Нина Соротокина - Закон парности (Гардемарины, вперед - 4)

- Когда будет корабль?- спросил он у невозмутимого лакея.

- Вы же знаете, завтра.

- Сегодня я буду ночевать в гостинице. Только бы эта дрянь Фросс явилась вовремя! - Диц нарочно разжигал в себе ненависть к ловкой девице, он ведь не чугунный, тяжело лишать жизни такую красавицу в расцвете лет.

Дача на берегу моря

В доме Оленева мальчишник был в разгаре, когда на негнущихся ногах в библиотеку ввалился Мюллер, сделал два неуверенных шажка в глубь комнаты и вдруг, ухватившись за кресло, тяжело сполз на колени, спрятав лицо под обитый бархатом подлокотник.

Трудно сразу отрешиться от застольного веселья, от еще звучащих в ушах тостах, от размягчивших душу воспоминаний о навигацкой юности под сводами Сухаревой башни, поэтому друзья, прямо скажем, тупо уставились на неожиданного гостя, рты их еще жевали, и, наконец, Белов, первым закончивший процесс, спросил без интереса:

- Кто это?

Мюллер воспринял вопрос как призыв к откровенности, отер о бархат кресла залитое слезами лицо и, ловя взгляд Никиты, сдавленно возопил:

- Помогите, батюшка князь! Свершилось злодейство! Обман и предательство! Спасите мою девочку! Князь, она не виновата...- здесь он совершенно растаял, давясь слезами.

- Кто это?- повторил Корсак и бросился поднимать старика, но Мюллер с неожиданной силой стал отбиваться, настаивая на коленопреклоненном положении.

- Да встаньте же, Мюллер! Сашка, налей ему! Мюллер припал к бокалу, но вино не попадало в рот, расплескивалось по кафтану. Налили второй бокал. На этот раз художнику удалось справиться с трясущимися руками, спасительная влага попала по назначению, и Мюллер, несколько взбодрившись, опустился в кресло. Дальнейший рассказ его был более вразумительным.

- Приехал Диц со слугой. Рожа, я вам скажу, как у палача. Нос эдак вмят, а уши белые, прямо восковые, покойничьи уши. Диц спрашивает: приехала Анна? А я говорю: зачем ей приезжать? Я ее не звал! Тогда оба сели похозяйски, мол, подождем. И что вы думаете? Приехала девочка себе на погибель.

Он опять зарыдал, но при этом выразительно повел бровью в сторону батареи бутылок. Дальнейший рассказ его продолжался с постоянной подпиткой жидким топливом, которое Никита вливал ему собственноручно. Левая же рука князя вцепилась в плечо старика и периодически встряхивала оседающую от горя фигуру.

- Говори толком. С чего ты взял, что Анне угрожает опасность?

- Я-то думал, что они встречаются у меня по приказу графа Шувалова. Нет, нет... другого Шувалова,- он перешел на шепот,- Александра Ивановича, главы Тайной канцелярии.

- Диц служит Шувалову? Глупость какая! Кто внушил тебе этот вздор?

- Никакой не вздор! Я почему так решил-то?.. Их сиятельство граф Шувалов дважды в моем дому встречался с нимфой и разговор секретный имел. Приходил тайно, лик имел занавешенный, чтоб, значит, узнанным не был. Это уж я потом догадался, кто сей господин. Анна подсказала.

Лицо Никиты было мрачным.

- Может, у них любовное свидание было?

- Ну уж не без этого- Но и тайна там была.

- Анна подсказала?

- Так точно.

- Похоже, мы влипли в историю,- негромко сказал Корсак.

- А под подол чужой тайны заглядывать нескромно,- в тон ему отозвался Белов.- Никита, может, нам исчезнуть?

- Сидите! - рявкнул тот, вливая в сомлевшего Мюллера новую порцию горючего.- Значит, Анна работала и на Шувалова и на Дица. Это я понял. Дальше что было?

