Ирина Измайлова - Петр Великий. Убийство императора

Впрочем, для Петра, не считавшего себя особо обязанным соблюдать прежние, недальновидные и неполезные для России соглашения, гораздо важнее был призыв с «другой стороны». Разобраться с турками потребовало греческое православное духовенство. Как раз в это время турки передали святые места в Иерусалиме, в частности, Голгофу и Святую пещеру католическому французскому духовенству, хотя до того эти святыни принадлежали греческой церкви. Это очередное оскорбление заставило патриарха Досифея обратиться в Москву с письмом, в котором он напоминал о дани, которую Россия по сию пору платит татарам, подданным турецким, а раз так, то выходит, что и русские — подданные турок.

Была и еще одна причина, которая толкала Петра начать боевые действия против татар. Нет, нет, не юношеская мечта овладеть Константинополем — он понимал, как далека она от осуществления. Но в ту пору он уже думал о большом посольстве в Европу. К этому его все время побуждал Лефорт, резонно замечавший, что для развития армии и экономики России надо бы побывать на Западе, все изучить самому, сравнить, понять, что называется, «примерить на месте».

Петр был согласен с другом. Но приехать в страны, где на Россию смотрели свысока, судили с пренебрежением… Нет! В душе молодого царя созрело намерение показать миру, что отныне на Россию придется смотреть другими глазами, подобрать к ней другие термины и разговаривать с русскими другим тоном.

А для этого нужно было перед тем, как куда-то ехать, одержать хотя бы одну крупную военную победу.

Еще с конца 1694 года Петр начинает обсуждать с преданными ему людьми поход против крымского хана. А 20 января 1695 года служилым людям был отдан приказ собираться под началом боярина Шереметьева и выступать в поход. Официально говорилось, что войско пойдет «воевать Крым», но на самом деле Петр собирался нанести первый же удар по турецкой крепости в устье Дона. Турки именовали ее Саад-уль-Ислам — «оплот ислама», но у нее уже тогда было (и теперь осталось) русское имя — Азов.

Первый крымский поход Петра (как уже упоминалось, он закончился неудачей) сам государь впоследствии счел школой войны, в которой он научился видеть и оценивать собственные ошибки.

Войско Б. П. Шереметьева составляло сто двадцать тысяч человек. Выступило оно в заранее заявленном направлении — к низовьям Днепра, к Крыму. А между тем другое войско, состоявшее из отборных петровских полков, двинулось к Азову. Оно насчитывало всего тридцать одну тысячу человек.

В этом войске был и сам Петр, числившийся все под тем же именем «бомбардира Петра Алексеева».

Небольшая армия была разделена на три части, которыми командовали Лефорт, Гордон и Головин.

Серьезные военные историки считают это первой большой ошибкой Петра: ни в коем случае нельзя было лишать войско единого командования, тем более что ему предстояло вести осаду. Второй просчет заключался в том, что царь не озаботился тем, чтобы отрезать туркам подступы к крепости со стороны моря: турецкие галеры свободно подходили к Азову и доставляли туда продовольствие и оружие, сделав осаду практически бесполезной.

Три отважных генерала не нашли общего языка и в разгар боевых действий затеяли споры меж собою, а сам «бомбардир», фактический главнокомандующий армии, не имея опыта, передоверяясь им, вместе с тем торопил их и только «путал карты».

Осада длилась без малого три месяца, не давая никакого успеха. Два раза войско поднималось на штурм, но оба раза они заканчивались неудачей. Сказалась и неопытность не только рядовых, но их командиров, давно не бывавших в сражении, в закладке мин: несколько раз русские пытались подорвать крепостные стены, но взрывы почти не несли разрушений мощным укреплениям Азова, зато на своих же минах подорвалась часть русских солдат.

Как водится, не обошлось и без предательства. К врагу перебежал голландский матрос по фамилии Янсен. Особой пользы от него не было бы — не офицер, но он догадался выдать туркам одну «тайну» — сообщил, что после обеда солдаты обычно отдыхают или спят. Турки не замедлили этим воспользоваться: совершили вылазку, перебили сотни сонных солдат, захватили часть пушек, а некоторые испортили. Остается только изумиться наивности петровских генералов в этом походе: как же можно было не выставить надежных караулов — ведь все происходило под носом у турок, а о дневном отдыхе они в конце концов могли догадаться и без Янсена. (Это наводит на мысль, что офицер, прошляпивший вылазку, просто оправдывался предательством и выданной «тайной», скорее всего дело было в его собственной нерадивости.)

Все это заставило Петра задуматься о снятии осады. Если вначале он надеялся на успех, то спустя почти три месяца стал понимать, что поход был подготовлен плохо. Но, как водится, винил он в этом себя самого, поэтому никто из его отважных генералов и офицеров не пострадал, хотя профессиональные военные были, без сомнения, виноваты в провале похода куда больше, чем их необстрелянный предводитель…

В конце сентября осада была снята. Потерь у русских было, конечно, больше, чем у турок, кроме того, немало жизней унес и обратный путь — в тот год рано настали холода, не хватало продовольствия, и, припомнив времена Василия Голицына, вновь на арьергард русской армии стала наседать татарская конница.

Правда, полным провалом этот поход все же не завершился. Довольно удачным было выступление армии Шереметьева: он захватил на Днепре четыре опорных пункта турок, из которых два были уничтожены, а в двух оставлены русские гарнизоны.

Однако сам Петр был опечален результатами похода. Свое возвращение в Москву он иронически назвал возвращением от «невзятия Азова».

Опечален, но не обескуражен. Буквально сразу по возвращении он начинает готовиться к новому походу, дабы исправить ошибки и, несмотря ни на что, одержать победу.

«Благодаря этой неудаче, — пишет С. М. Соловьев, — и произошло явление великого человека. Петр не упал духом, но вдруг вырос от беды и обнаружил изумительную деятельность, чтобы загладить неудачу, упрочить успех второго похода. С неудачи азовской начинается царствование Петра Великого» [19] Соловьев С. М. История России с древнейших времен. М, 1959. Т. 11. С. 91. .

К новому походу Петр готовится уже не как новичок, а как человек, получивший наглядный опыт. Он дает указание Нарышкину «отписать в Вену» и вызвать из Австрии офицеров, имеющих опыт штурма и осады крепостей. Затем приказывает отправить подобную просьбу и в Пруссию. Главным образом ему нужны люди, владеющие техникой подрывных работ, чтобы при новых попытках взорвать крепостные стены, но при этом не получить тот же результат, что и в первом походе.