Макс Даймонт - Евреи, Бог и история

Широкая сеть еврейской торговли существовала уже в X веке. Евреи жили в Европе, Северной Африке и на Ближнем Востоке; их торговые центры были и в Индии, и даже в далеком Китае. Высокое положение, занимаемое в торговле тамошними евреями, было отмечено еще Марко Поло во время его путешествия по стране (XIII век). Для облегчения торговых сделок у евреев существовали расчетные конторы, где можно было получить ссуду либо приобрести ценные бумаги. К примеру, подобная расчетная контора существовала в Монпелье – порте на юге Франции. Биньямин из Туделы, еврейский Марко Поло XII века, говорит, что здесь «вы встречаете купцов-христиан и купцов-мусульман со всего света: из Португалии, Ломбардии, Римской империи, из Египта, Палестины, Греции, Франции, Англии». Кроме большой, процветающей еврейской общины, в Монпелье находилась и знаменитая иешива, в которую стекались ученики со всего мира.

В XI–XIII веках почти все портовые города на побережье Средиземного моря были центрами еврейской торговли. Биньямин из Туделы описывает еврейские стеклодувные предприятия и верфи, где строились торговые суда. К 1500 г., до изгнания евреев из Испании, они играли там видную роль в торговле шерстью и шелком и были главными импортерами сахара, перца и пряностей. В Италии – до изгнания или заключения в гетто – евреи доминировали в области производства и окраски тканей; они также имели широкие торговые сношения с Индией. Евреи, эмигрировавшие в Восточную Европу, принесли туда и свои деловые способности. После поселения евреев в Польше, прежде не имевшей налаженной торговли, развилась торговля и промышленность. Вскоре евреи наладили внутриконтинентальные торговые связи. Варшава, Прага и Вена превратились в важнейшие торговые центры. У. Лекки [42]утверждает, что исключительно или почти исключительно благодаря евреям могла развиваться в течение столетий международная торговля. Так получилось потому, что у евреев имелась организованная система международного денежного обмена, евреи знали нужды различных стран, были знакомы с их товарами и не боялись рисковать своим капиталом. В этом нет ничего постыдного. Мир всего лишь следовал их примеру.

В раннем Средневековье эта деятельность не пользовалась особым уважением. Христиане презирали евреев-торговцев; однако в конце концов они вторглись и в эту область и стали заниматься бизнесом сами. Наиболее презираемым занятием была ссуда денег в рост. Но именно этот способ финансирования был и наиболее ценным вкладом евреев в средневековую экономику. Без него могла бы разрушиться вся феодальная система.

Феодальный человек обращался к евреям за помощью – в случае неудачной жатвы, когда требовалось купить зерно для нового посева, в случае падежа скота или болезни, или нужды в деньгах, или нехватки денег, чтобы заплатить налоги. Знати тоже нужны были деньги – для покупки новых замков, для оплаты дорогостоящих турниров и для того, чтобы вести подобающий ей феодально-светский образ жизни. Церковь использовала еврейские деньги для строительства новых соборов, оплаты фресок, финансирования монастырей. Эта функция евреев представлялась тогда настолько важной, что когда Равенна просила разрешения присоединиться к Венецианской республике, одним из условий было приглашение евреев. Они должны были открыть ссудные кассы для оказания помощи беднякам, находившимся на грани полного обнищания. Флоренция даже в расцвете Ренессанса просила евреев поселиться в городе и сохранить его «столичный блеск».

Почему же банковское дело было по преимуществу функцией евреев? Почему этим не занимались христиане? Почему евреев презирали за это занятие? Ответ здесь зависит исключительно от определений. Церковь называла ссуды денег в рост не «банкирством», а «ростовщичеством». Для современного человека это означает ссуду на очень больших процентах; в Средние века под этим термином понималось просто одалживание денег под проценты, будь эти проценты даже довольно низкими. Любой христианин, получающий сегодня 3 %-ный прирост на свои сбережения или государственные ценные бумаги, был бы определен средневековой церковью как бессердечный ростовщик. В ссуде денег под проценты церковь видела смертный грех. Как же можно позволить христианам ссужать деньги, зная, что из-за этого души их попадут в ад? А с евреями дело обстояло по-другому. Евреи не были христианами и так или иначе должны были попасть в ад, еще один грех ничего не прибавил бы к их будущим мукам. Можно предположить, что церковь предназначила евреям роль «банкиров», точно так же, как евреи отвели некоторым христианам функцию шаббат-гоим , т. е. людей, исполняющих различные запрещенные в субботу работы.

Отношение евреев к ссуде денег в Средние века было таким же, как у христиан современного западного мира. Талмуд запрещает ростовщичество в современном смысле этого слова, т. е. предоставление денежных ссуд за большие проценты, и приравнивает ростовщиков к убийцам. Талмуд, оказывается, уже 2000 лет назад был таким же чувствительным, как и сегодняшние этичные христианские банкиры. Талмуд поощрял одалживание денег как вид помощи в делах и торговле. Размер процентов определялся раввинами в зависимости от наличного запаса денег, точно так, как современные банки устанавливают размер прироста в зависимости от величины кредитного капитала на рынке. В действительности же, проценты на ссуды христианам устанавливались в Средние века не раввинами, а самим папой, императором или королем.

С вытеснением евреев из ссудного дела христианами проценты за ссуды подскочили так, что сами папы были вынуждены осудить ростовщиков-христиан. Те были ростовщиками в самом современном смысле этого слова. Их жадность была столь широко известна, что Данте в «Божественной комедии» поместил их в самом нижнем кругу ада. Французские, английские и немецкие общины писали государям петиции с просьбами о возвращении еврейских банкиров. Но было уже поздно. Банковское дело стало доходным предприятием христиан-ростовщиков, которых защищали государи, получавшие в свою очередь жирный кусок пирога. Кроме того, евреи уже переместились на Восток, в Польшу, где их услуги благосклонно принимались государством.

С Реформацией для евреев и неевреев настали новые времена. Реформация началась в западной части Европы; именно здесь и произошли наиболее серьезные изменения. На развалинах, оставленных Тридцатилетней войной, поднялся новый класс, создавший новую социальную систему. Экономисты датируют возникновение капитализма именно этим временем.

Каким образом религиозное движение превратилось в социальную революцию? Появился ли капитализм из протестантства, как считает Макс Вебер, или, наоборот, капитализм породил протестантство, как утверждают диалектики-материалисты? Изобрели ли евреи капитализм, как говорит Зомбарт, или он просто создал сам себя, как написано в некоторых учебниках экономики? Или, может быть, все эти факторы принимали участие в его создании? Возможно, что философ-материалист сможет разрешить эту загадку.