- Обычно сей негодяй, то есть Диц, беседовал с Анной приватно, меня из дому выгоняли. А на этот раз словно забыли. Я за ширмой притаился и все слышал. И видел, между прочим, щелочка в ширме той была. Да... Диц Анне говорит: "Вы всыпали отраву в жаркое?" А девочка удивилась: "С ума вы, что ли, съехали?"- а потом улыбнулась лукаво, губки платочком утерла и говорит: "Сознаюсь, давала, сознаюсь. Извольте алмаз".

- Какой алмаз?

- Ой, князь, не могу я вам всего этого говорить. Прибьют ведь меня. Я подписку давал!

- Говори, старая скотина! Не то я тебя сейчас сам прибью!

Корсак и Белов безмолвно переглянулись, еще никогда не видели они друга в такой ярости.

- Скажу, батюшка князь, скажу... Диц ей говорит:

"Алмаз ваш, но сейчас вы поедете с нами". Но Анна эдак ножкой топнула: "Глупости! Никуда я с вами не поеду!" "Мы должны вас спасти,- заорал тут Диц.- За вами Тайная канцелярия уже охотится!" А Анна в ответ: "Это она за вами охотится",- и захохотала звонко, мол, я-то Тайной канцелярии совсем не нужна. Тогда Диц сделал знак рукой и крикнул страшно:

"Вяжи!" И в мгновенье ока они девочку веревками опутали, кляп в рот, подхватили ее и бегом,- измученным шепотом завершил Мюллер свой рассказ.Я страх превозмог, вылез из-за ширмы, глянул в окно. Они девочку в карету сунули и помчали.

- Куда?

- На расправу. Одно скажу, они толковали про какую-то загородную дачу. И еще Диц крикнул перед уходом: "Слава Богу, сегодня мы оставим эту варварскую страну!"

Весь запас жизненных сил вытек из Мюллера с последними словами, он закрыл глаза и застонал.

- Насколько я понимаю, нам надо спасать девицу?- подал голос Корсак.

- Да кто она, объясни толком? - присоединился Белов.

- Сатана в юбке! - воскликнул Никита.- Девицу не жалко, хоть бы и прибили. Нам нужен барон Диц!

- Так вели седлать лошадей!

Через пять минут друзья были уже в седлах. Мюллеру было ведено вернуться домой и ждать там развязки событий. Сам художник уже идти не мог, и подпоркой ему служил рослый лакей.

Как только Никита пришпорил коня, у него мелькнула мысль - а не заехать ли к Лядащеву? Но он тут же отказался от этой идеи, как несуразной, мальчишеской. Делать крюк - терять время, кроме того Лядащева могло не быть дома.

- Никогда не спасал сатану! - крикнул Белов на скаку.

- Не спасать, но поймать! Так я понимаю, Никита? - вторил ему Корсак.

- Быстрее, гардемарины! Быстрее!

Ему бы подробнее расспросить Лядащева, где находится Дицева дача! Ориентиром должен был служить загородный особняк Нарышкина. Там вдоль ограды по заросшим лесом дюнам шла к морю тропа, сильно сокращающая путь.

Сырой, туманный город остался позади, они скакали в полной темноте. Дорога скорее угадывалась, чем виделась. Никиту охватило предчувствие неудачи. Слабым мерцанием в окнах дала о себе знать чухонская деревушка. В полверсте от нее на высоком берегу в сосновом бору стоит пресловутая дача Нарышкина, но как он найдет в кромешной тьме нужную тропу? Там и днем можно ноги сломать. А ведь это, пожалуй, забор белеет в темноте.

- Стойте, я должен объяснить, в чем дело!

- Наконец-то!- отозвался Белов.- А то у меня такое чувство, что мы просто скачем наперегонки.

- Лошадей загнали,- Корсак вытер мокрую шею лошади,- от нее валил пар, потом соскочил на землю.

Никита последовал его примеру, дальше лошадей надо будет вести под уздцы.