Леонид Кукушкин - История православия

При Василии II Болгаробойце и последующих императорах избранные общим собрание протосы стали получать посох и мантию от царей без участия в этой процедуре патриархов, что означало автономию Афона от церковных властей. В 1015 г. число монахов в Лавре уже доходило до семисот.

В этот период наиболее авторитетным монастырем Византии считался Студийский в Константинополе. Сюда ежегодно совершался торжественный выход императора; он сам и члены царской фамилии постоянно пользовались советами старцев монастыря по вопросам церковной политики и богословия. По поручению Иоанна I Цимисхия студийский игумен Евфимий уладил конфликт на Святой горе и с его помощью был откорректирован афонский устав, который с внесенными поправками устроил обе стороны.

Во второй половине X в. в Студийском монастыре поселился молодой Симеон, которого со временем православная Церковь в числе четырех святых (свв. апостолы Иоанн и Павел и каппадокиец Григорий) стала именовать Богословом, но в отличие от первых трех – Новым. Он заложил богословские основы мистики исихазма, священнобезмолвия, с его «видением божественного света». В Студийской обители Симеон Новый Богослов подвизался под руководством знаменитого старца Симеона Благоговейного. После перехода в монастырь св. Мамонта в качестве игумена Симеон ежегодно отмечал память своего наставника и составил в его честь похвальные слова, песни и каноны и даже написал икону Симеона Благоговейного. Наиболее строгие монахи сочли такое неумеренное поклонение соблазном, поэтому во избежание волнений Симеон Новый Богослов удалился в Хризополис возле Константинополя, где основал обитель и где скончался в 1022 г. Симеону принадлежат многие послания и наставления, богословские и подвижнические. Подвижнические наставления начали оформляться в виде глав его учениками еще при жизни преподобного; часть из них вошли в греческое «Добротолюбие». Вот содержание некоторых характерных глав: «Вера есть готовность умереть Христа ради за заповедь Его, в убеждении, что такая смерть приносит жизнь, – нищету вменять в богатство, худость и ничтожество в истинную славу и знаменитость, и в то время как ничего не имеется, быть уверенным, что обладаешь всем; это все есть стяжание богатства познания Христа и взирание на видимое, как на прах или дым». «Христос есть начало, средина и конец. Он есть и в первых, и в средних, и в последних. Для Него нет разности между ними, как несть у Него ни варвара, ни скифа, ни эллина, ни иудея, но всяческая и во всех Христос» (см. Гал 3:28). «Крещение не объемлет самовластия и самопроизволения нашего, не дарует нам свободу от тиранства диавола, который уже не может более против воли нашей властвовать над нами. По крещении в нашей состоит воле: или пребывать в заповедях Того, в Кого крестились, Христа, Владыки и Бога, и ходить путем повелений Его, – или, уклоняясь от правого пути сего, опять возвратиться к диаволу, противоборцу и врагу нашему». «Иное вносится в жизнь спасительную нами самими, иное дается нам Богом. Чем больше мы очищаемся посредством собственных наших трудов и подвигов, тем более светимся божественным светом». «Бывает смерть прежде смерти физической, и прежде воскресения тел бывает воскресение душ – делом, опытом, силою и истиною. Ибо когда смертное уничтожается бессмертным умом и мертвенность изгоняется жизнью, тогда душа, как бы воскресшая из мертвых, выходит за пределы чувств и всего мира, преисполненная неизреченной сладости, и тем заставляет утихнуть всякое мертвенное движение». Много пишет Симеон Новый Богослов о любви как о спасительном даре Бога человеку. Любовь к Богу невозможна без любви к ближним: «Знаю я такого человека, – говорит он, – который так сильно желал спасения братий своих, что много раз с теплыми словами умолял Бога, чтобы или и они спасены были, или и он вместе с ними предан был мукам… Ибо так соединился с ними духовно, что и в Царствие Небесное не желал войти, отделясь от них». А вот слова одного из гимнов преподобного Симеона о любви: «О любовь превожделенная! Блажен, кто возлюбит тебя, потому что такой уже не захочет полюбить страстно никакой красоты человеческой… Блажен, кто пленился красотами твоими и наслаждался ими полным желанием, ибо такой освятится в душе пречистого кровию и водою… Блажен, кто стяжал, ибо такой будет ставить ни во что все сокровища мира, т. к. ты сама – воистину богатство неоскудевающее. Похвален, кто тебя ищет, еще похвальнее тот, кто тебя обретет, но блаженнее всех тот, кто возлюблен будет тобою, кого посадишь ты одесную себя, кто научен будет тобою, кто обитать будет в тебе, кто напитан будет от тебя бессмертною пищею Господом нашим Иисусом Христом… Ты наставница пророков, шественница апостолов, сила мучеников, вдохновение Отцов и Учителей, совершенство всех святых».

Гелатский монастырь. 1125–1130 гг. Грузия.

К первой половине X в. относится начало так называемого клюнийского движения, которое коренным образом реформировало западное монашество и оказало благотворное влияние на характер всей Западной Церкви. Это было время после катастрофического распада Каролингской империи, время частых и разрушительных набегов венгров, норманнов и арабов, время войн между многочисленными княжествами, на которые тогда разбилась Западная Европа, время мрака и хаоса. Одни монастыри были разграблены, в результате чего погибли огромные религиозные и интеллектуальные ценности, другие попали в кабальную зависимость от местных феодалов. В сентябре 909 г. герцог Гильом III основал на своей вилле в Клюни (Верхняя Бургундия) бенедиктинский монастырь, который был подчинен непосредственно Римскому престолу и независим от местных властей, церковных и светских. Аббат монастыря Одон в 931 г. получил от папы разрешение принимать под свою юрисдикцию окрестные монастыри, с чего началась клюнийская реформа, которая в период анархии, охватившей Европу, позволила объединить церковные силы и создать клюнийскую конгрегацию. В начале XI в. в состав конгрегации входило более тысячи монастырей с почти пятидесятитысячной армией монахов, главным образом во Франции, а также в Англии, Ломбардии, Испании и Португалии. Клюнийская конгрегация стала первым централизованным образованием в рамках Западной Церкви и послужила примером и основанием для кардинальной реформы католицизма, проведенной папой Григорием VII в конце XI в. Клюнийская реформа была активно поддержана как Римским престолом, так и французскими королями из династии Капетингов. Многие из монахов Клюни стали крупными церковными иерархами; в том числе трое – Римскими папами.