Николай Шпанов - Заговорщики (Книга 1, Преступление)

Мельник настороженно, исподлобья оглядел сидящих. Глаза его были полуприкрыты воспаленными красными веками. Все лицо казалось неопрятным и колючим, как старая щетка. Почти черная от загара шея была похожа на свилеватое полено, побывавшее в огне. Кадык выдавался острым сучком.

Говорил мельник то неохотно, робко, то вдруг начинал торопиться, точно боясь, что ему не дадут досказать. При этом кадык его под распахнутым воротом ватника ходил быстро-быстро.

- Зачем вы пришли к нам? - спросил Фу Би-чен.

Не поднимая глаз, мельник негромко ответил:

- Если вы не верите мне, прикажите убить меня.

- Зачем же мне убивать вас?

- Все генералы убивают нас.

- Вы же знаете - тут ваши друзья.

Напрасно подождав ответа, Фу Би-чен спросил:

- Ведь вы пришли к нам как друг, не правда ли?

Мельник молча обернулся спиною к сидящим. Все увидели, что руки его связаны у локтей.

Фу Би-чен перегнулся через стол и разрезал веревку.

В фанзе долго царило молчание. Наконец Фу Би-чен поднял взгляд на мельника:

- Ну?

- Что же мне сказать человеку, который и так знает все?

- Вы не у японцев. Говорите, что есть на сердце.

- Не выжжено ли из сердца бедняка все, чем живет человек?

- Разве нет у вас дома, где согревается самое холодное сердце?

- Дом мой - там! - мельник махнул рукой в пространство.

- Но в доме есть жена, разделяющая труд и горе бедного человека, ласково проговорил Фу Би-чен.

- Да... в доме бедняка есть жена.

- И в доме есть дитя - надежда опустошенной души, - уверенно сказал Фу Би-чен.

Рябое лицо мельника впервые осветилось слабой улыбкой.

- Скоро два года как жена родила мне девочку - нежный цветок большой радости... - Мельник посмотрел на пальцы своих босых ног и проговорил почти про себя: - Она лепечет "мяу-мяу".

- Мяу-мяу?

- Мельница давно стоит. То, что собирают бедняки, они могут истолочь и в маленькой ступе...

- Ну, ну...

- Мы с женою работаем в поле. Дитя остается в доме с котенком. От зверя наш цветок и научился своему первому слову: мяу-мяу...

Голова мельника упала на грудь, и улыбка сбежала с его лица. Оно снова стало темным и сухим, как кусок обгоревшего дерева.

Фу Би-чен подвинул мельнику табак. Шансиец не шевельнулся. Фу Би-чен вынул свою трубку и протянул ему.

Мельник опустился на корточки перед ящиком, служившим Фу Би-чену столом, и стал набивать трубку.

- Мяу-мяу! - повторил Фу Би-чен и улыбнулся. - Сердце ваше полно, как весенняя река. Разве вы пришли сюда не для того, чтобы защищать эту полноводную радость?

- Так говорят все генералы, господин, - со вздохом ответил мельник.

- Я не господин, а друг ваш и товарищ.

Ничего не ответив, мельник затянулся трубкой.

Фу Би-чен дал ему сделать несколько затяжек, потом спросил:

- Вам знакомы эти места?

- Вы сами знаете больше, чем спрашиваете.

- Вы исходили тут каждую тропку?

- Исходил, господин.

- Называйте меня "товарищ".

- Хорошо, госп...

Фу Би-чен подошел к выходу и откинул цыновку.

- Идемте!

Оставшимся в фанзе было видно, как командир подвел мельника к стоявшей под пригорком стереотрубе.

Фу Би-чен взял мельника за плечо и пригнул к окуляру.

- Видите дом?

- Да... товарищ.

- В нем и остался ваш маленький цветок радости.

Мельник подался вперед всем тощим длинным телом так, что едва не свалил трубу. Долго смотрел, потом в нерешительности сказал:

- Если вы говорите, значит так.

- А разве это не ваша фанза?

