Николай Непомнящий - Загадки истории России

Итак, начало 1826 года. Месяц с небольшим назад Николай I, подавив на Сенатской площади мятеж декабристов, провозгласил себя императором России. По делу о мятеже ведется следствие, которым руководит тогдашний госсекретарь Д.М. Блудов. Очень заметная фигура не только николаевской эпохи, но и правления Александра II. Будет генерал-прокурором России и министром внутренних дел. Вполне понятно, почему именно этот человек ведет следствие по делу декабристов, но, как установила Н.М. Молева, Блудов в это же время, то есть параллельно, занимается по поручению Николая I и другим делом — «княжны Таракановой»!

Какая, спрашивается, здесь связь — декабристы и самозванка? Но, видимо, связь есть, потому что Николай торопит Блудова в деле расследования о «княжне», и тот наконец передает императору письменное заключение о проделанной работе. Но вот что интересно: его текста в бумагах, относящихся к архиву самозванки, Молева не обнаружила. Нет также и никаких сведений о том, принял ли Николай какое-нибудь решение в связи с блудовским расследованием. Все как будто ушло в песок.

Но на этом дело не кончилось. Через десять лет разразился скандал, связанный с архивом графа Новосильцева, председателя Государственного совета при Александре I. На момент скандала самого графа уже не было в живых, зато у его наследников неожиданно обнаружились документы, связанные все с той же Таракановой! Откуда они взялись — сомнений ни у кого не было: граф Новосильцев всю жизнь занимался коллекционированием исторических документов, и наследники, конечно же, воспользовались его собранием.

Документы были срочно изъяты и переданы опять же Блудову, ставшему к тому времени министром внутренних дел. Министр изучил бумаги и написал Николаю секретный доклад. И снова не было принято никаких решений, словно император занимался не серьезным делом, а какой-то непонятной игрой.

Но никакой игры, разумеется, не было, и свои секретные доклады Блудов писал не зря. Как полагает Молева, вся его работа сводилась к тому, чтобы «обработать» документы по делу Таракановой в нужном для Николая I направлении. Это значит, что событиям прошлого придавали тот вид, который бы соответствовал интересам правящей династии, то есть Романовым. С этой целью перерабатывались источники, соответствующим образом подбирался архивный фонд, наконец, многие документы просто исчезали, как было, например, с бумагами из архива Новосильцева. А там хранились, надо полагать, весьма ценные документы, поскольку Новосильцев 20 лет прожил в Польше, где, может быть, и находились корни самозванческой интриги.

Словом, если звезды зажигаются, значит, это кому-то нужно. Перефразируя известное высказывание, заключим: если документы пропадали, значит, это было нужно Романовым. По-видимому, вопрос о Таракановой стоял у них очень остро, что лучшим образом подтверждается дальнейшим развитием дел.

Николаю I наследовал, как известно, его сын Александр II. Он стал императором в 1855 году в возрасте тридцати семи лет. До 1861 года, то есть до отмены крепостного права, оставалось всего ничего, и Александр был полностью поглощен работой по подготовке реформы. И, как ни странно, в это самое напряженное для себя время император, по примеру своего отца, обращается к делу Таракановой.

Кому же новый российский самодержец поручает во всех подробностях изучить вопрос? Конечно, все тому же Блудову, который, несмотря на свой преклонный возраст — ему 75 лет — не отошел от государственных забот. И Дмитрий Николаевич принимается за работу и тратит на нее целый год! Вновь он пишет пространную записку императору, и вновь она исчезает в канцелярских недрах, хотя начальник II отделения Личной канцелярии (то есть императорской. — Авт. ) В.Н. Панин рекомендовал Александру II опубликовать записки Блудова. Император, судя по сохранившимся документам, внял просьбе, однако в действительности рукопись Блудова так и не увидела свет.

Что же получается? Почему двое Романовых на протяжении почти сорока лет (1826–1864) так упорно возвращаются к одному и тому же факту российской истории? Какое дело было Николаю I до какой-то там самозванки, когда он в 1826 году едва утвердился на престоле? И что заставило его сына вновь обратиться к «княжне Таракановой», если все его помыслы в это время принадлежали одному — реформе?

Чтобы ответить на это, нужно в первую очередь посмотреть, при каких обстоятельствах возникал вопрос о Таракановой; выяснив это, мы поймем и другое — что конкретно волновало обоих самодержцев в запутанной биографии самозванки.

Итак, чем же характерны те периоды правления Николая I и Александра II, когда они так интенсивно интересовались женщиной, которая жила за сто лет до них? Ответ не нужно искать далеко — и первый год правления Николая, и время, предшествующее реформе Александра, отличались одним — крайним внутриполитическим напряжением. В самом деле: начало 1826 года, когда Николай I дал поручение Блудову проштудировать дело самозванки, да и весь год, были для нового императора самым трудным временем за все его тридцатилетнее царствование. Совсем недавно усмирены картечью бунтовщики, намеревавшиеся не только изменить государственный строй России, но и физически уничтожить царя и его семью; дворянская оппозиция хотя и получила жестокий урок, но не сдалась, а лишь затаилась; всюду возникли слухи о незаконности прихода Николая к власти.

Точно таким же напряжением отмечен и предреформенный период правления Александра II — то же брожение в дворянской среде, которая всеми силами противилась освобождению крестьян, те же разговоры о незаконности романовской династии, особенно обострившиеся уже после реформы, в 1863 году, когда на академической выставке в Санкт-Петербурге появилась картина Флавицкого «Смерть княжны Таракановой в Петропавловской крепости».

Но почему эти разговоры так нервировали и Николая и его преемника? По одной-единственной причине — оба они являлись наследниками Екатерины II по линии ее сына, Павла. Но если Тараканова действительно была дочерью графа Шувалова, а он, в свою очередь, был сыном Анны Иоанновны, то, как мы уже говорили, именно самозванка имела все права на российский престол, а не Павел. А отсюда следовал непреложный и очень неприятный, чтобы не сказать больше, вывод для Николая и Александра: они, как и сын Екатерины (не говоря уже о ней самой), занимали российский престол незаконно. Поэтому не случайно, что и в 1826 году, и спустя почти сорок лет, в столице, да и не только в ней, широко расходились слухи о Таракановой как о законной наследнице русского престола. Агенты тайного сыска в многочисленных донесениях информировали власть об этом, нагнетая и без того напряженную обстановку.