Коллектив авторов - СССР. Жизнь после смерти

«“Сало” Пазолини воспринимался жутко. Это очень тяжелый фильм. Я его даже показывал в МИФИ, был аншлаг. Те, кто его посмотрел, потом сильно ругались. Они не понимали, зачем он снял это. Да я и сам проматывал куски. И до сих пор проматываю. Это крайние фильмы. Их надо один раз посмотреть, и хватит».

А как принимала эти «крайние фильмы» тогда еще совсем молодая аудитория, если вдруг они ей попадались? Вспоминает Сергей ( 36 лет, Тамбов ):

«Видео – это детский интерес. Тетка жила в Германии. И когда в 1984 или 1985 г. приехала к нам в свой отпуск, привезла два чемодана – один с видеомагнитофоном, второй с кассетами. Все кассеты были с переводом. Голос был Володарского. Возможно, были и еще чьи-то переводы, но в общей массе Володарского. Не вспомню всех названий фильмов, но сами понимаете, кассеты были не только для меня, но и для родителей. Среди прочего была и скандальная лента “Империя чувств”. Она и была просмотрена в кругу одноклассников. Мне не понравилось: рано такое кино смотреть в четвертом классе. Но, несмотря на то что на меня она впечатления не произвела, разговоров в школе хватало. Друзья были более продвинутыми, и интересовала их в первую очередь, естественно, эротика… Что еще может заинтересовать пацанов? А вот меня же больше увлекали фильмы других направленностей – боевики, ужасы. Что-то типа картин “Убийца сегуна” или “Вой”. Я смотрел их дома, вечером, в полной темноте. А заинтересовали они меня нестандартностью. Ничего подобного я тогда не видел, было реально страшно! Я ведь воспитывался на фильмах “Верная рука”, “Танцор диско”. Откровенность убийств и обилие крови смущали, пугали. Причем я бы не назвал те фильмы “плохими”, просто они были совсем другими в отличие от тех, что я привык смотреть. Я даже не мог себе представить, что бывают монстры типа Фредди Крюгера или Джейсона. Впечатления от них были яркими. Бывало, ночами после просмотра “Нечто” я просыпался в ужасе, как сейчас помню сцену с откусанными руками!».

Фильмы, перекочевавшие из Советского Союза в постсоветскую Россию, производили сильное впечатление на юных зрителей. Несмотря на то что ужасы, увиденные ими в качестве первых западных картин, их жутко пугали, впоследствии они начинали смотреть фильмы именно этого жанра. Познакомившись с лентами в жанре хоррор в относительно раннем возрасте, повзрослевшие зрители до сих пор смотрят и любят подобное кино. Примечательно и то, что знакомиться с западным кинематографом многие начинали с ужасов, среди которых наиболее популярными были “Зловещие мертвецы” и “Чужой”». Рассказ Алексея ( 38 лет, небольшой город под Новосибирском ):

«“Зловещие мертвецы” были, кажется, первым фильмом ужасов, который я увидел. В те дни понятие ожившего мертвеца в СССР было практически неизвестно, фильмов про них почти никто не видел. И вот, когда я посмотрел в нашем первом видеосалоне какие-то фильмы с Брюсом Ли и триллер “Каратель” про экс-вьетнамского мстителя, мне сказали, что тут как-то крутили фильм про живых мертвецов. Это меня искренне восхитило, поскольку концепция живого мертвеца казалась мне чем-то совершенно невиданным, она ошарашивала. Но в том видеосалоне такой кассеты уже не оказалось, увы, так что я посмотрел этот фильм парой месяцев позже в другом видеосалоне. Сейчас мне большинство этих фильмов совершенно неинтересны по разным причинам».

