Александр Балезин - У великих африканских озер

В 1973 году последовала целая серия отставок министров Амина, понявших губительную сущность его режима. Еще раньше наиболее строптивые из них, как например, верховный судья Бенедикто Киванука, лидер Демократической партии, запрещенной, как впрочем, и все другие при Амине, были попросту убиты. (Убийство Кивануки, начавшее террор против политических лидеров, произошло в сентябре 1972 года.) Поэтому новые отставки министров происходили в основном во время их поездок за рубеж, что давало им возможность сохранить себе жизнь и эмигрировать одновременно.

Так было, например, с министром иностранных дел Вануме Кибеди и с министром просвещения Эдвардом Ругумайо, сообщившими о своей отставке из соседней Кении. Ругумайо вслед за своей отставкой обратился к главам африканских государств и правительств. Он писал об Амине так: «Он неполноценен с медицинской точки зрения — у него гормональный дефект. Он расист и фашист, убийца и богохульник, трибалист и диктатор. У генерала Амина нет принципов, для него не существует моральных норм, и он не щепетилен в выборе средств. Если это отвечает его интересам — укреплению его власти или достижению желаемого, будь то женщина или деньги, — он без колебаний убивает или приказывает убить. Он неисправимый лжец как во внутренних, так и в международных делах, и на его слово в делах международных никогда не следует полагаться. Для него не существует норм ни в морали, ни в политике. Он устанавливает свои собственные „нормы", пишет свои собственные „правила" и меняет их по ходу дела. Поэтому предсказать его действия очень трудно. Единственное, что можно предсказать, — это то, что он крайне непредсказуем.

Амин не может просидеть в офисе целый день. Он не может сосредоточиться на каком-либо серьезном деле даже на пол-утра. Он не читает. Он не умеет писать. Все эти неумения, вместе взятые, не позволяют ему участвовать в регулярных заседаниях кабинета, или следить за дебатами в кабинете, или понимать письма, которые пишут ему министры. Короче, он живет вне связи с каждодневной жизнью страны не потому, что ему так нравится, а из-за своей неграмотности. Он редко присутствует на заседаниях кабинета — только тогда, когда он дает указания о делах, касающихся обороны или безопасности страны, или когда он увольняет кого-либо из чиновников. Таким образом, единственным каналом информации о стране, которой он правит, остаются для него его собственные уши. Другими словами, он полагается только на слух и еще, возможно, на зрение» {79} 79 Каmau, Каmtron, с. 121–122 .

Надеюсь, читатель не слишком утомился от столь пространной цитаты — уж больно ярко она передает стиль правления этого человека! Естественно, что Амин, как все люди такого типа, патологически ненавидел интеллигенцию. Даже врачей, лечивших его, — он удалил из страны трех врачей-европейцев, обвинив их в том, что они «распространяют политическую гонорею». Немудрено, что интеллигенция старалась убежать из страны. Эмигрировал профессор Семакула Киванука, крупнейший в Уганде авторитет в области истории, немало сделавший для становления национальных кадров историков в университете Макерере. И многие другие — ученые, писатели, представители других интеллигентских профессий. К 1977 году из Уганды сбежали 15 министров, 6 послов и 8 заместителей министров. Практически опустел университет Макерере: в эмиграции оказались профессора, деканы факультетов и лекторы по основным дисциплинам. Остались лишь конформисты, перекраивавшие историю, географические карты и прочее по указке Амина.

Внутри страны важнейшими политическими акциями в этот период были декрет, разрешающий мужчинам брать себе любое количество жен (при этом брак в течение шести месяцев должен был быть зарегистрирован), и запрет на мини-юбки, которые Амин объявил неприличными. Заодно женщинам запрещалось носить парики — «волосы либо убитых империалистов, либо африканцев, убитых империалистами», а также брюки. Этот поборник пристойности сменил за время своего президентства пять жен и около тридцати официальных любовниц, причем некоторые из них были зверски убиты. Тема «Амин и его жены» может составить сюжет для целого порнографического романа ужасов.

Тело одной из этих жен, Кей Адроа Амин, с которой он развелся официально несколькими месяцами ранее, было найдено в багажнике автомобиля расчлененным. Другая, мусульманская жена Амина — Малияму Мутеси — была арестована и подвергнута тюремному заключению якобы за незаконную торговлю тканями с Кенией. После ареста и выплаты штрафа ее отпустили из тюрьмы, подстроив затем автомобильную катастрофу. Но сверх ожиданий она выжила и сумела бежать потом из страны.

В 1975 году настала очередь Уганды принимать у себя сессию глав государств и правительств Организации африканского единства (ОАЕ). По существовавшей тогда в ОАЕ традиции глава принимающего государства становился на очередной год председателем ОАЕ. Сессия была организована в Кампале с большой помпой. Было закуплено двести «мерседесов», множество «пежо» и «дацунов». В Кампале впервые за долгое время появились мука, яйца, соль, мыло, куры, масло, молоко — но только в отелях и на виллах, предназначенных для гостей. Жителям Кампалы на время сессии было вменено в обязанность носить особые одежды с изображением Амина, эмблемы ОАЕ и карты Африки. Сам Амин по этому случаю сделал себя фельдмаршалом. Правда, независимые государства Африки проявили некоторую сдержанность в отношении сессии ОАЕ в Кампале. Некоторые страны вообще отказались в ней участвовать, другие вместо глав государств и правительств прислали заместителей. На банкете Амин устроил очередное представление: он появился там в кресле, которое заставил нести четырех английских бизнесменов. Все это называлось юмористической демонстрацией «бремени белого человека» (так в свое время британская пропаганда определяла место колоний в империи). При этом Амин цинично заявил: «Европейцы внесли меня на мой прием на своих спинах. Почему они это сделали? Потому, что они посчитали меня блестящим, твердым африканским лидером, способствовавшим лучшему взаимопониманию между европейцами и африканцами».

Во время сессии ОАЕ было еще несколько зрелищ; например авторалли, которое Амин возглавил в своем «ситроене мазерати»; рядом сидела его новая жена — 19-летняя красавица Сара Кьолаба в военной форме. Или воздушные маневры — они должны были изображать воздушный налет на Кейптаун — цитадель расистов ЮАР. На одном из островов на озере Виктория неподалеку от угандийского берега был водружен флаг ЮАР, и МИГи, состоявшие на вооружении военно-воздушных сил Амина, довольно долго бомбами сбивали этот флаг, а затем сбросили на островок флаг ОАЕ.