Макс Даймонт - Евреи, Бог и история

В дальнейшем Герцль допустил одну серьезную ошибку. Для всякого другого деятеля она была бы роковой, но его репутация была столь высока, что ему простили и это. В рядах сионистов возникло разногласие. Одни настаивали на том, что права на свое государство можно получить с помощью настойчивых дипломатических усилий. Другие доказывали, что эти права следует завоевать – не «со шляпой в руке», а «с винтовкой на плече». На сионистском конгрессе в 1903 г. Герцль предложил отказаться от идеи еврейского государства в Палестине и вместо этого принять план переселения в Уганду [65], где английское правительство готово было предоставить место евреям. Это предложение вызвало взрыв возмущения. Великий Герцль был обвинен в измене собственным идеям. Поняв свою ошибку и стремясь во что бы то ни стало сохранить единство сионистской организации, Герцль присоединился к своим оппонентам. Год спустя в возрасте сорока четырех лет он умер.

Сионисты избрали оригинальный путь возрождения Палестины. Они стали в больших масштабах скупать землю для еврейских поселенцев. Бесплодная земля, пятнадцать веков пролежавшая в запустении, внезапно стала ценностью. Арабы и турки запрашивали немыслимые суммы, но Еврейский национальный фонд платил не торгуясь. К 1948 г., к моменту образования государства, еврейские организации выплатили миллионы долларов за 250 тысяч акров пустыни. Они поселили там 83 тысячи евреев, создали 233 поселения, посадили 5 миллионов деревьев.

В 1880 г. в Палестине жили около 12 000 евреев. В основном это были благочестивые ортодоксы, которые приехали сюда, чтобы закончить свои дни и быть похороненными на Святой земле. С 1880 г. до Первой мировой войны еще 115 тысяч евреев прибыли в Палестину. Их вдохновили такие книги, как «Рим и Иерусалим» Гесса, «Вечный народ» Смоленскина, «Автоэмансипация» Пинскера и «Еврейское государство» Герцля. «Интеллектуалы» и «вдохновители» сделали свою работу. После Первой мировой войны их место заняли «политики».

Первая мировая война едва не убила сионистское движение. Англичане рассчитывали, что турки присоединятся к ним в войне против Германии. Вместо этого Оттоманская империя присоединилась к Германии, усложнив тем самым положение и англичан, и евреев. Для Британии это означало угрозу их Суэцкому каналу. Для палестинских евреев это означало физическую угрозу. Каждому еврею, заподозренному в симпатиях к англичанам, угрожало повешение. Даже случайное знание крох английского языка рассматривалось как доказательство такой симпатии. Двенадцать тысяч евреев были депортированы, поскольку у них не было турецкого подданства. Сионизм был объявлен вне закона.

В ходе Первой мировой войны родилась знаменитая Декларация Бальфура. Она была выражением благодарности британского правительства евреям, принявшим активное участие в великой битве. Блестящий английский химик Хаим Вейцман был приглашен в британское Министерство обороны. Ему предложили разработать новый способ производства взрывчатого вещества, которое раньше производилось из ацетона. Англия ввозила ацетон из Германии, и теперь ей требовался заменитель. Вейцман разработал такой процесс и безвозмездно передал его английскому правительству.

Интересы Вейцмана ограничивались химией и сионизмом. Он был сильным человеком с развитым чувством собственного достоинства. Обычные евреи смотрели на него, как и на Герцля, с большим почтением – ведь он был еврейским ученым, вращавшимся среди избранных. Его английский был безупречен, но он говорил и на идише – языке простого народа. Он был евреем, но жил среди гоев. Несмотря на местечковый колорит, его шутки были смешны для всех. Для американских сионистов подозрительна была его любовь к Великобритании – и действительно, он смотрел на британскую демократию глазами представителя высших классов; он не видел солдат со штыками на границах империи. Хотя многие евреи опасались Вейцмана, его все же терпели, ведь только он мог с легкостью добиться разговора с британскими министрами. Со стороны он выглядел демократом, но на самом деле почитал свое мнение единственно правильным. Он мог подражать простым людям, но в глубине души питал к ним презрение. Любил же он аристократов. И все же он оставался евреем – и не стыдился этого, а также стойким сионистом.

Когда в 1917 г. тот же Вейцман – ревностный сионист, красноречивый оратор и человек большого личного обаяния – обратился к британскому правительству с просьбой взять протекторат над еврейским национальным очагом в Палестине, он получил благоприятный ответ. Через своего министра иностранных дел лорда Бальфура англичане уведомили Вейцмана, что «правительство Его Величества относится благосклонно к восстановлению национального очага для еврейского народа в Палестине».

Как глубоко религиозный человек, Бальфур понимал, что христиане находятся перед евреями в неоплатном долгу. Он был христианским сионистом и, как и Ллойд Джордж, Я.Х. Смэтс, сэр Марк Сайкс и многие другие англичане, доверял тому, что написано в Библии, и верил в ее божественное происхождение. Для них возвращение евреев на Сион после 2000-летнего отсутствия звучало не как нелепая чушь, а как исполнение пророчества [66]. Евреи торжествовали.

По окончании войны Оттоманская империя была аккуратно поделена между Англией и Францией. Это было проделано с помощью ряда хирургических операций, которые скромно назывались «мирными конференциями». Причем деление было проведено не по географическому принципу или по месту проживания той или иной народности, но в качестве вознаграждения за оказанные услуги и обещания, сделанные во время войны. Ближний Восток был «нарезан», как сыр к ужину, на отдельные ломти, получившие названия Сирия, Ливан, Трансиордания, Ирак, Саудовская Аравия. Все они были прикреплены к Англии или Франции якорями договоров, зубья которых уходили глубоко в нефтеносную почву этих государств. Эта перекройка Ближнего Востока осложнила ситуацию Палестины. Но значительно больше осложнили ее сами арабы. Дипломатической бомбой было опубликование секретной переписки между королем Хиджаза и бывшим английским верховным комиссаром в Египте сэром Артуром Мак-Магоном. В этих письмах англичане гарантировали арабам определенные ближневосточные территории в обмен на согласие восстать против турок. Арабы действительно восстали. Этим восстанием руководил английский разведчик, знаменитый Лоуренс Аравийский. Теперь арабы требовали от англичан выполнения обещания. Они утверждали, что Палестина составляет часть обещанных им территорий, хотя Мак-Магон в своих письмах нигде не упоминал Палестину. Нет оснований сомневаться в добросовестности обеих сторон. Недоразумение возникло, по всей видимости, из-за недостаточной точности выражений, использованных в письмах. Эти неточности позволяют трактовать заключенные в письмах обязательства любым образом. Нет также смысла спорить, что чему предшествовало – Декларация Бальфура переписке Мак-Магона или наоборот. Оба документа имели равную законную силу. Если бы даже ни один из этих документов не существовал, все дальнейшие события разворачивались бы таким же образом. Сущность конфликта состояла не в этом. Арабы утверждали, что они являются единственными законными хозяевами Палестины на том основании, что она еще в VII веке была завоевана мусульманами и что арабы составляют в ней большинство. Евреи утверждали, что они завоевали эту землю еще в XII веке до н. э. и значительно дольше, чем арабы, составляли в ней большинство. Это суть, все остальное – вариации.