Михаил Гефтер - Третьего тысячелетия не будет. Русская история игры с человечеством

Россия как угрожаемая ниша Мира — сейчас самая опасная для Мира страна. Идя по этой ниточке, я прихожу к выводу: только став Миром внутри себя , русское пространство Евразии может из уже наметившейся перспективы не быть перейти в реалистичную «перспективу быть». Оказав решающее воздействие и на поворот Мира к глобальной перспективе «быть».

Есть не решаемые нашими средствами проблемы. Их нерешаемость не представили те, кто мог пойти навстречу им ответственно, а потому их оглашают такого рода персонажи. Которые обещают одному человеку возможность самореализоваться за счет другого человека. Можно сколько угодно говорить, что это фашизм, — да, это фашизм. Но почему мир должен бояться Жириновского, раз Кремль его не боится?

Мир должен понять, что, вкладываясь в людей типа Гайдара, он ничем себе не поможет. Надо вкладываться в русскую непохожесть на Запад. Но сперва непохожесть должна заявить себя альтернативной программой, говорящей на языке большинства людей.

Ты прав, не может же Мир мириться, что перестает существовать государство-член ООН. Но под каким знаком он вмешивается? Гротеск: в Сомали под флагом защиты гуманитарной помощи. А в Югославию тоже под флагом гуманитарной помощи? Под каким знаком происходит вмешательство и убивают людей?

— Есть набор оснований, не вполне формальных. Например, защита населения.

— Вот мы и вышли на то, с чего начали наш разговор. Дело в том, что Всеобщая декларация прав человека, будучи факультативным документом-рекомендацией, делает всем предложение. Им на до руководствоваться, пусть в формах императива, но императива заявительного. Заявляется, что принципы международного права выше национального, а принцип прав человека выше суверенитета. Далее, надо силой заставить стороны договориться между собой. Но — кому надо?

Можно устроить блокаду Сербии с сомнительным результатом, блокада Ирака результата не дала. А кто устроит блокаду России? Если Кремль встанет на путь крупного шантажа — как вы будете блокировать Россию?

— Этого механизма нет. В Югославии и в Сомали существенно, что те маленькие и безъядерные.

— Конечно, и то с ними не справляются.

— Неизбежно наступает час Америки. Но что такое американцы? Что они вообще могут, американцы? Они могут, собрав коалицию в пятьдесят стран и держа жертву за руки, уничтожить одну страну. Да и ту не очень — что они смогли в Сомали? В какой-то момент американский гипноз перестанет действовать. Теперь реакция может быть нестандартной. Она работает на идею нового изоляционизма.

— Кстати сказать, Жириновский, если отбросить его демагогию, — это, в сущности, агрессивный изоляционист. Недавно был опрос городского населения России, довольно репрезентативный. Большинство впереди всех приоритетов поставили сильную Россию . Не благополучие, заметь! А еще 41 процент — независимость по отношению к Западу. Какой-то процент, 12, даже за отказ от помощи.

Россия в нынешних границах — огромное пространство, какого история не знала. Тем не менее это и сверхдержава, обладающая достаточным оружием жизнеуничтожения. Холодная война кончается, не закончившись. Мир захлопывается. Он превращается в одномирный — с одним преобладающим, доминирующим управленческим устройством: из двухполюсного в однополюсный. Это добром не кончится и будет вызывать кризис за кризисом в мировых отношениях. Отсюда проблема: найти место новой России в меняющемся Мире. Россия должна найти себя, начиная с элементарного: накормить себя и найти свое место в Мире, кончая самым сложным и важным — уберечь Мир от тотальной катастрофы. Проблемой изменения Мира при участии в этом процессе меняющейся России надо заниматься особо. Она требует времени, знаний, специальных контактов, поддержания личных связей с главами государств и правительств. Это призвание главы государства : быть стражем. Быть устроителем нового статуса Мира и статуса России в этом стремительно, но еще неясно к чему меняющемся Мире.

— Но ты погляди на другую сторону — схлопнутый однополюсный Мир « победы Запада » — что он означает для нас?

— Россия — прообраз Мира, которого может не быть. Почему Мир еще может не состояться вообще? Потому что гигантская нивелирующая тенденция Запада действует не одним насилием. Она действует англоязычием, подавляет успехами и ментальной моделью. Есть и другая угроза того, что глобальная альтернатива не состоится, — цивилизации, ушедшие вперед в достатке и уровне жизни, недооценивают остальной Мир с его коалиционным потенциалом. А тот пойдет на вселенский передел. Вселенский черный передел XXI века не исключен!

Мы хотим занять некое место в Мире. Становясь новыми, мы займем и новое место, но в каком Мире — в мире Персидского залива, в мире Сараева? Все стоят перед новой дилеммой: вмешательство рождает соблазн, кто-то начинает командовать Миром, а невмешательство равно риску нового Мюнхенского сговора. Когда-то назвали «доктриной Брежнева» принцип ограниченного суверенитета на примере Чехословакии 1968 года. Сегодня дело опять идет к Миру ограниченных суверенитетов, но не в брежневском, а уже в американском смысле.

И в этом видят новый мировой порядок ? Надо же реально смотреть на опасности — на стареющее европейское общество; на молодые миллиардные континенты, которые еще не сказали своего решающего слова, но рвутся к тому, чтобы его сказать.

Ясно, что холодная война не кончилась. Кончился определенный вариант холодной войны, и мы вступили в новую ее фазу.

— Здесь вдруг вырисовался основной вопрос нашей планеты. Кто обещал, что человек сможет выжить? Кто докажет с фактами в руках, что человек может выжить? Правда, несоразмерные пространства России пока ее защищают. Методику Войны в Заливе к нам не применить, значит, найдут другую методику. Мы вступаем в новые времена, когда Мир будет сосредоточен в чьих-то руках, и где тут международное право? Совершенно другое существование: то-то и то-то вам не позволено! Но по отношению к нам придется подобрать другую процедуру, все же Россия не Ирак. Может быть, Югославию Европа еще сумеет остановить, взяв за глотку. А нас кто остановит?

Русскому миру нужно еще очень глубоко влезть в Мир, просчитывая альтернативы хода мировых процессов, прежде чем определяться самим. Апостол говорил «не на развалинах, но из развалин». А я говорю: не от нуля, а с начала! Я давно это нашел, в диссидентские еще годы, видя, к чему идет Мир, исповедовал — не от нуля, но с начала!