода А. А. Анатра, Керченского металлургического завода, готовые аэропланы и запасные части к ним, радиостанции, автомобили, телеграфное оборудование 374. Отправлялось в Германию имущество бывших дворцов императорской фамилии на Южном берегу Крыма. Так, 30 июня 1918 года вахмистр Водрих, явившийся с группой солдат в имение Ливадия, приказал вывезти мебель из парадного кабинета Николая II и некоторые вещи, составляющие личную собственность императрицы Александры Федоровны. На протест заведующего дворцом Б. Б. Рудзинского вахмистром было заявлено, что ему поручено забрать обстановку, которую он сочтет подходящей. Среди изъятого оказались диван, кресло, стулья, столы, комод, вазы, персидские ковры, картины, в том числе две кисти И. К. Айвазовского 375. С царской яхты «Алмаз» содрана вся обшивка, похищена мебель. Ценности Бахчисарайского ханского дворца расхищались офицерами 7-го егерского полка. Проследовавшие через Бахчисарай немецкие воинские части похитили разного дворцового имущества на сумму в 2785 рублей 376.