Валентина Колыванова - Царь Иван Грозный

Тем не менее мы увидим, что царь Иван Грозный изначально вовсе не был диким, ограниченным, чуждым культуре, просвещению, передовым веяниям. А главное, что в переломные моменты он мог отнестись к себе самокритично и предпринять мудрые для государственного деятеля меры.

Итак, в январе 1547 года Иван венчается на царство, а затем знатные вельможи начинают искать царю достойную невесту по всей стране. Любопытно, что юный царь тогда выбирал не за знатность, а за личные качества, которые лучше всех оказались у Анастасии, дочери вдовы Захарьиной. В феврале этого же года царь обвенчался с Анастасией. Историки утверждают, что это событие повлияло не только на характер Ивана Грозного, но и на последующий период его правления, потому что любил Иван Анастасию по-настоящему, а не «по-домостроевски». Хотя мы имеем свидетельства того, что чувства к жене в первый год семейной жизни уживались у Грозного с блудом, жестокостью по отношению к родственникам царицы, и Анастасия нередко плакала или вообще падала в обморок от выходок супруга.

Боярышня у окна. Худ. К. Маковский

Потрясением для молодого Ивана и поводом для перемен в его поведении послужили последовавшие одно за другим события весны-лета 1547 года – великий пожар и восстание в Москве. В пожаре погибло только по самым примерным подсчетам 1700 человек, многие потеряли дома и состояния, не говоря уже о родных и близких. Пожар стал поводом к восстанию, лозунгом которого было «Долой князей Глинских, это все из-за них!»

После подавления восстания Иван Грозный решил созвать первый Земский собор, где покаялся перед людьми за свой блуд, жестокость и злодеяния. Именно в это время начинается его сближение с выдающейся личностью – протопопом Сильвестром, оказавшим положительное влияние на характер царя. Грозный создает «Избранную раду», которая просуществует до 1560 года. В совершенно иную, лучшую, сторону меняются и его отношения с женой. Забегая вперед, скажем, что больше таких счастливых союзов в жизни Ивана Васильевича не было. И дети его не были счастливы.

Официальными потомками Ивана Грозного упоминаются сыновья от Анастасии:

Дмитрий Иванович (1552–1553), наследник отца во время смертельной болезни в 1553; в том же году при спуске царской семьи со струга перевернулись сходни, и младенец утонул; Иван Иванович (1554–1581), по одной из версий, погиб во время ссоры с отцом, по другой версии умер в результате болезни в ноябре. Женат трижды, потомства не оставил; Федор I Иванович, (1557–1598), детей мужского пола нет. По рождению сына Иван Грозный повелел построить церковь в Феодоровском монастыре города Переславля-Залесского. Этот храм в честь Феодора Стратилата стал главным собором монастыря и сохранился до настоящего времени.

Анастасия, первая жена Ивана Грозного

Царевич Дмитрий, убитый в Угличе

Царь Иван и иерей Сильвестр во время Большого московского пожара 24 марта 1547 г. Худ. П. Плешаков

От других жен: Василий (от Марии Кученей) – умер во младенчестве;

царевич Дмитрий (1582–1591), от Марии Нагой, погиб в детстве (по одной из версий, зарезал себя в припадке эпилепсии, по другой – его убили люди Бориса Годунова).

Дочери: Анна (старшая дочь от Анастасии) – умерла, не дожив до года;

Мария (вторая дочь от Анастасии) – умерла, не дожив до года;

Евдокия (третья дочь от Анастасии) – умерла на третьем году жизни. Смерть детей, рожденных в браке с Анастасией, Иван, становившийся все более подозрительным, воспринимал как Божью кару.

Горькой иронией судьбы можно считать и для Грозного, и для всей нашей страны то обстоятельство, что пожар 1547 года и его последствия коренным образом поменяли характер царя, его семейную жизнь, его государственные деяния в лучшую сторону, а другой пожар – лета 1560-го года – ускорил смерть Анастасии, и уже ничто не могло сдержать буйный нрав Ивана Грозного. А ведь посмотрите, как самоотверженно вел себя Иван Васильевич, стремясь уберечь хворающую супругу от излишних потрясений. Обратимся к «Истории Государства Российского» Н.М.Карамзина.

«Небо готовило ужасную перемену в судьбе его и России. 13 лет он наслаждался полным счастием семейственным, основанным на любви к супруге, нежной и добродетельной.

Царевич Иван на прогулке с опричниками. Худ. М. Авилов

Анастасия еще родила сына Феодора и дочь Евдокию; цвела юностью и здравием, но в июле 1560 года занемогла тяжкой болезнью, умноженною испугом. В сухое время, при сильном ветре, загорелся Арбат; тучи дыма с пылающими головнями неслись к Кремлю. Государь вывез больную Анастасию в село Коломенское; сам тушил огонь, подвергаясь величайшей опасности: стоял против ветра, осыпаемый искрами, и своею неустрашимостью возбудил такое рвение в знатных чиновниках, что дворяне и бояре кидались в пламя, ломали здания, носили воду, лазили по кровлям. Сей пожар несколько раз возобновлялся и стоил битвы: многие люди лишились жизни или остались изувеченными. Царице от страха и беспокойства сделалось худо, искусство медиков не имело успеха, и, к отчаянию супруга, Анастасия 7 августа в пятом часу дня преставилась… Никогда общая горесть не изображалась умилительнее и сильнее. Не двор один, а вся Москва погребала свою первую, любезнейшую царицу. Когда несли тело в Девичий Вознесенский монастырь, народ не давал пути ни духовенству, ни вельможам, теснясь на улицах ко гробу. Все плакали, и всех неутешнее бедные, нищие, называя Анастасию именем матери. Им хотели раздавать обыкновенную в таких случаях милостыню: они не принимали, чуждаясь всякой отрады в сей день печали. Иоанн шел за гробом: братья вели его под руки. Он стенал и рвался; один митрополит, сам обливаясь слезами, дерзал напоминать ему о твердости христианина… Но еще не знали, что Анастасия унесла с собою в могилу!

Здесь конец счастливых дней Иоанна и России <���…>

Иоанн был растерзан горестью: все вокруг его проливали слезы – и в сих-то слезах явилась гнусная клевета… „Государь! – сказали Иоанну, – ты в отчаянии, Россия также, а два изверга торжествуют: добродетельную царицу извели Сильвестр и Адашев (видный член «Избранной рады» – ред), ее враги тайные и чародеи, ибо они без чародейства не могли бы так долго владеть умом твоим…“ Государь знал, что Анастасия со времени его болезни не любила ни Сильвестра, ни Адашева; думал, что они также не любили ее, и принял клевету, может быть желая оправдать свою к ним немилость, если не верными уликами в их злодействе, то хотя подозрением».