Олег Смирнов - Тяжёлый рассвет

- Наши люди, - представляет Рогозный. - Мирон, Тур, недавно из Центра.

- Прошу к столу, - лепечет Мария и добавляет: - А мы, Климушка, скоро на Запад?

- Скоро, дорогая, скоро...

Гости повесили на стену оружие, уселись за стол, накрытый для угощения.

- А где же Галина?

- Где-то здесь.

- Кличь всех! - скомандовал Рогозный. - У меня сегодня хорошее настроение... И друзья что надо!

- Галю, мама, тату! - крикнула Мария. - Клим зовет!

Появились старик со старухой, затем Галина.

- Иди сюда, иди, ластонько! - Рогозный потрепал по щеке Галину. Привыкай.

Галина узнала Леваду, растерялась, побледнела. Павел не ожидал такого поворота событий. Он как мог дал понять Галине, чтобы она не произнесла его имени и не дала никому повода догадаться, что они знакомы.

- Что с тобой, ластонько? - насторожился Клим.

- Ничего, со мной это бывает, - оказала Галина, усаживаясь за стол так, чтобы быть в стороне от Левады. - Пройдет. Все пройдет...

Она взяла себя в руки.

Застолье в полном разгаре.

- Я все думаю: может, все напрасно? - пьяно говорил Клим Рогозный. Но нет... Нет!.. Не напрасно!.. Я буду великим... Вы все узнаете Клима Рогозного!..

Он глянул на старика, который опустил голову и злобно смотрел в одну точку, и продолжал:

- Да, тату!.. И ты узнаешь!

- Я уже узнал, - огрызнулся старик.

- Нет, ты еще узнаешь... Вот они, - Рогоэный показал рукой на Мирона и Тура. - Но я пока молчу... Узнаете потом, когда Клим Рогозный будет ехать на коне, впереди...

- А я? - подала голос Мария, любуясь Климом. - А я как?

- И ты, Мария!.. Со мной... До могилы!.. Я пью за нашу ридну Украину, - продолжал Рогозный, сильно, грубо обнимая Марию.

- За нашу удачу! - говорит Тур. - За таланты нашего зверхника Клима Рогозного!

- Как говорят, холера ясна! - с неподдельным восторгом сказал Левада. - Бардзо добже!

- Я слышал, у тебя ангельский голос? - Рогозный повернулся к Галине. У меня на душе праздник, давай песню, ластонько.

- А мне не до веселья, - сказала Галина.

- Не тяни, Галина, - просит Мария. - Давай!

- Пой! - Клим уставился на Галину. - Кому сказано! Нашу, украинскую.

- Спой, Галина! - присоединились к просьбе Мирон и Тур.

Галина запела:

Он, поiхав з Украiни

Козак молоденький,

Оирхове сiделечко,

Ще й кинь вороненький.

Ой, поiхав на чужбину

Та там i загинув,

Свою рiдну Украiну

Навiки покинув.

Звел в собi насипати

Високу могилу,

Звел в собi посадити

Червону калину.

Будут пташки прилiтати,

Калиноньку исти,

Будут менi приносити

З Украшии вiстi!

Голос Галины был звучный и душевный, казалось, ему было тесно в душной комнате.

Песня раздвинула стены и ушла за пределы хутора, разлилась по полям, лесам, полонинам.

Она тронула души сидящих за столом.

Старик сидел и угрюмо смотрел на клеенку.

Было видно, что песня вывернула наизнанку и душу Рогозного. Кто знает, может быть, он вспомнил свои юные годы, а может быть, тяжелым грузом давило на него темное прошлое. Он наливал самогон и жадно выпивал. И вдруг крикнул:

- Хватит! - и стукнул по столу так, что подпрыгнули стаканы. Заткнись! Хватит!..

Старики и Галина, чуя недоброе, ушли из комнаты.

- Эй, вы!.. - Клим выкатил пьяные глаза на Мирона и Тура. - Пора спать!..

Он взял автомат и, опираясь на Марию, вышел в сени. Они отодвинули сундук, спустилась в схрон.

