Валерий Черепица - История и повседневность в жизни агента пяти разведок Эдуарда Розенбаума: монография

Сказанное агентами вполне убедило Вержбицкого, и он пошел на собрание в еврейскую молельню, где Вульф Винавер с большим пафосом призывал присутствующих не предаваться отчаянию в связи с репрессиями, обрушившимися на рабочих, а наоборот, «сплотиться для борьбы вокруг знамени свободы под лозунгами центрального комитета организации «Власть Трудящемуся Классу». На собрании присутствовало человек сто, большинство из которых были рабочими конфетной фабрики. Стемпневский и Домашевич с помощью Вержбицкого по горячим следам, т. е. сразу после собрания, составили список участников собрания и передали его Розенбауму. Дело было днем, а потому последний попросил агентов подойти к нему в номер еще раз вечером, но уже с Вержбицким.

После их ухода Розенбаум еще раз просмотрел полученный список, а затем отправился к шефу политотдела госбезопасности Краковского воеводства генералу Конаржевскому, но последнего в кабинете не застал. Как доложил дежурный чиновник, генерал ушел на совещание к воеводе и прибудет лишь к десяти часам вечера. Попросив чиновника передать генералу, что на прием к нему приходил «Антоний Ружа», Розенбаум вышел из приемной, пообещав до конца дня здесь еще побывать.

В назначенное время, в семь часов вечера, в гостиничный номер явились Стемпневский, Домашевич и Вержбицкий. Последнему на вид было лет 45. Как особо отличившийся, он начал свой доклад с того, что передал Розенбауму дополнительно список еще из 37 человек из числа лиц, сочувствующих организации «Власть Трудящемуся Классу». Список представлял собой листок, вырванный из обыкновенной школьной тетради в клеточку, заполненный химическим карандашом снизу доверху. Далее из разговора с Вержбицким выяснилось, что Вульф Винавер проживает в Плянтах на Школьной улице, 5, в доме некоего Абрама Изаксона работающего на конфетной фабрике и также являющегося членом упомянутой организации. Вержбицкому удалось несколько раз выследить, как в этом доме проходят какие-то встречи-совещания. Как правило, их проводил Винавер, а в его отсутствие — Изаксон. Сегодня, направляясь в гостиницу и проходя по Школьной улице, он опять видел все тех же людей, собиравшихся к дому № 5. На этом доклад Яна Вержбицкого был закончен, так как все последующее, сказанное им, сплошь состояло из его антиеврейских высказываний, лившихся, по словам Розенбаума, словно «горный поток». Остановить его удалось лишь вручением ему 300 злотых в качестве вознаграждения под расписку.

Поскольку подходило время собираться на прием к генералу Конаржевскому, Розенбаум срочно вызвал к себе номерного и приказал ему тотчас же накрыть стол в номере для своих коллег. Стемпневскому же до своего возвращения от генерала он поручил быть на ужине в роли хозяина, с чем все присутствующие выразили свое согласие. Когда импрессарио пришел в управление, Конаржевский был уже на месте. Еще здороваясь, генерал сказал, что ждал Розенбаума и надеялся заранее на полезность этой встречи. То, что доложил Розенбаум генералу, судя по всему, перешло границы ожидаемого, так как он несколько помрачнел в лице, встал из-за стола и заходил по кабинету. Однако через пару минут собрался, глубоко вздохнул и заявил, что к арестам он приступит немедленно. Вызвав дежурного чиновника, генерал приказал тотчас же обеспечить прибытие в управление коменданта полиции с четырьмя отрядами полицейских, а также восьми старших агентов политполиции с тем, чтобы уже через час они могли приступить к арестам на Плянтах. Розенбауму же генерал Конаржевский предложил завтра рано утром зайти в его кабинет, и он охотно предоставит ему возможность ознакомиться с материалами, взятыми у революционно настроенных рабочих во время обысков. На прощание генерал Конаржевский натянуто улыбнулся и сказал, что чувствует по отношению к Антонию Руже «интуитивное доверие».

Когда импрессарио вернулся в номер, товарищеский ужин еще продолжался. Выпив с удовольствием штрафную рюмку водки, он коротко рассказал агентам о результатах своей встречи с генералом и выяснил их отношение к арестам, исходя из озабоченности последних своей личной безопасностью. Убедившись, что агенты спокойны за свое будущее, Розенбаум дал каждому из них задание по разведке, после чего назначил Станислава Стемпневского ответственным за политический сыск в городе Кракове и его окрестностях, вменив ему в обязанность периодические контакты с Варшавой. Произведя все необходимые между собой денежные расчеты, а затем посидев еще полчаса, агенты разошлись по домам.

Утром Розенбаум отправился к генералу Конаржевскому, где получил возможность изучить материалы, найденные при обыске в доме Изаксона. Среди самых разнообразных бумаг удалось обнаружить список ЦК организации «Власть Трудящемуся Классу», который Розенбаум попросил генерала, если это возможно, приказать перепечатать для него на машинке, там же оказался и список членов этой организации по городу Варшаве. Генерал любезно согласился это сделать, и через полчаса доверенный госполиции имел готовый перепечатанный список. Пока список печатался, генерал сообщил, что прошедшей ночью арестован весь состав комитета организации во главе с его председателем Вульфом Винавером. «Сегодня с утра, — сказал он, — аресты среди рабочих будут продолжены, так что через день-два весь материал по этому делу можно будет высылать в Главное управление госполиции в Варшаве».

Закончив просмотр интересовавших его материалов и поблагодарив генерала за любезность по подготовке списков, Розенбаум направился в гостиницу, где его уже ждал Стемпневский с отчетом по расходу денежных средств с выданных ему как ответственному на подотчет с авансов. Последний заявил также, что ночные аресты породили среди жителей города массу слухов и что в газете «Час Краковски» помещена заметка под заглавием «Раскрытие чинами госполиции новой революционной банды еврейской коммуны». К сожалению, купив эту газету на станции и прочитав данную статью, он забыл газету в вагоне. Пообедав вместе со Стемпневским, а затем, дав ему последние указания, доверенный госполиции стал собираться в дорогу и вскоре выехал в Величку.

Пребывание Розенбаума в Величке совпало с религиозным праздником Благовещения. Как подлинный католик, он пошел с утра в костел, одновременно рассчитывая встретить там местного своего сотрудника Юзефа Тыртэка или его отца. На его удачу, во время процессии (крестного хода) он увидел сразу обоих, т. е. отца и сына. По окончании богослужения (мессы) у выходных ворот ко — стельной ограды Розенбаума встретил Тыртэк-сын, сказавший, что, заметив шефа на процессии, решил подождать его здесь, у ворот. Поздоровавшись с ним за руку, Розенбаум попросил рабочего зайти к нему в номер с тем, чтобы поговорить о деле, на что последний ответил: «Прошу простить меня, но сегодня ввиду такого большого праздника, когда даже птицы не вьют своих гнезд, никаких самых нужных разговоров я вести не могу и не хочу. Завтра же приду к вам с самого утра и сделаю обо всем подробный доклад». Доверенному лицу ничего не оставалось, как согласиться с предложенным вариантом встречи. Поскольку времени впереди было много и праздник только-только начинался, то он решил зайти в гости к ксендзу Владиславу Скальскому. Посидев и поговорив у него немного на праздничную тему, Розенбаум затем отправился к себе в гостиницу.