Alexandrov_G - Дверь в стене

Товарищам, принявшимся с неуместной пылкостью и ещё менее уместной вольностью выражений писать комментарии в защиту исконно миндалевидных японских очей очарованья, я бы не советовал тянуть меня за язык во избежание ситуации, в которой я буду вынужден оставить в покое глаза и обратить внимание на какую-нибудь другую особенность национального характера любителей взрезать себе живот, например мы вполне можем исследовать место инцеста в японской культуре, что вряд ли понравится любителям и любительницам аниме, так как кровосмешение по-японски это не совсем то, что сразу же приходит в голову людям, воспитанным в русле европейской культуры, у Японии тут и в самом деле путь особый, так у большинства японцев мужеского пола (по некоторым данным до 80%) имеется опыт сексуального контакта с матерью, что нашло своё выражение в игривом термине "mama love".

Так что давайте уж лучше не будем доводить дело до чуждых нам перверсий, а продолжим разговор "за глаза", поверьте мне, это куда интереснее, так как даёт возможность исследовать проблему культурного доминирования с гораздо большей степенью наглядности.

Глаза в данном случае пример в высшей степени выпуклый, так как строение век глаз является анатомической деталью, отличающей европеида от монголоида. Складка века или double eye lid имеется у "белых" практически поголовно, они на это и внимания-то не обращают, они с этим рождаются, но вот с азиатами, с "серёжами-монголоидами" дело обстоит иначе, у большинства из них этой складки нету.

Это не плохо и не хорошо, это так, как оно есть.

Между прочим, на просторах Азии в процентном отношении дело с пресловутой складкой наилучшим образом обстоит в Китае, там она встречается гораздо чаще, чем у соседей к востоку, очевидно по причине примешиваемой чужой крови как на севере Поднебесной, так и на юге. А вот в Корее и Японии складка века с той или иной степенью отчётливости проявляет себя всего у примерно двадцати процентов населения, другими словами подавляющее большинство корейцев и японцев из всех возможных разрезов глаз имеют разрез самый монголоидный. Это их отличительная особенность. И вот именно Южная Корея и Япония занимают одни из первых мест в списке государств, чьи населенцы чаще всего прибегают к пластическим операциям и самой популярной операцией и там, и там является так называемая операция по "расширению глаз", что на практике означает создание хирургическим путём той самой складки века, на которую любому счастливцу европейцу тратиться не приходится, она ему просто так дана и он, гад, может эти деньги на пиво истратить.

На эффект, который хирургическое вмешательство оказывает на умение строить глазки, можно посмотреть вот здесь. Было так, а стало этак. До операции можно было стрелять одиночными, а после - очередями.

А теперь о том, что от внимания наблюдателей и наблюдательниц ускользает.

Вот есть у нас некая культура. Национальная, само собой. Носители этой культуры имеют некий же ярко выраженный расовый тип. Пусть негроидный. И поскольку их культура национальна, то и стандарты красоты они устанавливают для себя исключительно национальные или, другими словами, канонами физической красоты для них становятся те черты, которые имеются у большинства. Чем "национальнее" тем лучше, тем красивее. И это неизбежно приводит к тому, что красивыми начинают считаться присущие данному народу физические черты, доведённые до абсурда, до карикатурности. Девушка, которой хочется быть красивой, полагает, что губы у неё слишком тонкие и нижнюю следует увеличить, оттянув её круглой деревяшкой. А поскольку красивому пределов нет, то с точки зрения соплеменников девушка тем красивее, чем деревяшка больше. Ну и так далее. Ведь кроме девушек есть ещё и юноши, а кроме губ есть ещё нос, есть глаза, есть цвет кожи и есть волосы, в общем разгуляться есть где.

При этом любой чужак именно с позиции принятых стандартов красоты выглядит мало того, что дурак дураком, но ещё и "как-то не так", он вызывает брезгливость, он то слишком волосатый, то слишком гладкий, слишком белый, слишком жёлтый, слишком большой, слишком маленький, у него другие глаза, другой нос, и там у него тоже какое-то всё другое, то обрезанное слишком сильно, а то необрезанное вообще. Потрогать его и то боязно, а уж законтачиться это как со стыдливым хихиканием кончиком босой ноги ледяную воду попробовать. Аж пупырышки по татуированной коже. "Как с лягушкой".

Сказка ложь-то ложь, да намёк в ней бревном в узком глазу.

А потом - глядь! И лягушка выходит вовсе даже не лягушкой, а хоть и несмеяной, но - царевной. Тут-то и начинается:

- И я хочу! И я хочу!

- Чего ты хочешь, дура?

- Хочу быть как она-а.

- Так она ж лягушка, а ты нет.

- Ну и что с того, что нет, я хочу быть на лягушку похожа.

Вот как вы думаете, по какой причине гейши в Японии белят лица?

Доминирование одной культуры над другой помимо всего прочего означает ещё и желание если и не быть, то хотя бы выглядеть "царевной". И победи "древняя японская культура" в масштабах Земного Шара европейки сегодня красились бы в угольно чёрный цвет, семенили, приседали, пищали бы голосом, делали бы себе пластические операции по устранению дурацкой складки века, укорачивали бы себе нос, а имевшие несчастье родиться с четвёртым номером уменьшали бы себе бюст. "Чем меньше, тем красивее!"

Наблюдаем ли мы всё это в данной нам в ощущениях реальности?

Нет, не наблюдаем. Но зато мы наблюдаем аниме. Аниме, как и было сказано, на древнем японском языке означает анимацию или, выражаясь по-русски, мультяшки. Это то, что движется, крутится, вертится и мельтешит. Одним словом - Дисней. Но кроме того, что показывают на экране, есть ещё и комиксы. В Японии они называются "манга". Появились они в начале ХХ века и были прямым подражанием подсмотренныму у американцев и европейцев обыкновению помещать на задних страницах газет коротенькие рисованные истории. На уровне в лучшем случае газетного разворота вся эта манга в Японии и застряла, и застряла на целые полвека, в течение которых японцам было не до рисования, а было им до построения "Сферы Сопроцветания Великой Восточной Азии".

Однако не то, что с Со-, но даже и просто с -процветанием вышло не очень и Япония оказалась оккупированной. Оккупанты принесли с собою свою культуру. В самом широком смысле. Они принесли с собою не только себя, такими, какими они были, но они принесли язык, на котором они говорили друг с другом, они принесли манеру держаться, они принесли одежду, обувь и головные уборы, они принесли пресловутый chewing gum, сигареты Philip Morris, музыку, которую они играли, пластинки, котороые они слушали, журналы и книги, которые они читали, и вот среди журналов, которые они, полистав, равнодушно бросали под ноги, были и комиксы. Много комиксов, американцы комиксы любят. И именно вот эти послевоенные американские комиксы и дали толчок сложившейся к нашим дням целой индустрии под названием "manga", индустрии, которая сегодня считается чем-то "посконно японским", хотя ничего особо японского там нет, за тем разве исключением, что, как гласит популярная печальная шутка, "Япония свела на мангу свои леса".