Евгений Марков - Славянская спарта

Князь Николай назвалъ старую Главицу Даниловъ-градомъ въ честь своего предшественника и родного дяди, князя Даніила, и думалъ сдѣлать изъ него важный торговый центръ для внутренней Черногоріи, такъ какъ съ одной стороны Даниловъ-градъ лежитъ на половинѣ пути отъ Подгорицы въ Никшичъ, притомъ на главной торговой артеріи, прорѣзающей княжество поперекъ съ сѣвера на югъ, по долинѣ Зеты; а съ другой стороны онъ служитъ естественнымъ посредникомъ между западною, или настоящею, Черногоріею и Черногоріей) восточною, позже присоединенною, къ которой принадлежатъ Берда, Кучи, Васоевичи… Но хотя воскресные базары города и бываютъ довольно много* людны, и хотя Зетская долина у его ногъ особенно густо населена и особенно плодородна, но все-таки большого торговаго значенія Даниловъ-градъ до сихъ поръ не пріобрѣлъ. Противъ Даниловъ-града, лежащаго по правую сторону Зеты, на той сторонѣ Зетской долины, которая тутъ не меньше восьми верстъ въ ширину, ютится въ горахъ славное въ лѣтописяхъ черногорской борьбы селеніе Мартиничи, главное ядро того безстрашнаго племени, которое обыкновенно изъ первыхъ бросалось на встрѣчу всякому турецкому вторженію въ долину Зеты.

«Въ Мартыничахъ нѣтъ юнака, который бы не отрубилъ десяти турецкихъ головъ!» — съ хвастовствомъ сообщалъ намъ хозяинъ кофейни, показывавшій намъ издали разныя замѣчательныя мѣстности долины.

Въ одной изъ старинныхъ мѣстныхъ пѣсней владыка черногорскій отвѣчаетъ на слезныя просьбы сердаря морачскаго: «не плачьте, мои вѣрные слуги, я пришлю вамъ помощь, мало войска, но хорошихъ бойцовъ, изъ страны отъ Острога до кроваваго Служа, чтобы драться вамъ съ турками за святую православную вѣру и свободу своего отечества. Потомъ всталъ владыка и написалъ письма, одно въ село Мартыничи на имя попа Вуксана»…

Въ другой черногорской пѣснѣ поется: «но не легко поддаются Бердяне (т.-е. жители Берды), они храбро защищаются и особенно Мартыничи и Стіена, кровавое село. Бьются ежедневно, безпрерывно; и не много ихъ въ Мартыничахъ, всего 50 человѣкъ, кромѣ мертвыхъ и раненыхъ, но все отборные и легкіе бойцы, кромѣ другихъ бердскихъ пограничанъ».

Мартыничи — первое отъ Пиперовъ село нахіи Бѣлопавличей, къ числу которыхъ принадлежитъ и племя Мартыничей; весь восточный берегъ Зетской долины, начиная отсюда до самой горы Планиницы, преграждающей 15 верстъ ниже Даниловъ-града Зетскую долину, принадлежитъ уже въ Бѣлопавличамъ, этимъ кореннымъ владѣтелямъ средней Зеты. Долина эта кишитъ садами, полями кукурузы, табачными плантаціями, виноградниками, которые взбираются на скаты горъ. Въ одномъ изъ племенъ Бѣлопавличей — Пѣшивцахъ — даже дѣлается прекрасное мѣстное вино, которое въ ближайшихъ окрестностяхъ вполнѣ замѣняетъ цермницкое, и которое мы съ удовольствіемъ пили потомъ въ Острогѣ. Сверху трудно замѣтить, что жилища черногорцевъ устраиваются не на низменномъ днѣ долины, часто заливаемомъ разливами Зеты и слишкомъ болотистомъ для жилья, а непремѣнно на холмахъ и горныхъ скатахъ, куда не можетъ достигнуть вода и гдѣ воздухъ не такъ сыръ; такое расположеніе хуторовъ и деревень вызывалось, вѣроятно, еще и условіями постоянной войны, потому что защищаться отъ нападенія на нѣкоторой крутизнѣ, конечно, гораздо удобнѣе, чѣмъ на ровномъ мѣстѣ.

