Станислав Грибанов - Хроника времён Василия Сталина

— Слово сразу было предоставлено мне, — до деталей запомнил то совещание Григорий Арсентьевич. — Я рассказал о результатах проведения испытаний, об обрыве лопаток, о нормальной работе английского прототипа. Климов, говоривший вслед за мной, объяснил неудачи с мотором плохим качеством стали, поставлявшейся металлургической промышленностью для лопаток турбины. Министр металлургии Тевосян, конечно, пообещал принять радикальные меры для повышения качества стали.

Подытоживая короткое совещание, Сталин негромко, но внушительно сказал:

— Сталь для лопаток турбины должна быть получена в короткий срок, иначе вам, товарищ Тевосян, не поздоровится. Это же относится и к Хруничеву…

«Не поздоровится…» Что означали такие слова, сказанные Сталиным, все знали.

— Мы вышли из кабинета, где проводилось совещание, с настроением далеко не радужным, — передает обстановку тех дней генерал Печенко. — Сразу же собрались в кабинете Тевосяна, долга обсуждали, как улучшить качество стали для лопаток, очищать сталь от серы и водорода. Решили в помощь металлургам привлечь форсилавщиков.

Григорий Арсентьевич помнил, как напряженно работали над этой непростой проблемой — очисткой стали от вредных примесей. Наконец, нашли решение, и обрыв лопаток реактивных турбин прекратился. Двигатель РД-45 успешно выдержал все испытания. Его установили на истребитель МиГ-15, затем на фронтовой бомбардировщик Ил-28.

Тем временем шла работа и над нашими отечественными двигателями. В 1946-м они еще проходили доводочные заводские испытания, а через год двигатель ТР-1 конструкции А.М.Люльки успешно прошел и государственные испытания. Тогда Сталин лично поздравил конструктора с успехом. Его удостоили Государственной премии, наградили боевым орденом, вручили автомобиль. Сталин радовался этому достижению, казалось, больше всех…

Шутка ли — в мирное время три «боевика» заслужить! Так вот у нас, в Черниговском военном авиационном училище летчиков-истребителей, начальником «огня и дыма», то есть заместителем командира полка по огневой и тактической подготовке, был летчик 1-го класса майор И.И. Клюкин. Перед выпуском я слетал с ним в зону и страшно гордился тем событием — сам Клюкин мой пилотаж проверял!

А на выпускном вечере мы, зеленые лейтенантики, поддали как полагается, я тогда отважился — подошел к Ивану Ивановичу и принялся расспрашивать, за что же у него те три ордена. Одна из наград оказалась за пролет 1 мая 1947 года на реактивных истребителях над Красной площадью. Тогда боевые машины вели три летчика — И. Полунин, И. Клюкин и И. Кошель.

Кое-кому, наверное, покажется странным такое внимание правительства к полетам, на первый взгляд, довольно немудрящим. Но вот как описывает праздничный пролет реактивных машин над Тушинским аэродромом авиаконструктор А.С. Яковлев: «Праздник начался. Загремели торжественные звуки гимна, и одновременно на малой высоте перед трибуной проплыли самолеты Як-12 с развернутыми знаменами союзных республик.

Орудийный салют совпал с появлением в воздухе большой группы летчиков-спортсменов на учебно-спортивных «яках». Затем номер за номером проходил групповой и индивидуальный показ летного мастерства воздушных спортсменов: юношей, девушек и военных летчиков. А мы с Микояном уже ничего не замечали, ничто нас не интересовало: мы ждали появления своих реактивных первенцев.

Наконец заветное мгновенье! Небо над летным полем очистилось от последних самолетов, и диктор объявил: к аэродрому приближается реактивный самолет конструкции Яковлева. В этот момент к границе аэродрома на небольшой высоте быстро приближалась черная точка. Еще мгновение — и я узнаю знакомые очертания. Перед самыми трибунами с шелестящим свистом, присущим реактивным самолетам, Иванов проносится на Як-15. Еще несколько секунд — и так же проходит МиГ-9.

Аэродром гремит овациями, люди бросают вверх шляпы, всеобщее ликование и восторг! Великое, ни с чем не сравнимое, подлинное, глубокое счастье переполняет все мое существо! К слезам, застилающим глаза от напряженного вглядывания в даль, прибавляются слезы радостного волнения. Нас с Артемом обступают десятки людей, знакомых и незнакомых, поздравляют, обнимают, целуют. А у нас ноги подкашиваются от пережитых волнений…»

Не знаю, доступен ли подобный восторг нынешнему деловому читателю. Коммерсанты, брокеры-рокеры, мэры-пэры, биржевики и профессиональные проститутки… Устремленные к новым заветным — коммерческим! — рубежам, поймут ли они то состояние души, которое выше суеты вокруг американского доллара! Выше хотя бы потому, что полет человека — сродни поэзии. А первый полет — это как первый вальс, первый снег, первая любовь. Такое не покупается!

Ну а если подойти по-деловому — ко всем этим радостям, огорчениям, падениям да взлетам, то была оценка и взгляд специалистов, давно прошедших ликбез «золотой лихорадки» и умеющих ловко считать не только десятичные дроби. Те специалисты поначалу недооценили Ивана.

«Западные деятели считали, — пишет авиаконструктор А.С. Яковлев, — что «можно было опасаться только армии русских, но не их отсталых Военно-воздушных сил». Видно, в том смысле, что русских много и всех не перебить! Но вот сошлись наши и американцы в небе Кореи…

25 июля 1950 года южнокорейские войска напали на северян. Совет безопасности ООН вынес резолюцию — применить санкции против КНДР. Что это за «санкции» — известно. Тяжелые американские бомбардировщики тут же начали «миротворческие» бомбардировки Северной Кореи. Напалма, понятно, не жалели — вся страна горела, окуталась густым дымом. И вдруг разрекламированная на весь белый свет «сверхкрепость» В-29 едва не замерла в полете, чуть не поперхнулась! Это в небе Кореи ее, утыканную со всех сторон пушками, атаковал истребитель русских — МиГ-15.

«Быстрота, с которой русские запустили МиГ-15 в серийное производство, была поистине невероятной, но еще более удивительным является то, что на земле никто правильно не оценил этот факт», — признал потом Ричард Стокуэлл, автор книги «Воздушная мощь».

В ноябре 1950-го советские «миги» и американские истребители провели первый воздушный бой. В районе реки Яла на большой высоте «миги» сбили несколько Р-80 («Шутинг стар»). Начальник штаба ВВС США генерал Ванденберг запричитал: «Вследствие большого количества истребителей МиГ-15 господству Организации Объединенных Наций в Корее угрожает серьезная опасность». Еще бы, главой-то российского государства был Сталин…

Американцы срочно выпускают реактивный истребитель F-36 «Сейбр». Наши летчики знали некоторые преимущества этого самолета, например, на горизонтальных маневрах. Но чтобы сбить один МиГ-15, как подсчитал журнал «Флаинг ревю», шести пулеметам «Сейбра» требовалось израсходовать 1024 патрона! Так что главный бой наши «миги» выиграли — американцы утратили превосходство в воздухе и в течение двух лет позиционной войны, по приблизительным подсчетам, потеряли около 3200 самолетов.