История Алексея ( 27 лет, Воронеж ):

«Помню, что именно в начале 1990-х впервые увидел фильм “Реаниматор” на видеомагнитофоне нашего производства (марку не скажу, но хорошо запомнил, что кассета вставлялась через верх). Мне тогда было лет 6, и я был оставлен наедине с двумя частями этого фильма: соседи включили видео, чтобы я не бедокурил, и ушли на кухню что-то праздновать с моими родителями. После просмотра я был дико напуган, и у меня случилась чуть ли не истерика, после чего родители ограничили мне просмотр подобного кино. Но потом я все равно к нему вернулся… Собственно, с этого фильма и началось мое знакомство с кино и видео».

А вот воспоминания современной переводчицы Юлии ( 22 года, Ростов ), которая, правда, ценит и стандартное «женское кино»:

«Как можно вообще определить, когда я увлеклась кинематографом, если кинематограф окружает всех нас со всех сторон с самого детства? Хотя я помню, как мама поставила мне “Чип и Дейл спешат на помощь”. А потом в восемь я посмотрела фильм “Чужой” и поехала крышей. Крыша у меня поехала на ужастиках, я их очень люблю. Но не только их… Очень люблю и сопливые девчачьи фильмы про сказки посмотреть и порыдать от счастья за других».

Александр ( 36 лет, Белоруссия ) делится своими воспоминаниями:

«Первый мой фильм был “Чужой” с хорошей актрисой Сигурни Уивер. А потом фильмы про Чаки и Фредди Крюгера. Впечатления были сильные. Я очень боялся этих персонажей. Я даже боялся спать. Но потом уже привык и “подсел” на ужасы».

Но было и наоборот. Например, один из переводчиков молодого поколения Никита Севастьянов ( 23 года, Подмосковье ) с малых лет смотрел «экстримное» кино и воспринимал его адекватно:

«Я рос на кинематографе. У родителей было около 200 пиратских кассет, которые я смотрел с раннего возраста. Благодаря им, кстати, я и заинтересовался переводами, а именно – Михалёвым. Причем это были не только “Бэмби” и “101 далматинец”, но и фильмы Тинто Брасса, Верховена и различные эротические триллеры. У нас был интересный договор: мы смотрели совместно все фильмы из составленного мною списка по очереди – даже если это было “родительское кино”. Вечером я брал список и объявлял: так, сегодня на очереди “Калигула”, и мы смотрели его вместе. Лет в семь я уже увидел “Подглядывающего” Тинто Брасса и очень хвастался этим в школе».

Таким образом, восприятие детьми «взрослых» фильмов во многом зависело и от родительской стратегии воспитания.

История киноведа Ивана Денисова ( 37 лет, Москва ) также хорошо иллюстрирует личностное увлечение кинематографом:

«В 1986 г. меня по ряду причин обуял интерес к Америке. С ходу вспоминаются две причины: сильно впечатлившая книга Джозефа Хеллера “Уловка-22” и присущая мне тогда (да иногда и сейчас) привычка влюбляться в девочек из телевизора. Если кто помнит, в 1986-м по всем каналам показывали посланницу СССР в США Катю Лычеву. В общем, потом про нее (Лычеву) я, каюсь, забыл, а вот Америка в голове застряла. А увиденный в мае того же года “Секретный эксперимент” Стюарта Рэффилла (в оригинале – “Филадельфийский эксперимент”) окончательно обратил мои интересы в сторону Америки, особенно кинематографа этой страны».

Если вернуться к метафоре «Видеодрома» и тем галлюцинациям, что преследовали главного героя ленты, то можно вспомнить об одном весьма интересном феномене, характерном для СССР. В Советском Союзе существовали западные картины, которых не было в реальности. Воображение работало столь сильно, что зрители сами придумывали фильмы, а потом их друг другу пересказывали. Главным образом это касалось многочисленных сиквелов, которые так хотели посмотреть видеофанаты. Хотя этих сиквелов никогда и не было, а если они и были, то появились значительно позже, чем о них повествовалось поклонниками. Например, это касается выдуманных картин «Хищник-3» (с Арнольдом Шварценеггером) или «Безумный Макс-4».