- Не знаю...

- Это не дом возле мельницы? - терпеливо спросил Фу Би-чен.

Мельник бросил еще взгляд в стереотрубу.

- Не знаю...

- Не узнаете своего дома? На вашей мельнице - японский наблюдатель.

- Может быть...

- Вы не знаете?

- Не знаю...

Чэну, внимательно следившему за разговором, было ясно: перебежчик лжет. Летчик уже пришел к выводу, что это вовсе не перебежчик, а японский лазутчик. Он подослан, чтобы узнать намерения Фу Би-чена. Величайшей ошибкой со стороны командира было бы заговорить о тропе. Но именно тут Фу Би-чен и сказал:

- Здесь есть тропа, по которой можно подойти к мельнице.

"Теперь, если он убежит, японцы будут знать, что мы намерены воспользоваться тропой", - подумал Чэн и почти с ненавистью посмотрел на мельника. Если бы не дисциплина, он выхватил бы пистолет и уложил бы долговязого парня на месте. Но Чэн сидел неподвижно и молчал. А Фу Би-чен, словно смеясь над его сомнениями, говорил:

- Этой тропой можно подойти к мельнице так, что японцы не заметят?

Мельник несколько мгновений смотрел в сторону.

- Не знаю...

Фу Би-чен пожал плечами.

- Жаль... Знай вы тропу, мы выбили бы отсюда японцев... - И после некоторого раздумья прибавил: - Так приказал Чжу Дэ.

Мельник подался всем корпусом к Фу Би-чену:

- Чжу Дэ?!

- Чжу Дэ.

Казалось, мельник не верил своим ушам:

- "Один из четырех"?

- А разве есть еще один такой спутник у Мао Цзе-дуна?

Мельник вскочил:

- Мао Цзе-дун? Если бы я мог верить своим ушам!..

Фу Би-чен отвернулся с напускным равнодушием. Мельник просительно сложил руки:

- Как отличить тех, кому можно верить, от тех, кого надо бояться?

Все с тем же равнодушием Фу Би-чен пожал плечами, а мельник умоляюще воскликнул:

- Я хочу верить, но... нас научили бояться...

- И "Чжу Мао"? - Фу Би-чен укоризненно покачал головой. - И этих львов храбрости и правды?

- Только не их!

- Вы хотите, чтобы ваш цветок никогда больше не увидел лица японского солдата?

- О-о!

- Вы хотите, чтобы ни один разбойник никогда не подошел к вашим дверям?

- Товарищ!

- Тогда верьте мне: я человек "Чжу Мао".

Мельник покачал головой и словно про себя пробормотал:

- Лица японцев похожи на морды бешеных собак.

- Вы их боитесь?

- Стоит ли бояться смерти?

- Смерть? Каждый убитый японец - победа над смертью.

- Я хотел бы быть солдатом Чжу Дэ, чтобы прогнать смерть с полей, где растет цветок моей жизни. - Мельник скрестил руки на груди и нараспев произнес: - Ростом Чжу Дэ выше деревьев. Он всех умнее, сильней и смелей. Он прост и добр. Он видит все на сто ли вокруг. Он угадывает мысли врагов. Он может наслать на них дым и ветер...

- Откуда вы знаете?

- Когда он бодрствует, народ ждет его приказов. Когда он говорит, его слушает весь Китай. Когда он спит, народ охраняет его сон... - Он помолчал и закончил как песню: - Его армия в ста сражениях побеждает сто раз... Я хочу быть солдатом Чжу Дэ!

- Путь к нему прям, - проговорил Фу Би-чен. - Он ведет по тропе, на ту сторону болота.

- Если бы я мог верить...

- Тропа нужна вам так же, как мне. Подумайте... - С этими словами Фу Би-чен вошел в фанзу и опустил за собою цыновку. Мельник остался один в сгустившейся тьме ночи. Из фанзы его не было видно. Чэн подошел к цыновке и отогнул ее край, но Фу Би-чен остановил его повелительным жестом.