Растительность въ этой жаркой и влажной долинѣ, защищенной горами, какъ природная теплица, довольно южная: смоковница, гранатникъ, айдантъ, грецкій орѣхъ, черешня, шелковица, или, какъ здѣсь называютъ ее, «мурва». Кое-гдѣ здѣсь занимаются даже воспитаніемъ шелковичныхъ коконовъ, что мы видѣли въ довольно большихъ размѣрахъ въ Рѣкѣ. Много тутъ и дуба, и ясеня; деревья провожаютъ рядами оба берега рѣки, деревьями окруженъ каждый участокъ поля. Вообще, когда ѣдешь въ покойной коляскѣ по хорошему шоссе высокаго праваго берега и любуешься внизъ на эту тѣсно заселенную, старательно обработанную долину съ ея роскошною зеленью, мирными домиками селеній, горами, покрытыми молодымъ лѣсомъ, воображаешь себя, забывшись, въ какой-нибудь Италіи или Швейцаріи. Только вскинувъ свой взглядъ выше, поверхъ этихъ живописныхъ зеленыхъ горъ и холмовъ ближайшей декораціи, увидишь за ними сухія и голыя громады, мрачно выглядывающія сквозь клубящіеся пары облаковъ, словно скованные цѣпями титаны изъ своей далекой темницы… И вы уже не сомнѣваетесь больше, что оттуда смотритъ на васъ подлинная Черногорія съ ея непроходимыми пропастями, неприступными утесами, съ дѣвственною грубостью и простодушнымъ величіемъ своего полудикаго геройскаго населенія…

Орья-Лука уже порядочно выше Даниловъ-града и стоитъ на крутомъ холмѣ. Дорога наша поднимается вмѣстѣ съ подъемомъ долины и дѣлается все труднѣе. Несмотря на близкое сосѣдство Даниловъ-града, князь Николай останавливается всегда въ Орьей-Лукѣ, гдѣ у него домъ и цѣлое деревенское хозяйство. Здѣсь же новая красивая церковь, выстроенная княземъ въ память своего отца Мирко Петровича, — «меча Черногоріи», — котораго геройскими подвигами полна Зетская долина. Прекрасный длинный мостъ на каменныхъ аркахъ въ Даниловъ-градѣ, построенный тѣмъ же княземъ въ 1870 году, почему-то носитъ тоже названіе «моста Марки».

Едва-ли по всей этой дорогѣ есть мѣсто съ болѣе красивыми видами, какъ Орья-Лука. Отсюда вся Зетская долина видна какъ на ладони.

Не мудрено поэтому, что князь Николай избралъ Орью-Луку, она же и Пажичи, для одного изъ своихъ лѣтнихъ мѣстопребываній…

Мы забрались уже такъ высоко, что даже небольшія горки по серединѣ долины кажутся намъ гладкимъ дномъ. Дорога лѣпится среди безотрадныхъ, каменистыхъ кручъ, по карнизу, висящему надъ глубокимъ провальемъ долины. Это тѣ же сѣрые, голые известняки, взбудораженные будто въ какомъ-нибудь дьявольскомъ котлѣ,- какіе мы видѣли въ Нѣгу шахъ и около Подгорицы. Они всѣ ощетинились каменными зубьями, шипами, цѣлыми острыми утесами, цѣлыми поднятыми вверхъ тяжкими пластами, выпирающими наружу словно ободранныя ребра земли. Известковые слои земные здѣсь перевернуты почти совсѣмъ вертикально, и торцы ихъ, вывѣтриваясь на воздухѣ, размываясь дождями, крошатся въ своихъ болѣе мягкихъ составныхъ частяхъ и производятъ черезъ это впечатлѣніе какой-то титанической каменной бороны, навалившейся надъ узенькой долиной. Среди острыхъ сѣробѣлыхъ камней ростетъ только одно несокрушимое «держи-дерево» съ своими желѣзными шилами, да изрѣдка молодыя рощицы колючаго горнаго береста и другихъ подобныхъ породъ. Нечего удивляться, что турки при всей своей выносливости не въ силахъ были проглотить въ теченіе цѣлыхъ 500 лѣтъ эту маленькую зубастую страну, ощетинившуюся во всѣ стороны остріями своихъ утесовъ, какъ дикобразъ своими иглами.