Дмитрий Володихин - Иван IV Грозный

Вот эти две группы:

1. Князь Владимир Константинович Курлятев, князь Александр Иванович Ярославов, князь Иван Иванович Турунтай Пронский, князь Михаил Матвеевич Лыков, князь Федор Матвеевич Булгаков, Василий Васильевич Разладин-Квашнин, Дмитрий Ильич Шафериков-Пушкин, Крик Зуков Тыртов, Замятия Иванович Сабуров, Данила Григорьевич Чулков, род Колычевых, род Заболоцких, род Кашкаровых, род Сабуровых-Долгово.

2. Князь Петр Семенович Серебряный-Оболенский, князь Александр Борисович Горбатый-Суздальский, князь «Дмитрий Ряполовский», князь Федор Иванович Троекуров, князь Михаил Иванович Воротынский, Иван Васильевич Шереметев Большой.

Насколько прав беглый князь в своих оценках? Во второй группе к числу воеводской элиты совершенно однозначно следует отнести князя Петра Семеновича Серебряного-Оболенского, князя Александра Борисовича Горбатого-Суздальского, князя Михаила Ивановича Воротынского, а также Ивана Васильевича Шереметева Большого. Родственник Курбского князь Федор Иванович Троекуров («князь Федор Львов»), по его словам, был человеком «выдающейся храбрости и святой жизни», верно служил государю с молодости до сорока лет, «…не раз одерживал светлые победы над погаными, обагряя руки свои кровью, вернее же, освящая их кровью басурман», — что, в общем, не встречает возражений. Князь Дмитрий Ряполовский — таинственная фигура. Если имелся в виду князь Дмитрий Иванович Хилков или князь Дмитрий Федорович Палецкий, то оба они бывали на высоких ролях в действующих полках, правда, воеводские должности Д.Ф. Палецкого превосходили «карьерные достижения» Д.И. Хилкова. Иными словами, Курбский избыточно превозносит деяния родственника, а в остальных оценках совершенно адекватен.

Что касается первой группы, то там придется выделить еще нескольких опытных военачальников, значение которых Курбским даже несколько преуменьшено. Это прежде всего Иван Петрович Федоров [77], князь Владимир Константинович Курлятев, князь Александр Иванович Ярославов, князь Иван Иванович Турунтай Пронский, Замятия Иванович Сабуров, Василий Васильевич Разладин-Квашнин, Дмитрий Ильич Шафериков Пушкин, Данила Григорьевич Чулков [78].

Сюда надо приплюсовать также тех, чья опытность в военном деле, боевые заслуги или хотя бы высокое положение в армии не вызывают сомнений, хотя Курбский оставил без внимания их воинские «регалии». Таковы князь Петр Михайлович Щенятев (поистине звезда «генералитета» грозненских времен, очень крупная фигура), князь Юрий Иванович Кашин, князь Никита Романович Одоевский, кн. Василий Иванович Темкин-Ростовский (сам видный опричник), Головины Михаил Петрович и Петр Петрович (в особенности первый из них), Алексей Федорович Адашев, Данила Федорович Адашев, Андрей Иванович Шеин, Василий Андреевич Бутурлин, Григорий Степанович Сидоров [79], Михаил Яковлевич и Иван Михайлович Морозовы

Курбский далеко не всегда достоверен. Наиболее надежной следует считать в его посланиях и «Истории о великом князе Московском» информацию по периоду до весны 1564 года, т.е. до побега в Литву. Позднее он пользовался слухами, надежность которых просто не имел возможности проверить. В некоторых случаях он сам признается, что судьбу того или иного человека не может проследить с точностью.

Немудрено, что Андрей Михайлович просто не в состоянии перечислить все потери высшего армейского командования от предопричных и опричных казней. Поэтому придется добавить еще несколько человек к списку воевод, выбывших из рядов действующей армии по причине безвременной кончины на плахе или от иного орудия убийства…

Князя Петра Ивановича Горенского казнили в 1565 году за попытку перейти к литовцам. Ивана Петровича Яковлева-Захарьина — в 1571 году за неудачный поход под Ревель. Из числа опричных воевод по цареву повелению расстались с жизнью князь Михаил Темрюкович Черкасский (но это, впрочем, потеря небольшая, ибо значительного командного опыта у князя не было), Василий Иванович Умной-Колычев, Захарий Иванович Очин-Плещеев и другие. Уже после отмены опричнины казнили князя Петра Андреевича Булгакова-Куракина, ветерана грозненских войн.

Разумеется, вообще в эпоху Ивана Васильевича от казней погибло намного больше знати, чем здесь перечислено. Известные историки С.Б. Веселовский и Р.Г. Скрынников, работая с синодиками, содержащими списки людей, пострадавших от грозненских репрессий, уточнили потери военно-служилого сословия [80]. В данном случае отбирались сведения о служилых аристократах, входивших в костяк военного руководства и пострадавших от террора [81]. Вот итоговый их реестр [82]:

Алексей Федорович Адашев [83]

Данила Федорович Адашев

Алексей Данилович Басманов

Никита Васильевич Борисов-Бороздин

князь Петр Андреевич Булгаков-Куракин

Василий Андреевич Бутурлин

Иван Наумов [84]Бухарин

князь Михаил Иванович Воротынский

князь Иосиф (Осип) Федорович Гвоздев-Приимков (или Гвоздев-Ростовский)

Михаил Петрович Головин

Петр Петрович Головин

князь Александр Борисович Горбатый-Суздальский

князь Петр Иванович Горенский

Василий Дмитриевич Данилов

князь Семен Иванович Засекин-Баташев

Михаил Андреевич Карпов

Федор Андреевич Карпов

князь Андрей Иванович Катырев-Ростовский

князь Юрий Иванович Кашин

князь Дмитрий Андреевич Куракин

князь Владимир Константинович Курлятев

князь Михаил Матвеевич Лыков

Иван Михайлович Морозов

Михаил Яковлевич Морозов

князь Никита Васильевич Оболенский

князь Петр Семенович Оболенский-Серебряный

князь Никита Романович Одоевский

Захарий Иванович Очин-Плещеев

князь Дмитрий Федорович Палецкий (?)

князь Иван Иванович Пронский Турунтай

Дмитрий Ильич Шафериков-Пушкин

Василий Васильевич Разладин-Квашнин

князь Василий Волк Васильевич Ростовский

Тимофей Замятня Иванович Сабуров

Григорий Степанович Сидоров

князь Федор Васильевич Сисеев

князь Василий Иванович Темкин-Ростовский

князь Федор Иванович Троекуров

Василий Иванович Умной-Колычев

Иван Петрович Федоров-Челяднин

князь Дмитрий Иванович Хилков (?)

князь Михаил Темрюкович (или Темгрюкович) Черкасский

Данила Григорьевич Чулков-Ивашкин

Андрей Иванович Шеин

Иван Васильевич Шереметев-Большой

князь Петр Михайлович Щенятев

Петр Иванович Яковлев

Семен Васильевич Яковля (Яковлев)

князь Александр Иванович Ярославов

Всего, таким образом, около пяти десятков с конца 50-х годов по вторую половину 70-х годов XVI столетия. Много это или мало? Если учесть, что в середине XVI века на воеводские должности в полках действующей армии и крупных городах могли претендовать человек сто, от силы сто пятьдесят, то получится, что из высшего эшелона русского командования выбыла как минимум треть. Катастрофический результат!