Абдурахман Авторханов - Империя Кремля

На том же пленуме известный украинский писатель Борис Олейник процитировал Ленина, требовавшего «всячески противодействовать попыткам оттеснить украинский язык на второй план», с таким комментарием:

«В некоторых наших областных центрах количество украинских школ приближается к нулевой отметке» (там же).

Выступления Гилевича и Олейника поддержали и другие участники пленума, в том числе и русские писатели Сергей Залыгин, Юрий Суровцев, Виктор Розов, Сергей Михалков, Юрий Бондарев, Станислав Куняев. Руководитель писательской организации Украины Юрий Мушкетик сообщил:

«Школьный устав, старый и новый, который ныне обсуждается в стране и ляжет в основу закона о школе, одним из своих пунктов разрешает родителям выбирать на территории республики для своих детей школу с языком преподавания».

Мушкетик добавил, что это «на практике привело к тому, что, скажем, в моем родном Чернигове, где во время моей юности большинство школ были украинские, как и во многих других городах, не осталось ни одной школы на украинском языке».

Станислав Куняев привел любопытный пример, когда любовь националов к своему родному языку объявляется в советской печати «национальным эгоизмом». Вот этот пример:

«Недавно напечатал один казахский поэт в своей местной прессе: «Гордиться родным языком, заботиться о его чистоте, способствовать его развитию — одна из главных обязанностей каждого казаха… Сила народа — сила языка. Мы должны превратить родной язык в один из самых… грамотных и богатых языков»».

Куняев добавляет:

«Наверное, каждый из нас, думая о своем родном языке, скажет в душе то же самое. Но как комментируется (в центральной печати) этот естественный призыв: «В словах за заботой о развитии родного языка… проглядывается национальный эгоизм » , — писала центральная газета.

Я думаю, — продолжает Куняев, — что любой нормальный казах возмутится, прочитав это в газете, и я возмутился бы на его месте и подумал бы: вот она, русификация ».

Куняев добавляет:

«К счастью, настоящие русские интеллигенты не несут за такую русификацию никакой ответственности».

Писатель Куняев дипломатически умолчал, откуда он взял цитату казаха о родном языке и кому принадлежит комментарий к ней. Это будет понятно, если мы скажем: Куняев взял все это из статьи «Цена самолюбования», в «Правде» от 11.2.1987 года.

Но сам факт, что в данной связи русский писатель осмеливается критиковать великорусский шовинизм самой «Правды», весьма симптоматичен.

Исключительно важным явилось выступление председателя Союза писателей РСФСР Сергея Михалкова. Он сказал:

«Если мы хотим сохранить национальные литературы, мы должны срочно принять самые решительные меры по изучению в школах двух языков: русского и родного. Первым языком должен быть свой, родной, а вторым русский. В Башкирской и Марийской АССР растет поколение, не знающее своего родного языка. Как может развиваться в этих республиках национальная культура?»

Действительно, во всех программах партия проповедует расцвет наций и национальных культур, а на деле проводит планомерную и систематическую денационализацию. Объявляя русский язык государственным языком нерусских советских союзных республик, также ссылаются на Ленина и на ленинскую национальную политику. Между тем в статье «Нужен ли обязательный государственный язык?» Ленин четко и безапелляционно утверждал:

«Русские марксисты говорят, что необходимо — отсутствие (подчеркнуто Лениным. — А. А.) обязательного государственного языка, при обеспечении населению школ на всех местных языках, и при включении в конституцию основного закона, объявляющего недействительными какие бы то ни было привилегии одной из наций» (Ленин, О национально-колониальном вопросе, стр. 148).

Вся языковая политика Кремля в последние 50 лет является кричащим опровержением этих установок Ленина.

Цари посылали на завоеванные ими национальные окраины не колонистов, а армию и бюрократию. Поэтому русское население составляло там еще в 1926 году только 5 %. Большевики, помимо армии и бюрократии, взяли курс еще на массовое заселение национальных республик представителями некоренных национальностей, преимущественно русско-украинским населением. Проводится этот курс колонизации под лозунгом «постоянного обмена кадрами между нациями», как это записано в третьей «Программе КПСС» Хрущева. Эту программную установку наиболее интенсивно проводил Брежнев в течение 18 лет. Ее подтвердило ныне руководство Горбачева-Лигачева на своем XXVII съезде КПСС. Результаты такой преемственной политики генсеков сказались и на деле: сейчас в национальных республиках некоренное население составляет более 20 %, а в некоторых даже большинство. Советский философский журнал еще при Хрущеве оценил факт денационализации национальных республик, как положительное явление. Вот что писал журнал «Вопросы философии»:

«В ходе социалистического строительства, в особенно отсталых до революции… республиках, ясно проявляется тенденция к уменьшению удельного веса коренных национальностей… В то же время удельный вес представителей других народов в населении национальных республик и областей неуклонно увеличивался» (№ 6, 1963, стр. 6).

Такой вывод журнал сделал из переписи населения 1959 г., согласно которой в двух союзных республиках, а именно в Казахстане и Киргизии, коренное население составило соответственно 30 и 40 процентов, а в семи национальных союзных республиках некоренное население, главным образом славянское, составило от 33 до 47 процентов. Еще интенсивнее шел этот процесс в автономных республиках и областях. В семи автономных республиках русское население составляло тогда 39 %, а в десяти автономных республиках и областях еще больше — 65 %. Массовое, в порядке «оргнабора рабочей силы», заселение национальных окраин русским населением Кремль и называет «интернационализацией». Цитированный журнал писал:

«Ныне не только республики, но и города и районы, тысячи и тысячи коллективов предприятий, строек, колхозов и совхозов и даже отдельных бригад стали подлинно интернациональными» (там же).

В чем же стратегический смысл этого «подлинно интернационализма»? Политическая цель — постоянная денационализация республик, военная цель — создание имперских баз со славянским населением в важнейших районах национальных республик, чтобы опереться на них в случае национальных восстаний.

Однако в своей стратегии «интернационализации» Кремль не учел двух факторов:

- во-первых, растущая нехватка рабочей силы в самой России, связанная с последствиями войны (большие людские потери, замедление прироста русского населения),