Константин Романенко - Если бы не сталинские репрессии!. Как Вождь спас СССР.

Было бы, однако, неправильно, если бы я сказал, что являлся участником какой-либо из этих организаций: я знал о том, что с 1932 года осуществился блок между подпольной организацией правых и троцкистско-зиновьевской организацией; знал, что блок этих организаций подготавливает совершение террористических актов над руководителями ВКП(б), я был связан с некоторыми руководителями блока и вел работу по подготовке вооруженного переворота в Кремле, но формально ни в состав центра блока, ни в состав этих организаций я не входил.

Впервые о моем участии в этой нелегальной работе со мной говорил М. ТОМСКИЙ в 1930 г. от имени центра правых, а впоследствии от имени блока.

Вопрос. Почему же при Вашей формальной непричастности к нелегальной организации правых ТОМСКИЙ все же вел с Вами переговоры о вооруженном перевороте в Кремле?

Ответ : Это объясняется первую очередь тем служебным положением, которое я занимал до 1935 года. Мое пребывание на посту секретаря ЦИКа, сосредоточение в моих руках руководства охраной Кремля(подчеркивания в протоколе И. В. Сталина. - К.Р.) толкало сначала представителей центра организации правых, а затем блока перечисленных мною контрреволюционных организаций на сближение со мной, с целью привлечь и меня к их контрреволюционной деятельности.

Переговорам ТОМСКОГО со мной способствовало следующее: формально не принадлежа к правой оппозиции внутри ВКП(б), я все же по своим взглядам на некоторые существенные вопросы политики ЦК ВКП(б) и советского правительства, в частности, в вопросе об обложении крестьянства налогами, о ценах на сельскохозяйственные продукты и т.п. примыкал больше всего к правым. (...)

ТОМСКИЙ, РЫКОВ и БУХАРИН, и именно это они использовали для того, чтобы, начав с разговора со мной о том, что их незаслуженно отстранили от участия в руководстве ВКП(б) и советского правительства, с критики политики и мероприятий ЦК ВКП(б) и органов советской власти, перейти в дальнейшем к прямым переговорам о борьбе с нынешним руководством ВКП(б)».

Конечно, Енукидзе не спешил совать голову на плаху. Поэтому, отвечая на вопрос следователей о подробностях содержания разговоров на встречах с единомышлениками, он в основном представил реакцию на обиду за отстранение от значимых постов. Так, он, в частности, показал:

«А. И. РЫКОВ и его товарищи указывали, что если бы их не отстранили от руководства и дали бы возможность провести те мероприятия, которые они считают правильными, такого положения в стране не создалось бы.

Михаил ТОМСКИЙ, приходя ко мне, свои настроения и недовольство, в связи с изменением его положения в руководящих партийных и профсоюзных органах, выражал особо резко. Он жаловался на то, что его не ценят, хотят свести к нулю все его прошлое (здесь и далее курсивы мои. - К.Р.) и т.д. У меня создалось убеждение, что у ТОМСКОГО, по мере рассеивания надежд на поддержку его со стороны лидеров профсоюзных организаций, возрастало недовольство против существующего руководства ВКП(б). (...)

Поэтому ТОМСКИЙ в конце 1930 г. счел возможным в беседе со мной у меня на квартире в Кремле - заявить, что никаких надежд на привлечение правых к руководящей работе в условиях нынешнего руководства ВКП(б) нет. Он - ТОМСКИЙ, РЫКОВ и БУХАРИН могут рассчитывать, по его мнению, на приход обратно на руководящие посты только в случае смены нынешнего руководства ВКП(б).

Перечисленные мною выше беседы, а также целый ряд подобных им, которые мне трудно вспомнить сейчас в деталях из-за давности, фактически и явились переходом к переговорам ТОМСКОГО со мной о моем привлечении к борьбе против нынешнего руководства ВКП(б)».

В продолжение допроса Енукизе показал, что это предложение «в конце 1930 г.» Томский ему «сделал от имени центра правых», в который входили «Рыков, Бухарин и он».

«Вопрос : Что конкретно Вам предложил ТОМСКИЙ?

Ответ : ТОМСКИЙ начал разговор с того, что возвращение его, ТОМСКОГО, БУХАРИНА и РЫКОВА на руководящие посты возможно только при смене нынешнего руководства ВКП(б).

Я возразил ТОМСКОМУ, что не только смена руководства, но и изменение состава руководящих органов возможно в нынешних условиях только насильственным путем. Я сказал ТОМСКОМУ: «СТАЛИН и его ближайшие соратники не такие люди, чтобы пойти на какие бы то ни было уступки и компромиссы, никакие силы не заставят их это сделать. Следовательно, если добиваться изменения состава или смены руководства, нужно иметь огромный перевес своих сил, своего аппарата и своего влияния в стране». (...)

В этом разговоре ТОМСКИЙ мне рассказал, что он, БУХАРИН, РЫКОВ и УГЛАНОВ возглавляют нелегальную организацию, которая ведет большую организационную работу, стараясь распространить свое влияние на все важнейшие районы Советского Союза.

ТОМСКИЙ рассказал, что после того, когда все легальные пути борьбы против существующего руководства ВКП(б) были испробованы и не дали никаких результатов, БУХАРИН, РЫКОВ и ТОМСКИЙ пришли к выводу, что вести дальше открытую борьбу за свою политическую платформу по примеру того, как это делали троцкисты в 1927 г., нельзя, так как это неизбежно приведет к массовым репрессиям по отношению к правым, к разгрому кадров правой оппозиции и не даст никаких шансов на победу.

Поэтому не только сами РЫКОВ, БУХАРИН и ТОМСКИЙ декларировали свой отход от правых взглядов, но директиву об этом дали и своим единомышленникам, чем преследовалась одна определенная цель: сохраниться в рядах ВКП(б) и вести подпольную организационную работу, двурушнически признавая правильной политику ЦК ВКП(б). (...)

На мой вопрос, как же мыслит себе организация правых борьбу с руководством ВКП(б), ТОМСКИЙ от имени своего, БУХАРИНА и РЫКОВА развернул мне следующий план действий организации правых. Он говорил: «В условиях проводимой в настоящее время коллективизации, в условиях, когда деревенская масса недовольна политикой ЦК ВКП(б) по крестьянскому вопросу, в условиях, когда в ряде районов Советского Союза, в связи с проводимой ликвидацией кулачества, как класса, имеют место открытые выступления против советской власти, можно ожидать, что в ближайшее время - это недовольство деревенской части населения выльется в массовое повстанческое движение.

Это повстанческое движение не может не иметь своего отражения и на Красную Армию, и на ту часть рабочего класса, которая связана с деревней, и на определенные слои крестьянской молодежи. В этих условиях приобретает исключительно большое значение сочетание нелегальной работы правых в стране с развертыванием работы по подготовке вооруженного переворота в Кремле. Этот переворот в Кремле возможен при соответствующей подготовке кремлевского гарнизона».