Ю Скуратов - Вариант дракона

Только не все были достойны этого.

Огромная держава распадалась, вызывая у одних гнев, у других - слезы. Многие растерялись. Да и было отчего растеряться. Многие потеряли работу, рубль стремительно катился вниз, поговаривали о голоде, погромах, переворотах.

Этот период надо было обязательно пережить. И пережить достойно.

ЛУБЯНКА

Без работы я оставался недолго - меня разыскал Вячеслав Алексеевич Никонов и предложил свою помощь. Никонов - внук Молотова, познакомились мы с ним в период первой президентской кампании в России, когда Горбачев решил, что конкуренцию Ельцину должен составить Вадим Викторович Бакатин, и распорядился создать группу помощи Бакатину. В эту группу попали Никонов и я.

Бакатину говорили довольно откровенно:

- У вас есть шанс стать президентом, если будете ругать Горбачева. Не будете ругать - шансов не будет.

Бакатин с этим соглашался, но Горбачева не ругал - совесть не позволяла.

В результате выборную кампанию он проиграл.

Позже Бакатин возглавил МСБ - Межреспубликанскую службу безопасности, - бывший КГБ, и Никонов ушел работать к нему.

- Приходите к нам, в МСБ, - сказал мне Никонов, - нам нужен опытный юрист.

Мощнейшая спецслужба, способная управлять миром, державшая в страхе Запад, переживала очень сложные времена. Ее старательно разваливали крикливые демократы - не исключаю, что не без помощи западных спецслужб. Когда-нибудь многое из того, что ныне считается тайным, станет явным.

Я приехал на Лубянку, в "командный" корпус 1/3, где сидит начальство. Встретился с Никоновым, позже с Бакатиным...

В результате переговоров я дал согласие пойти работать в МСБ, но сугубо штатским сотрудником. Чтобы не носить погоны на плечах. В льготах по сравнению с аттестованными сотрудниками я, конечно, терял, но не так уж много...

Едва я вышел на работу, как позвонил старый свердловчанин Вениамин Федорович Яковлев, бывший министр юстиции СССР, а в тот момент - советник Горбачева. Горбачеву нужен был юрист-государственник.

- Приходите ко мне в аппарат консультантом по государственно-правовым вопросам, - предложил Яковлев.

Я ему рассказал о ситуации: уже работаю, так сказать... В МСБ. Яковлев в ответ:

- Я переговорю с Бакатиным. Здесь вы нужнее.

На следующий день меня вызвал Бакатин.

- Юрий Ильич, вы сколько проработали в нашей организации? - спросил он довольно сурово.

Я поднял руки вверх:

- Вадим Викторович, все понял!

Переход не состоялся.

Госбезопасность наша - это не только погони, стрельба и поимка шпионов, которые так охотно показывают в кино, это еще и мощнейшая аналитическая служба. Так что выбрать работу было можно.

В МСБ мне предложили три должности: начальника правового управления, помощника Бакатина и старшего консультанта. Все должности были генеральские.

Я выбрал третью и, как потом выяснилось, правильно сделал. Это была самая интересная работа. Группа консультантов на Лубянке традиционно сильная, создали ее еще при Андропове как независимую службу; Андропов всегда отсылал в эту группу документы на обкатку.

- Вы не связаны ни с одной из наших служб, - говорил он, - поэтому изучите и, не стесняясь, скажите свою правду.

Кто входил в группу консультантов при мне? Генерал-лейтенант Кондрашев Сергей Александрович, знаток политики, владеющий несколькими языками; генерал-лейтенант Сторожев Юрий Васильевич; генерал-лейтенант Корнилов Юрий Иванович; генерал-майор Широнин Вячеслав Сергеевич, который во время распада страны выводил агентурный аппарат из Прибалтики, спасал картотеку агентов - святая святых всякой спецслужбы, спас, к сожалению, только в Латвии, но в этом не его вина; молодой полковник Демин Юрий Георгиевич консультант бывшего председателя КГБ Крючкова. Демина готовили к увольнению, как консультанта Крючкова.

Я присмотрелся к нему: парень вроде бы смышленый, пишет докторскую диссертацию, от работы не отлынивает, пошел к Никонову:

- Жалко Демина!

То же самое сказал и Бакатину. В результате Демина оставили в группе консультантов.

О Бакатине и в ту пору, и позже говорили всякое, в частности что он добровольно, по своей инициативе, передал американцам чертежи прослушивающих устройств в новом здании их посольства на Садовом кольце...

Через несколько лет, когда я уже работал в Генпрокуратуре, ФСБ решило привлечь Бакатина за это деяние к уголовной ответственности, и мы разбирались в случившемся. Очень подробно разбирались. Бакатин написал служебную записку Горбачеву. Горбачев поставил на ней резолюцию Панкину (бывший министр иностранных дел СССР), Бакатину. Вопрос надо проработать и внести предложение на основе взаимности. Предполагалось, что взамен американцы отдадут нам схемы прослушивания нашего посольства в Вашингтоне. Но Бакатин передал схему американцам в одностороннем порядке. Почему? Непонятно.

Я и раньше осуждал и сейчас осуждаю этот поступок. Государственную тайну составляла не только схема, но даже и сам принцип, который был использован в организации прослушивания американского посольства. Это было "ноу-хау". Американцы, получив схемы, долго не могли разобраться в техническом устройстве системы. Ведь там были использованы и пустоты в цементе, и особенности арматуры, я уже не говорю о кирпичах. Все здание представляло собой одно большое ухо. Многие закладки делались еще в Финляндии, откуда американцы привозили кирпич, поэтому была рассекречена и пострадала наша агентура и там...

Документы по Бакатину я отдал Эдуарду Филипповичу Побегайло советнику Генерального прокурора, профессору, доктору наук. Через несколько дней Побегайло пришел ко мне:

- Это дело - безнадежное.

В тот момент не было утвержденного законом перечня сведений, составляющих государственную тайну.

Мы отказали ФСБ в возбуждении уголовного дела.

А вообще к Бакатину на Лубянке относились довольно сдержанно, как к чужаку, да и сам он не всегда понимал специфику работы этой организации, отрицательно относился к сыску и агентуре, при нем возник термин "чекизм". Он издевался над служебной риторикой, принятой в КГБ. Отрицательно относился к "пятой линии" - 5-му управлению, занимающемуся защитой конституционного строя, считая, что оно защищает тоталитаризм, и первым делом постарался ликвидировать его.

Сейчас это управление восстановлено. Ведь свой строй защищают все государства, и в первую очередь - высокоразвитые, сильные.

С другой стороны, Бакатин спас КГБ от окончательного разгрома. Кампания против госбезопасности была безобразно раздута, демократы неистовствовали. Был снесен памятник Дзержинскому. Опасались штурма Лубянки. Сотрудники уже жгли секретные бумаги, спасали картотеки и проверяли оружие - готовились отбиваться.