Светлана Абрамова - Африка: четыре столетия работорговли

К этому времени относится усиление соперничества между Португалией и некоторыми другими европейскими странами — и на море, и на суше. Однако единственным действительно опасным соперником Португалии была Испания, которая, превратившись в сильную морскую державу, обнаружила, что Португалия претендует на монопольное господство почти во всем известном к тому времени мире вне Европы на берегах Атлантического океана.

Не добившись от Португалии разрешения плавать около Африки, Испания выбрала другой путь. Испанские монархи приняли предложение Колумба об экспедиции к Индии в западном направлении. В августе 1492 г. три корабля Колумба вышли в море. 12 октября Колумб сошел на берег на открытом им острове Сан-Сальвадор. Это — официальная дата открытия для Европы Америки.

Теперь уже испанцы были категорически против путешествий португальцев через Атлантический океан. Дипломатические конфликты разрастались. Стараясь избежать открытой войны, но не договорившись между собой, Испания и Португалия обратились за посредничеством к папе. Папа Александр IV, «не мудрствуя лукаво, дарит обоим этим государствам своею властью наместника христова все еще не известные народы, страны, острова и моря. Он берет шар земной и, как яблоко, только не ножом, а буллой от 4 мая 1493 года режет его пополам» [247, с. 24]. Окончательно этот первый в истории территориальный раздел мира был утвержден Тордесильясским договором 1494 г.

«Король Португалии и королева Кастилии и Арагона согласились, что граница будет проведена к северу и югу от арктического до антарктического полюса по морю-океану. Эта граница или линия будет проведена на расстоянии 370 лиг западнее островов Зеленого Мыса…

Все земли, как острова, так и материки, уже известные к настоящему времени, и те, которые будут открыты в будущем португальцами на севере и юге по направлению к востоку от указанной линии… будут принадлежать королю Португалии и его наследникам и станут их владениями.

Все другие земли, как острова, так и материки, уже известные к настоящему времени, и те, которые будут открыты в будущем испанцами на севере и юге по направлению к западу от указанной линии… будут принадлежать королю и королеве Кастилии, Леона, Арагона и т. д. и их наследникам и станут их владениями» [25, т. I, с. 84].

Решение папы на время разрядило напряженные отношения между пиренейскими монархами. Испания и Португалия ревностно следили, чтобы корабли других стран не плавали в Атлантическом океане: согласно папской булле «чужие» корабли можно было считать пиратскими, членов команд — еретиками, а следовательно, захватывать в плен и т. д.

В начале XVI в. испанцы создали огромную колониальную империю в Вест-Индии и Америке. В процессе захвата и умиротворения этих земель было истреблено почти все коренное население.

Принято считать, что к концу XV в. население Кубы составляло 200 тыс. человек [214, с. 198]. В 1508 г…. из бесчисленного множества конечных обитателей в живых оставалось 60 тысяч, включая сюда и стариков, и женщин, и детей; в 1509 г. их было 40 тысяч… В 1514 г. индейцев насчитывалось едва ли 13–14 тысяч. Из этого нетрудно заключить, — пишет Лас Касас, — с каким усердием убивали и истребляли этих людей испанцы, отправляя их на рудники или на другие предназначенные им работы в бешеной надежде скорого обогащения [50, с. 179]. К 1570 г. на Кубе осталось всего 1350 (по другим сведениям, 5 тысяч) индейцев [214, с. 209].

«Если бы такие вещи происходили во всем мире, то очень скоро род человеческий исчез бы с лица земли, если бы не произошло какого-нибудь чуда…» [50, с. 81].

Развитие колониального хозяйства, открытие золотых и серебряных рудников на Кубе и Эспаньоле (Гаити) требовало дешевых рабочих рук. Испанцы увидели, что труд уцелевших и обращенных в рабство индейцев не дает желаемых результатов. Индейцы не были привычны к интенсивным сельскохозяйственным работам. Они не знали рабства. Наконец, индейцев просто осталось слишком мало. Тогда, в поисках дешевой рабочей силы испанцы попробовали ввезти рабов-африканцев, которые зарекомендовали себя выносливыми работниками в Европе.

Первые невольники разочаровали испанских колонистов. В 1502–1503 гг. генерал-губернатор Овандо даже просил королеву Изабеллу запретить ввоз африканцев в колонии Вест-Индии. Он сообщал, что они подстрекают индейцев к восстаниям.

Однако уже в 1510 г. группа рабов-африканцев в количестве 250 человек была доставлена на золотые рудники Эспаньолы. Так начался ввоз африканцев в европейские колонии Нового Света.

Тордесильясский договор разделил землю таким образом, что Америка и вест-индские острова — области будущего применения рабского труда африканцев — оказались в испанской зоне, а Африка — источник получения рабов — в португальской. Меньше чем через столетие монополия обеих стран была нарушена. В Вест-Индии, в Америке, в Африке появились колонии и укрепленные пункты других держав, однако Испания к этому времени уже была не в состоянии конкурировать, например, с Англией и Голландией и претендовать на колониальные захваты в Африке. Поэтому с самого начала работорговли, за исключением тех лет, когда Португалия входила в состав испанской империи (1578–1640), Испания оказалась вынуждена покупать рабов у торговцев других стран.

Через несколько сот лет после того, как африканцев начали привозить в Новый Свет, когда была в разгаре борьба за запрещение торговли невольниками, колонизаторы, оправдывая работорговлю, вспомнили об индейцах. Стали утверждать, что ввоз рабов из Африки был начат для того, чтобы спасти от вымирания оставшихся в живых. Вспомнили епископа Лас Касаса, прозванного «Апостолом индейцев» за то, что в начале XVI в., рассказывая, об их страданиях, он предложил во имя человеколюбия и спасения индейцев усилить ввоз в Вест-Индию африканцев и, предоставив каждому испанскому колонисту по 12 рабов-африканцев, заменить ими индейцев. Защитники работорговли пытались представить дело таким образом, что если бы не деятельность Лас Касаса, работорговля не стала бы развиваться столь быстрыми темпами.

Конечно, дело было не в Лас Касасе, Кстати, сам он раскаивался, что подал королю мысль усилить ввоз невольников из Африки, ибо «потом он увидел и убедился… что обращать в рабство негров так же несправедливо, как обращать в рабство индейцев, а потому не очень-то мудрое средство он предложил, посоветовав ввозить негров, чтобы освободить индейцев… это не принесло индейцам ни свободы, ни облегчения их участи…» [50, с. 402–404]. Колонизаторы спасали не индейцев. Они спасали свои колонии. Все призывы Лас Касаса остались бы гласом вопиющего в пустыне, если бы испанцев удовлетворял труд индейцев.

В начале XVI в., за очень небольшим исключением, африканцев ввозили в Вест-Индию не из Африки. Захваченных и купленных в Африке рабов отправляли в Европу, там их крестили и затем на невольничьих рынках португальских и испанских городов продавали испанцам. Ежегодно только из Лиссабона отправляли несколько тысяч африканцев.