Отец Галины принес сено, разложил его в углу комнаты, накрыл одеялом.

- Можете спать, - буркнул он и вышел.

Тур спал крепким сном. К Леваде сон не шел...

- Павло! - Он услышал шепот Галины. Луна высвечивала девушку у окна. Левада потихоньку, чтобы не разбудить Тура, поднялся, подошел к Галине.

- Как здесь оказалась? - спросил он.

- И ты с ними? - Галина сделала вид, что не расслышала вопроса. - Боже мои, и ты...

- Галина, ответь, что ты здесь делаешь? - повторил вопрос Левада.

- Я у родителей... А ты бандит, да?

- Нет, я не бандит, Галя... Ты должна меня понять...

- Что я должна понять? Что? - В глазах Галины появились слезы. Скажи, Павло, что я должна понять?.. Ну... Скажи!

Левада уклонился от прямого ответа.

- О том, что ты меня знаешь, ни слова... Понимаешь, Галинка, милая, ни слова...

- А кто ты на самом деле? - спросила опять Галина. - Что я должна думать?

- Я не могу сказать. Потом все поймешь... Я твое письмо получил....

- Правда, Павлуша, ты не бандит?

- Я люблю тебя, родная. - Левада обнял и поцеловал Галину.

Отец Галины вышел на рассвете во двор, вывел из хлева корову, привязал ее за сараем. Вернулся во двор. Было видно, что на душе у старика скребут кошки.

Он ударил ногой ведро, которое покатилось с жестяным звоном по двору. Из закутка выскочил охранник Рогозного. Старик, не глядя на него, повесил ведро на забор.

- Ты что, взбесился, дед? - оказал охранник. - Я думал, чекисты нагрянули...

- Это вы все взбесились, нечистая вы сила...

- Ну, поговори мне еще, старый хрыч, - пригрозил охранник. - Не спится... Не поладил. со старухой, что ли?

Старик зло сплюнул в его сторону. Охранник скривил рожу и удалился.

Старик постоял во дворе, нервно потоптался. А затем почти бегом направился в амбар, открыл ящик.

- Убью стерву! - злобно сказал он, раскидывая тряпье, за которым блеснуло ружье. - Порешу и гада!

Он зарядил ружье и направился в сени. Пытался открыть схрон. Но в это время из дома выглянул Левада.

- Ты что, батько? - Левада отнял ружье и забросил его на чердак, взял под руку вконец расстроенного старика и отвел в сторонку.

- Я все равно их убью! - говорил тот, размахивая дрожащими от злобы руками. - На, стреляй!.. Фашисты не убили... Так свои...

- Тише, батько! Не шуми, - успокоил его Левада. - Не надо шуметь... Попей холодной водички из колодца... Знаешь, как помогает. Иди...

Старик вышел, сел на пороге и от бессилия заплакал.

Генерал Свиридов из своего кабинета вел разговор по телефону:

- Да, да, Илья Петрович! Свяжитесь с польскими товарищами и совместно с ними, как договорено, обеспечьте переход. В течение десяти дней. Нет, не изменились, сигналы те же. Желаю успеха!

Бункер. Клим Рогозный схватился за ручку настройки приемника, пробежал шкалу.

Гук сидел рядом и прислушивался к трескучим звукам приемника.

Рогозный нашел нужную волну. Оба прильнули к приемнику и жадно ловилм каждое слово. На русском передавали:

"...Мощь фашизма лежит в руинах, но мощь коммунизма угрожающе возросла.

Фокус внимания во внешней политике смещается смело.

Советский Союз, главный союзник западных держав в войне, стал их главным противником в мире".

Передача закончилась, Рогозный выключил приемник.

- Так оно и есть, - улыбнулся он. - И будь спокоен, наш фокус тоже верный.

- Полный порядок! - Гук довольно потер руки.

Рогозный, Гук и Дубовой приближались к поляне, на которой через деревья была видна группа Мирона. Подойдя вплотную и поздоровавшись с группой, Рогозный сказал: