Константин Романенко - Если бы не сталинские репрессии!. Как Вождь спас СССР.

Сухов Иван Прокофьевич — комбриг, репрессирован в 1938 году. Освобожден в мае 1939 года, преподаватель Военной академии механизации и моторизации, в 1942-м — командир 6-го гвардейского танкового корпуса, в 1944–1945 годах — командир 9-го механизированного корпуса, в 1945–1949 годах — заместитель командующего армией, заместитель начальника Военной академии бронетанковых и механизированных войск, генерал-полковник танковых войск.

Трубников Кузьма Петрович — комбриг, командир 25-й стрелковой дивизии, репрессирован 22.06.1938. 15.02.1940 году освобожден, старший преподаватель курсов «Выстрел», в 1941-м — командир 258-й стрелковой дивизии, командир 217-й стрелковой дивизии, в 1942- 1943 годах — заместитель командующего 16-й армией, заместитель командующего Донским, Центральным фрон­том, в 1943-м — командующий 10-й гвардейской армией, в 1944–1945 годах — помощник и заместитель командую­щего 1-го и 2-го Белорусских фронтов, в 1945–1949 годах — заместитель командующего Северной группой войск, 1949–1950 командующий Северной группой войск, генерал-полковник.

Фесенко Павел Григорьевич — комбриг, начальник 4-й военной школы авиатехников, репрессирован 30.07.1938. 19.04.1940 года освобожден, заместитель командира авиационной дивизии.

Яновский Николай Митрофанович — комбриг, начальник 10-го отдела Управления по комначсоставу РККА, репрессирован в 1937–1939 годах, освобожден начальник Харьковских курсов усовершенствования комсостава запаса, в 1941–1942 годах — начальник интендантского фа­культета Интендантской академии, в 1942–1944 годах — окружной интендант Сталинградского ВО, заместитель командующего 28-й армией по тылу, в 1944–1945 годах — начальник тыла 2-й гвардейской армии, генерал-майор интендантской службы.

Обвинения в антигосударственной деятельности были сняты и с других категорий военачальников. Так, в процессе чистки в 1937–1938 годах «из 186 наличных командиров дивизий» было арестовано 154. Однако и это не означало, что все они были расстреляны или посажены в лагеря. Причем из 154 репрессированных комдивов расстреляны или умерли в тюрьме только 48 человек. И на­оборот, как указывает тот же Александр Усовский, среди возвращенных после проверки в строй, можно увидеть таких известных позже военачальников, как:

«Маршала авиации Астахова Федора Алексеевича, маршала авиации Ворожейкина Григория Алексеевича, генерал-майора Ефремова Михаила Григорьевича, генерал-лейтенанта Ковалева Михаила Прокофьевича, генерал-лейтенанта Козлова Дмитрия Тимофеевича... Маршала Советского Союза Конева Ивана Степановича, генерал-полковника Курдюмова Владимира Николаевича, генерал-майора Лукина Михаила Федоровича... генерал-лейтенанта Веревкина-Рахальского Николая Андреевича, генерал-майора Львова Владимира Николаевича, Маршала Советского Союза Мерецкова Кирилла Афанасьевича, легендарного командира 63-го стрелкового корпуса генерал-лейтенанта Петровского Леонида Григорьевича, генерал-полковника Подласа Кузьму Петровича, Маршала Советского Союза Рокоссовского Константина Ксаверьевича, генерал-полковника Смородинова Ивана Васильевича, Маршала Советского Союза Соколовского Василия Даниловича, генерал-лейтенанта Софронова Георгия Павловича, генерала армии Тюленева Ивана Владимировича, генерал-полковника Хозина Михаила Семеновича, генерал-лейтенанта Хмельницкого Рафаила Петровича... генерал-полковника Цветаева Вячеслава Дмитриевича, генерал-лейтенанта Черепанова Александра Ивановича, генерал-лейтенанта Чернышева Виктора Николаевича, генерал-полковника Юшкевича Василия Александровича и еще два десятка комдивов, в 1937–38 годах репрессированных, но войну тем не менее встретивших в рядах РККА — и отнюдь не рядовыми».

Характерно, что освобождение не распространилось на «пожарников, деятелей Осоавиахима, особистов, военруков педагогических институтов» и прочих военных чиновников. Освободили именно «войсковых командиров». Но такая фактическая реабилитация совершенно не означала, что все освобожденные военные являлись «великими полководцами». Более того, среди них оказались и предатели.

Так, репрессированный в 1938-м комдив, комендант Тираспольского УР Егоров Евгений Арсентьевич был освобожден в 1939-м и с октября занял пост заместителя командира корпуса, затем — командира 10-го стрелкового корпуса Белорусского ВО, а с 1940-го он получил звание генерал-майора. Однако, попав позже в плен, он стал со­трудничать с гитлеровцами.

То же произошло и с комбригом Малышкиным Ва­силием Федоровичем. В 1937–1938 годах он, начальник штаба 57-го особого стрелкового корпуса, репрессирован 09.08.1938, освобожден 12.1939. В 1939–1940 годах он - старший преподаватель Военной академии Генерального штаба. В 1941-м — генерал-майор, начальник штаба 19-й армии Западного фронта, попал в плен, где перешел на сторону противника. Сотрудничал в плену с фашистами и бывший генерал-майор М. Ф. Лукин.

Среди антисталинских инсинуаций уже более полстолетия по страницам различных публикаций кочует миф о «разгроме армии». При очередном переиздании посмертных «мемуаров» Жукова негодяи дополнили этот «труд» лживым утверждением:

«Накануне войны в Красной Армии почти не осталось командиров полков и дивизий с академическим образование. Более того, многие из них даже не кончали военных училищ, а основная их масса была подготовлена в объеме курсов командного состава» (Т. 1. С. 352).

О безграмотных командирах полков писал и небезызвестный «генерал-историк» В. Анфилов. «Последняя проверка, проведенная инспектором пехоты, — говорил в декабре сорокового года на совещании начальник управления боевой подготовки генерал-лейтенант В. Курдюмов, — показала, что из 225 командиров полков, привлеченных на сбор, только 25 человек оказались окончившими военные училища, остальные 200 человек — это люди, окончившие курсы младших лейтенантов и пришедшие из запаса»[165].

Генерал Анфилов лгал! Как свидетельствует стенограмма совещания высшего командного и политического состава Красной Армии, состоявшегося 23–31 декабря 1940 года, дважды выступивший на нем генерал-лейтенант В. Н. Курдюмов ничего подобного не говорил. Владимир Николаевич и не мог сказать такую глупость.

Дело в том, что Владимир Николаевич Курдюмов не мог рассчитывать на то, что с началом войны командирами новых полков будут назначаться гражданские «штафирки», даже прошедшие какие-то «сборы». Неужели нельзя было набрать «полковников» из 179 тыс. офицеров служивших в армии в 1938 году?

И набрали. Уже в сентябре 1939 года в армии численностью свыше 5 миллионов хватало действующих командиров полков, которые позже прошли «учебную» войну с белофиннами, а осенью 1939 года ходили «походом» в Польшу. Но, говоря образно, если требовались новые «боевых полковники», то их набрали не из лейтенантов, а из «подполковников», «майоров». Да из «штабных крыс», в конце концов! То есть «политрук» генерал Афилов не просто извратил проблему, а врал нагло.