Юлий Циркин - Испания от античности к Средневековью

Разумеется, ближайшие сторонники Хиндасвинта были максимально вознаграждены. Зато на остальных он обрушил жестокие репрессии. Их жертвой пали 200 primates Gotorum, т. е. представителей самых высших слоев готской аристократии, и 500 mediogres. Mediogres — это, несомненно, те же mediocres, которые издавна являлись незнатной частью готского народа и которых упоминает еще Иордан (Get. 71). Они, хотя и не часто, встречаются и в испанских документах. В одном из законов Рецесвинта (Leg. Vis. XII, 2, 15) говорится о palatii mediocribus atque primis, в другом (Leg. Vis. IV, 2, 16) противопоставляются dignitas и mediocritas. В «Военном законе» короля Вамбы (Leg. Vis. IX, 2,8), о котором еще будет сказано, упоминаются три группы светских людей, обязанные выступить на войну, — nobiles, mediocrior viliorque personae. Таким образом, видно, что mediocres занимали в испано-вестготском обществе довольно видное положение, обладая какими-то зависимыми от них людьми, с которыми они должны были выступить на войну, могли занимать какое-то место при дворе, но не относились к знати и не имели аристократического достоинства (dignitas). Можно согласиться, что речь идет о людях, занимающих среднее положение {688} 688 Livermore H. V. The Origins… P. 209. , хотя, разумеется, не в смысле «среднего класса» античного или современного общества, а о сравнительно низком слое правящего класса. Многих из этих людей казнили, других отправили в изгнание, третьи предпочли бежать сами. И имущество всех их безжалостно конфисковывалось. Часть конфискованного имущества перешло к королю, а другую он отдал своим fideles. Вместе с имуществом эти fideles получили также жен и дочерей «преступников». По словам более позднего хрониста, жившего уже после крушения Вестготского королевства, Хиндасвинт сурово (moliens) правил готами (Cont. Hisp. 35). Уничтожив в ходе репрессий значительную часть знати [114] Считается, что в репрессиях Хиндасвинта пострадало до половины всей вестготской знати: Orlandis J. Epoca visigoda. P. 152. , Хиндасвинт сумел победить «готскую болезнь», и в его правление, как подчеркивает хронист (Fred. IV, 82), не было никаких заговоров.

Целью репрессий было, конечно, укрепление положения Хиндасвинта и недопущение каких-либо заговоров и мятежей. Но это была не единственная цель. Недаром большое внимание уделялось конфискациям. Даже если король оставлял такому «преступнику» жизнь, тот ослеплялся, а почти все его имущество переходило к королю (Leg. Vis. II, 1, 8) [115] Такому человеку на жизнь оставлялось 5% прежнего имущества: DiesnerH.-J. Politik… S. 10. . С помощью этих репрессий король укреплял свое экономическое положение и получал средства для вознаграждения своих сторонников. Суммы, полученные в результате этой карательной деятельности, были, по-видимому, довольно внушительные. Во всяком случае было не только преодолено постоянное ухудшение вестготской монеты, но она стала снова полноценной, возвращаясь к нормам времени Леувигильда {689} 689 Barbero A., Vigil M. Sobre losorigenessociales… P. III. .

Своим главным противником Хиндасвинт видел старую вестготскую знать. И он стремился, с одной стороны, нанести ей как можно больше чувствительных ударов, а с другой — не допустить создания относительно сильных группировок в ее среде. Одной из мер, направленных на достижение такой цели, было резкое ограничение приданого: оно не должно было превышать 1000 солидов, 10 рабов и 10 рабынь, а также 10 коней (Leg. Vis. 111, 1,5). Но зато король, следуя в этом примеру многих властителей подобного типа, всячески подчеркивал свое покровительство беднякам, обещая им защиту против могущественных.

Раздавая конфискованное имущество своим fideles, Хиндасвинт не просто награждал их и сплачивал вокруг себя своих сторонников, но и создавал группу знати, своим положением обязанной королю, а не происхождению или родственным либо территориальным связям, группу, признающую в короле своего господина и патрона {690} 690 Garcia Moreno L. A. La historia de España visigoda. P. 163; Diesner H.-J. Politik… S. 34; Корсунский А. Р. Готская Испания. С. 199. . Получение этими людьми также жен и дочерей тех, кого казнили или изгнали, соединяло создаваемую Хиндасвинтом новую знать со старой. В эту группу он без колебаний включал и своих рабов, занимавших относительно высокие должности при дворе, как начальники (praepositi) конюхов, поваров, ювелиров. Едва ли они становились мужьями жен и дочерей аристократов, да и конфискованное имущество если и получали, то явно не в таких размерах, как свободные, но все же в отличие от обычных рабов они становились субъектами права, а тем самым в юридическом смысле приравнивались к свободным; они могли даже иметь своих рабов (Leg. Vis. 11,4,4).

Чтобы легализовать свои репрессии, Хиндасвинт в 643 г. издал специальный закон, карающий тех, кто выступает против государя, народа и родины (Leg. Vis. И, 1, 8). В число этих преступников включались как мятежники, так и беглецы в чужие страны. Этот закон имел и обратную силу: его действие распространялось до времени правления короля Хинтилы. Закон в какой-то степени подвел итог начальному этапу правления Хиндасвинта. Вероятно, к этому времени он окончательно утвердил свою власть.

Как и предыдущие короли, Хиндасвинт стремился опереться на церковь. Более того, являясь узурпатором, он пытался (и с успехом) использовать церковный авторитет для оправдания и обоснования захвата власти и самой своей власти. В то же время Хиндасвинт не допускал возвышения церкви над королевской властью. Он даже издал закон, резко ограничивающий право на церковное убежище преступника; так, подлежал каре убийца, даже если он сумел бежать в церковь (Leg. Vis. VI, 5, 16). Церковь вообще была для короля лишь одним, хотя и очень важным, орудием его власти {691} 691 Claude D. Chindasvinth // RLGA. Bd. 4. S. 462. , и он не колебался вмешиваться в ее дела. Большое значение имела, естественно, столичная кафедра. И когда в 646 г. умер толедский митрополит Евгений I, король обратился с письмом к цезаравгустанскому епископу Бравлиону с пожеланием, чтобы тот отпустил своего архидиакона Евгения, дабы тот занял толедскую кафедру. К этому времени Бравлион был самым авторитетным клириком королевства {692} 692 Garcia Moreno L. A. Prosopografia… P. 207. и активным сторонником Хиндасвинта. Но сам он уже был слишком стар и полуслеп, чтобы самому занять пост митрополита столицы, и Хиндасвинт рассчитывал на его ближайшего сотрудника, уверенный, что тот всегда будет его поддерживать. И хотя Бравлион попытался было не отпустить в Толедо своего верного сотрудника, король настоял на своем, ясно давая понять, что пожелание короля равносильно приказу {693} 693 Diesner H.-J. Politik… P. 18-19. . В обмене письмами с Бравлионом, как в значительной степени и в своих законах, Хиндасвинт выдвигает концепцию божественности своей власти. Именно он, король, является главным вестником Бога и стоит не только между Всевышним и светской аристократией, но и между Ним и церковью {694} 694 Ibid. S. 19. . Фактически он утверждает концепцию монархии милостью Божией. Этим Хиндасвинт продолжает линию, определенную Леувигильдом. Тот в своем внешнем виде, в наличии трона, в особом монархическом ритуале сравнивал себя с императором. Хиндасвинт завершил это сравнение: он перенес на испанскую почву позднеримскую и византийскую концепцию монарха, своим троном обязанным только Богу и только перед Ним ответственного.