Джеральд Хокинс - Кроме Стоунхенджа

Хранители календаря инков были «орехоне» («длинноухие») – особая каста вельмож-жрецов, которая, как и императорский род, вела свое происхождение от Манко Капака. Как раз в то время, когда в Перу явился Писарро, император Уаскар был убит вместе со всеми своими восемьюдесятью детьми, женами и братьями. Убили их по приказанию верховного Инки Атауальпы, которого испанцы затем приговорили к сожжению, а, когда он окрестился, ограничились тем, что удавили его. Последний представитель династии, Тупак Амару, был обезглавлен на Большой Площади в 1572 г. Возможно, нам так никогда и не удастся установить, какие знания были накоплены инками; разве что узлы кипу содержат какие-то сведения о календаре и их удастся расшифровать.

Об их праздниках миссионеры сообщают очень мало. Самый важный праздник приходился на день, когда Солнце достигает своего крайнего южного положения, склонения – 23,5°, что в южном полушарии соответствует летнему солнцестоянию. Это происходило в месяце Канака Райми, который приходился на декабрь в григорианском календаре. К этому времени приурочивались инициации мальчиков из знатных родов, атлетические состязания и театрализованные сражения. Церемония в июне, отмечавшая зимнее солнцестояние, утверждала поклонение Солнцу – устраивались празднества для простого народа, приносились жертвы, и торжественно зажигался новый огонь.

Я перевел взгляд с Большой Площади на зубчатую линию горизонта. Восемь башен Пачакутека исчезли, и не осталось никаких археологических следов, которые могли бы подсказать, где именно они стояли. Историки сообщают, что одна из башен этого девятого императора указывала место восхода Солнца в день зимнего солнцестояния, а другая – в день летнего солнцестояния. Согласно одной из легенд, Пачакутек построил эти башни, чтобы исправить 12-месячный календарь, введенный восьмым императором Виракочей Инкой, но за столь короткий срок было бы невозможно ввести и выверить лунно-солнечный календарь, так что башни и система отсчета времени скорее всего существовали задолго до Пачакутека и Виракочи.

Можно было бы рассчитать направление на точку горизонта, в которой восходило Солнце при наблюдении с площади, и таким образом установить, где находились эти башни. Это была бы, так сказать, астроархеология наизнанку. В таком случае можно было бы определить азимутальную ошибку в их размещении, узнать, велось ли наблюдение по центру диска или по его краю, но все эти сведения мало что дали бы для решения главной нашей задачи. По ним нельзя судить об уровне научных знаний перуанцев в доколумбову эпоху. Куда важнее были бы остальные шесть башен – те, которые не отмечали солнцестояний. Может быть, они отмечали точку равноденствия? Олден Мейсон, филадельфийский специалист по инкской цивилизации, в этом сомневается. Или – хотя это маловероятно – они как-то связаны с направлением линий в Наске? Тут нам приходится ожидать, что скажет археологическая лопата.

Я прошел через площадь к тому месту, где Манко Канак построил первое жилище для себя и своей жены-сестры и где затем был воздвигнут великий Храм Солнца («Кориканча», что значит «Золотой круг»). В этом храме три тысячи жрецов и жриц совершали ритуалы в честь «инти» (титул солнечного бога на языке кечуа). Зал Солнца, по оценке американиста Джона Роу, имел 28 м в длину и 14 м в ширину, что вполне сопоставимо с размерами сарсенового кольца Стоунхенджа. Внешний периметр составлял 360 м, что сопоставимо с длиной внешней границы Стоунхенджа. Зал был богато украшен, в частности там находился гигантский золотой диск, изображавший Солнце, который бесследно исчез еще до того, как Писарро успел наложить на него руку. Искатели кладов перерыли в поисках его все окрестные горы, но ничего не нашли. Этот диск можно, пожалуй, сравнить с календарным камнем ацтеков, хотя у инков не было развитой иероглифической системы. В этом же зале хранились завернутые в пелену мумифицированные тела императоров, которые в торжественные дни выносились на солнечный свет.

В пределах храмовой территории находились помещения и особые здания для храмовых служителей – астрологов, судей, ткачей и пекарей. Императорские ткани были тонкими, узорчатыми, лучшими в Перу, а следовательно, и во всем мире. Лекари умели производить пересадку костей, ампутации и трепанацию черепа, пользуясь анестезией (кокаином из листьев кокаинового куста) и послеоперационными обезболивающими средствами. Имелись помещения для храмовых женщин – мама-куна (девственниц, посвященных богу) и «избранных», как их называли, от которых не требовалось соблюдения чистоты. Девушек, предназначенных для этой почетной роли, свозили в Куско из всех пределов империи. Они удивительно походили друг на друга чертами лица и телосложением, что поразило испанцев и свидетельствовало как о красоте индейских женщин, так и том, какое огромное значение придавалось отбору этих девушек.

Этот храм был центром империи. Воображаемые (или реальные?) линии вели от него во все стороны к вака, обиталищам духов, к горам и башням. Но теперь невозможно решить, заключалась ли в планировке храма какая-либо информация о конкретных астрономически значимых направлениях. От него осталось слишком мало. Монахи позаботились заново освятить священное место инков. Собор и монастырь Санто-Доминго погребли под собой древний храм. Только кое-где сохранились отдельные части его стен, и в частности изогнутая стена с западной стороны. Можно предположить, что там находилась площадка для наблюдений.

В Писаке, на горе неподалеку от Куско, имеется круглая площадка. На ней сохраняются обломки обтесанного камня «интиуатана» («солнечной коновязи» на языке кечуа). Жрецы инков измеряли тень центрального гномона. Наблюдения эти велись вплоть до эпохи завоевания. Они были крайне важны для религии инков, и такие каменные инструменты устанавливались во всех храмах империи. Испанцы времен Возрождения не питали ни интереса, ни уважения к языческой «науке». И все наши сведения о храмовой астрономии исчерпываются краткой фразой Монтесиноса: «все они тщательно изучали солнцестояния». Но завоеватели отдавали себе отчет в важности ритуала: они разбили камень в Писаке и методично, беспощадно уничтожили все остальные интиуатаны – все, за исключением камня в Мачу-Пикчу.

Где-то в джунглях существовало тайное убежище, надежно укрытый город инков, Шангри-Ла Нового Света. Во всяком случае, такие ходили слухи. Хайрем Бингхем, археолог из Йельского университета, поверил им и загорелся надеждой. Он начал упорные поиски у восточных границ Перу, где окутанные душными испарениями реки текут к Амазонке. Если удастся отыскать этот древний город, не окажется ли он обитаемым? И уж во всяком случае он обещает много интереснейших археологических находок. Может быть, даже там спрятан золотой солнечный диск.