Николай Шпанов - Ученик чародея (Часть 1-6)

- А я люблю холодный чай... в жару это здорово! - сказал Грачик, обрадовавшись перемене темы. Но Кручинин не дал себя отвлечь:

- Ты закономерно наткнулся на то, что у врачей называется дифференциальной диагностикой. Подчас врач при постановке диагноза сравнивает клиническую картину, имеющуюся у больного, с тем, что ему известно из опыта, накопленного наукой, или подыскивает подходящую клиническую картину в известном ему лично или вычитанном опыте. Он производит сравнение. Этот метод аналогии довольно широко применяется и носит название дифференциально-диагностического метода. В ходе его врач оперирует гипотезами более или менее абстрактными, отыскивает в них сходство с тем, что видит перед собой в данном случае. И, сблизив две картины или отыскав в разных случаях прошлого подходящие признаки, создает окончательную гипотезу для данного случая...

Грачик в сомнении покачал головой.

- Можно перерыть все дела за сто лет и не найти двух одинаковых случаев.

- И тем не менее ты обернулся к прошлому, не мог не обернуться: таково свойство нашего ума - искать подкрепление в опыте.

- Но только трусы боятся от него отрешиться, ежели видят, что искать в нем нечего! - с горячностью воскликнул Грачик. - Мне некогда копаться в истории. Дело не ждет.

- Преступник тоже! - вставил Кручинин.

- Да, я его вижу, как живого, этого презренного убийцу, - с жаром воскликнул Грачик, потрясая кулаком. - Вижу, как он, отказавшись от попытки вторичного покушения, чтобы добить Силса, размышляет о том, долго ли ему тут сидеть сложа руки, пока товарищ Грачик соберется его поймать! Да, да! все более горячась, быстро говорил Грачик. Он давно уже встал из-за стола и расхаживал по комнате, то и дело натыкаясь на небрежно расставленные вещи. По-видимому, Кручинин не слишком утруждал себя приведением комнаты в порядок - почти вся мебель стояла в самых неожиданных местах. С досадой отстраняя чемодан, в третий раз попадающийся ему под ноги, Грачик, взмахнув рукой, с комическим ужасом воскликнул: - Мне кажется, что я даже слышу жалобы этого разбойника: дорогие господа следователи, что же вы не идете меня забирать? Мне ведь надоест вас ждать, я ведь могу стрельнуть в спину и Силсу!

Кручинин знал, что за вспышкой энергии у Грачика может последовать упадок. Он не раз наблюдал, как малейший перебор в критике приводил к тому, что Грачик готов был опустить руки. Кручинин чутко улавливал этот переломный момент в его настроении. Когда кризис приближался, Кручинин ослаблял удары своего скепсиса. Мягко и дружески он возвращал Грачику уверенность в себе. Так и на этот раз, подбадривая приунывшего было молодого человека, он мягко сказал:

- Подумай над тем, почему убит один Круминьш? Почему жив, здоров и, кажется, не опасается преследования врагов Силc?

Несколько мгновений Грачик недоуменно глядел на Кручинина. И, словно опасность для Силса уже где-то возникла и стала реальной после напоминания Кручинина, Грачик посмотрел на часы и взялся за шляпу.

Кручинин, привыкший к экспансивности друга, всегда испытывавшего необходимость немедленно реагировать на возникающие идеи, со снисходительно-добродушной усмешкой сказал:

- Иди, иди, я сейчас буду у тебя.

После ухода Грачика он достал фартук, подпоясался и, весело насвистывая, принялся за мытье чайной посуды. При полном пренебрежении к порядку в комнате, начиная с письменного стола и кончая постелью, Кручинин считал, что чайный сервиз должен быть тщательно вымыт после каждого чаепития. Он прополоскал чайник сначала горячей, потом холодной водой, понюхал его и, лишь убедившись в том, что там не сохранилось запаха заварки, поставил в буфет.

Проделав все это, он не спеша надел шляпу и отправился в прокуратуру, напевая под нос:

А наутро она вновь улыбалась

Перед окошком своим, как всегда,

Ее рука над цветком изливалась,

И из лейки лилася вода.

Блим-блом... Блим-блом...

36. ЛИСТОК ИЗ БЛОКНОТА УТОПЛЕННИКА

Память Кручинина и строгая логичность мышления давали ему возможность продолжать давно прерванную беседу так, словно он только что услышал последнюю реплику или сам закончил предыдущую фразу. Эта манера не раз ставила в тупик его собеседников. Но Грачик нисколько не удивился, когда Кручинин, входя к нему в кабинет, проговорил:

- Почему же Силс не боится? Мне хотелось бы получить ответ на такой вопрос: сидели ли преступники здесь, у нас, давно, на консервации или засланы недавно?

- Разве я не доложил вам, что один из них наверняка пришел оттуда теперь? - спросил Грачик. - Ведь известно решение эмигрантского "Совета" послать сюда человека. Один из двух он и есть. - Порывшись в папке, Грачик протянул Кручинину листок: - Вот анализ графита из карандаша, принадлежавшего "милиционеру".

- Ты еще раз хочешь уверить меня, что именно этим заграничным карандашом написано письмо Круминьша и что карандаш был очинен заграничным ножом, полученным тобою от рыбака. - Кручинин иронически рассмеялся. Скажите, пожалуйста, как милостив случай к товарищу Грачьяну: сам подсовывает ему все, что нужно!

Не скрывая недовольства отповедью, Грачик то нервозно собирал разложенные по столу бумаги и папки, то снова принимался их раскладывать. Кручинин делал вид, будто не замечает волнения друга, щурясь от дыма папиросы, стал просматривать последние листы дела. Остановившись на одном из них, постучал пальцем по бумаге:

- Что это за пустой листок был вложен в блокнот утопленника. Ты его исследовал?

- Он пуст.

- А ты сам проверил работу экспертов?

- Повторяю: листок пуст.

- Именно потому, что он чист, - раздраженно сказал Кручинин, - я и спрашиваю: ты сделал все, что мог, чтобы узнать, что на нем написано?

- Эксперты... - снова начал было Грачик, но Кручинин перебил, протянув руку:

- Дай экспертизу!

Грачик послушно передал ему заключение лаборатории. Кручинин еще раз внимательно просмотрел его: лаборатория действительно очень добросовестно исследовала листок. Его снимали в ультрафиолетовых и в инфракрасных лучах, был применен люминесцентный анализ. Заключение экспертов гласило: ни перо, ни карандаш не касались этой бумаги.

- Верю, - сказал Кручинин, возвращая Грачику заключение лаборатории. Перо и карандаш его не касались. Ну, а как насчет кисточки? Тогда никакое фотографирование не могло обнаружить повреждений поверхностного слоя бумаги. Но микрорентгенограмма могла бы кое-что дать: просвечивание рентгеном показывает хорошие результаты, когда имеешь дело с симпатическими чернилами.

- Да, если для чернил использованы растворы солей тяжелых металлов! Но... - начал было Грачик.

- Э, да ты, оказывается, в курсе дела! - сказал Кручинин тоном, словно осведомленность Грачика была для него неожиданностью. Он всегда радовался, обнаруживая знания Грачика в той или иной области, и не сомневался в его любознательности, но подозревал, что восточная неторопливость подчас мешает молодому человеку. Кручинин любил сравнивать выводы следователя с диагнозом врача: от них зависела судьба живого человека, а подчас и его жизнь. Разве судебная практика знает мало ошибок, произошедших из-за недостаточной квалифицированности следователей и судей. Только стремление к глубокому познанию своей специальности могло обеспечить, по мнению Кручинина, безошибочность в работе. Продолжая свою мысль об исследовании листка, написанного симпатическими чернилами, Кручинин сказал: - Ценным преимуществом рентгеновского способа является то, что он не приводит к повреждению документов...