Лев Исаков - Русская война: Утерянные и Потаённые

Свидание, кажется, все же состоялось, есть восторженное письмо Дантеса «Она сказала мне: я люблю вас так, как никогда не любила, но не просите у меня никогда большего, чем мое сердце, потому что все остальное мне не принадлежит, и я не могу быть счастливей иначе, чем уважая свой долг…». Вам это ничего не напоминает?

Француз потрясен, ошарашен, очарован – но мы-то, кондовые, лубяные, лыковые?

Письмо датировано февралем 1835 года, через 11 месяцев Жорж Дантес назовет во всеуслышание г-жу Пушкину жеманницей, т. е. по-русски играющейся ломакой. Знаете, а я пожалуй соглашусь… как и то, что ни одна «романтизированная» русская дура не пропустит случая примерить такой сарафанчик.

Вот носить…

Возмутительно, при наличии двух расхожих версий этого ключевого события г-да пушкинисты почему-то не задаются во-просом, кто из свидетелей врет-привирает-приукрашивает, редактируй как хочешь. Н. Н. ли, после свидания отправившаяся к Вяземским и поразившая В. Ф. демонической картиной, как, – ах! – несносный Жорж, доставши огромный пистолет, встал перед ней на колени и грозился застрелиться, если она тотчас же не отдается ему – тут, кажется, Вера Федоровна не очень поверила, ибо в противном случае обратилась бы в полицию, ударила в колокола, воззвала к правосудию монарха: Пушкина она определенно любила, достаточно искренне для светской дамы – нет, ничего; поужасалась и отправила Надежду Николаевну домой. Дантес в ее глазах, как и в глазах всего петербургского общества уже определился как хваткий молодой человек, остроумный, светский, честно-взыскательный места под солнцем, не дурак выпить и приволокнуться – но никакой не башибузук!

Дантес о роковом свидании почему-то молчал весь 19 век. Только в 20 веке Анри Труайя опубликовал два письма Ж. Д. к приемному отцу с описанием его версии события – и знаете, по склонности полуобразованных русских дамочек к литературщине и мелодраме, изложение Дантеса куда как более убедительно; как и его реакция на тот факт, что полагаемое им секретным свидание обсуждает весь город, и при этом в таких деталях, что он выглядит… Пистолеты!? Стреляться!? – О, господи, каким же я выставился дураком, особенно когда поверил этой… мошеннице: развесил уши вместо того, чтобы пересчитать юбки к обоюдному удовольствию.

И как же возненавидела Н. Н. и по свойски объяснившегося с ней А. С. Идалия Полетика, выставленная уже в совершенно непотребном виде… Интересно, за что?

Беспокоит и беспокоит одно наблюдение: вот ходит и ходит по этому делу неуловимый В. Ланской, не человек – тень: толерантный, безгласный, везде есть – нигде не зацепился; а ведь по итогу получит все: и самое Наталью Николаевну, и полковничество от пушкинских дивидендов, и признательность чужих детей… А не покрывали ли тут одной афишируемой историей другую, глубокую; истинную страсть двух пылких животных, вырвавшую одного из объятий модной любовницы, другую из супружеское постели гения? Как тогда хорошо укладываются все кирпичи: даже с этим свиданием; с Идалией; с продолжающимся демонстративным поддразниванием, закручивающимся уже в демоническое…

Pure Pushkin!

Как же поступит бедный молодой человек, приехавший в Пари… прошу прощения, в Петербург, сделать карьеру через женитьбу, но увлеченный чуть в сторону некоторым чувством, что походило на любовь, по отрезвлению – да вернется к искательству выгодной невесты на предмет заключения честного контракта: ты мне деньги и положение, я тебе мужские достоинства и красоту – в полном сознании своей правоты. Можно согласиться с С. Абрамович, что его более привлекает в этом плане Мари Барятинская; но почему считается, что пушкинский вызов, поставивший под угрозу карьеры Геккерена и Дантеса имел столь уж катастрофические последствия для искательного француза?

После усыновления Геккереном Дантес становится состоятельным человеком; пушкинского вызова он не испугался, будучи лично храбрым и самоуверенным, о чем свидетельствует, как орден Владимира 4-й степени с мечами, полученной на Кавказе, так и его поведение в 1871 году, когда во главе толпы роялистов он пытался штурмовать Законодательное Собрание. Для сохранения карьеры пришлось жениться на Екатерине Гончаровой – а велика ли жертва? Ведь, между нами, практический француз не мог не заметить, что русская знать, лаская его за роялизм, отнюдь не склонна принимать живущего на жалованье, пускай остромодного, иностранца в семью, являя истинно Фамусовское:

Екатерина Николаевна, пылко влюбленная, – а Гроссман даже намекает, что и немножечко беременная, ребенок появился в 1835 году – С. Абрамович отрицает, утверждая рождение 1-й дочери 1838 годом – была не хуже других, если шел вопрос о сохранении единственного обретения, карьеры.

Обычный резон против добровольности брака – Екатерина некрасива? И снова какая-то аберрация: пока сестры Гончаровы никак не были связаны ни с Пушкиным, ни с Петербургом, жили при МАМАН в Москве и Яропольце, бытописатели утверждали «Наталья Ивановна жила в окружении трех красавиц-дочерей»; но только они являются в Петербург, как все переменилось: из 3-х красавицей осталась одна Натали, Екатерина и Александра увяли… А так ли?

Есть мнение графини С. А. Бобринской о «старшей Гончаровой, некрасивой, черной и бедной сестре белолицей поэтичной красавицы, жены Пушкина».

Есть сдержанное мнение Ольги Сергеевны Павлищевой о самой Н. Н. «она… достаточно красива и достаточно хорошо воспитана».

А вот Карл Брюллов не находил никакой красоты в Натали Пушкиной – sis!

На вкус и цвет товарищей нет!

Существенно другое: исследователи архива Полотняного Завода Н. М. Ободовская, и М. А. Дементьев документально установили, что Екатерина Гончарова действительно еще до брака была в связи с Жоржем Дантесом, и делая ей предложение, он отнюдь не «мазал»; как и то, что фатоватый француз, оказывается, умел хранить свои, да и чужие тайны.

Кстати, в этом сватовстве присутствует и невидимое жало для Н. Н. – Дантес определенно показывает, что игру «романтической красавицы» он раскусил и предпочитает ей нечто более надежное: ах, как забавно смотрится Наталья Николаевна, разоблачая мнимый характер брака своей сестре, когда Катишь уже состоит в нем фактически весь 1835 год…

Скажите, что надо сделать женщине, оказавшейся вершиной треугольника, в котором другие вершины приязненный муж и ненужный обожатель? Совершенно верно – точно и определенно дать последнему отставку, как то поступила Мари Барятинская с Дантесом-Геккереном (все же простите, что употребляю эту более старинную форму написания фамилии вместо новоутвердившегося «Геккерн»), предварительно вымарав 19 страниц своего дневника. Как должна были вести себя Наталья Николаевна, только что «подвергшаяся моральному насилию», чуть не спровоцировав дуэль, «отдав на заклание» сестру? Уж конечно, демонстрировать определенную холодность и отстраненность, держать на ясно означенном расстоянии «повесу» и «домогателя», если уж нет возможности совершенно исключить общение – все-таки член семьи. Так ведет себя муж, но не она!