Дэвид Холловэй - Сталин и бомба: Советский Союз и атомная энергия. 1939-1956

Здесь содержится указание на использование отражателя нейтронов. Трое авторов писали эту статью в мае 1941 г., но она не была опубликована. См.: Памяти И.И. Гуревича// Курчатовец. 1922. Дек. Сб.

Это вторая часть статьи о механизме деления. Первая была опубликована в сентябрьском выпуске журнала «Успехи физических паук», который был направлен в печать 15 июля. Следующий номер журнала появился только в 1944 г. К этому времени было решено, что вторая часть статьи не должна публиковаться в открытой печати; она была напечатана в «Успехах физических наук» только в 1983 г.

Критическая масса сферы из урана-235 при его нормальной плотности и без отражателя составляет примерно 52 килограмма (см.: Cochran Т. В., Arkin W. В., Hoenig М.М. Nuclear Weapons: Databook. V. 1: US Nuclear Forces and Capabilities. Cambridge: Ballinger, 1984. P. 24).

Фриш и Пайерлс писали, что «сфера радиуса менее 3 см могла быть сделана из двух полусфер, стягивающихся с помощью пружин и отделенных друг от друга специальным приспособлением, которое может быть удалено в нужный момент» (цит. по: Gowing M. Britain and Atomic Energy. P. 391). Предложение Харитона и Зельдовича могло быть таким же. Обсуждение, касающееся конструкции, предложенной Флеровым, см. в главе 4.

В своей статье Харитон имел в виду не уран, а азот.

Головин пишет, что письмо было послано в Народный комиссариат тяжелой промышленности, но такого наркомата в 1940 г. уже не было. См. также: Харитон Ю. Б.// Воспоминания об академике Николае Николаевиче Семенове/ Под ред. A. Е. Шилова. М.: Наука, 1993. С. 38.

Предложение, озаглавленное «Об использовании атома как взрывчатого элемента», было направлено в Наркомат обороны в октябре 1940 г. B. А. Масловым и В.С. Шнинелем, работавшими в Харьковском физико-техническом институте. Это предложение кочевало по отделам наркомата, который решил в начале 1941 г., что рано еще думать об использовании атомной энергии в Красной Армии. Фактически не было даже приблизительной рабочей концепции. См.: Харитон Ю. Б., Смирнов Ю.Н. О некоторых мифах и легендах вокруг советского атомного и водородного проектов// Материалы юбилейной сессии ученого совета центра. М.: Изд. Инта атомной энергии им. И.В. Курчатова, 1993. C. 41; Бабаев В. , Гудков Е. Атомная бомба: харьковский проект// Неделя. 1990. № 22. С. 14, 15.

Закладка здания циклотрона была осуществлена 23 сентября 1939 г., но строительство было приостановлено в 1939–1940 гг. во время войны с Финляндией, когда прекратились работы над гражданскими проектами. Однако в феврале 1941 г. магнит с диаметром электромагнита в 1,2 метра прошел испытания на ленинградском заводе «Электросила».

Вернадский не был в плохих отношениях со всеми физиками. Во время войны он очень подружился с Мандельштамом, которым восхищался. Его мнение о Иоффе было невысоким. Он считал его «карьеристом, менее талантливым и великим, чем он думает» (АРАН. 518–2-52. С. 311).

Лейпунский был действительным членом Академии наук Украины, а не Академии наук СССР.

В 1941 г. в работах Хлопина, а также Харитона и Зельдовича появилось несколько ссылок на эту статью. Зельдович и Харитон ссылались на нее во второй части своей статьи о механизме деления ядер (см.: Зельдович Я. Б., Харитон Ю.Б. Механизм деления ядер. II. С. 286), а Хлопин — в своей лекции в марте 1941 г. (см.: Хлопин В.Г. Превращение элементов… С. 1065). 121

Я слышал другое объяснение: что Сталин не хотел, чтобы первая премия его имени была присуждена за работу, не имеющую практического значения.

Точная дата, когда был прочитан доклад, неизвестна, но это произошло между 17 и 23 декабря 1941 г. Эти даты указаны в командировочном удостоверении на имя Флерова, копия которого имеется в распоряжении автора.

Он также отклонил предложение, которое, по его словам, сделал Алиханов. Согласно этому предложению, следовало использовать цепную реакцию для получения 100 килограммов искусственно радиоактивных веществ. Оно было отклонено не только из-за технических трудностей, но и из-за высокой стоимости процесса. Это наводит на мысль, что Алиханов видел возможность использовать цепную реакцию деления для получения делящихся материалов типа плутония.

Это свидетельствует о том, что Флеров знал о расчетах, выполненных не только Зельдовичем и Харитоном.

Флеров не знал, какой из изотопов урана претерпевает спонтанный распад. Такой способностью обладает уран-238, но на самом деле этот вид деления можно не принимать во внимание в случае бомбы на основе легкого изотопа урана-235. Спонтанное деление, однако, оказывается серьезной проблемой в случае плутониевой бомбы.

Этот механизм — тот же, что был предложен в работе Харитона и Зельдовича (см. с. 98).

Курчатов до самой смерти хранил это письмо в ящике своего письменного стола.

Полный текст этого письма не был опубликован. Я исхожу из наброска, сделанного Флеровым, часть которого была опубликована Михаилом Черненко в статье «100000 тонн динамита, или Прошу исправить орфографию» (Моск. новости. 1988. 17 апр. С. 16).

А.Б. Мигдал был физиком-теоретиком из института Иоффе.

С.А. Балезин, заместитель Кафтанова, утверждает, что письмо Флерова было передано в одну из государственных служб, а не в Научно-технический совет (см.: Балезин С.А. Рассказ профессора Балезина// Химия и жизнь. 1985. М» 6. С. 19). Однако Кафтанов писал также и в другом месте о том, что письмо Флерова было передано ему (см.: Кафтанов С.В. Организация научных исследований… С. 28), и не верить ему нет оснований. В то время Балезин мог и не знать о письме.

«Pile» («сборка») — так американцы называли то, что потом получило название реактора.

Он же «Громов», он же «Генри». — Прим, ред.

Глава шпионской организации (pезидентуры) в советском посольстве или консульстве за границей известен как резидент. О Горском см.: Andrew С., Gordievsky О. KGB: The Inside Story. N. Y.: Harper Collins, 1990. P. 293, 294.

Сейчас полагают, что эта группа состояла по крайней мере из семи человек и что Кэйрнкросс был шестым ее членом. — Прим. ред.

Остальные четверо — это Филби, Маклии, Берджесс и Блант.

С.Д. Кремер (ок. 1900–1994) — участник гражданской войны. До прихода в военную разведку служил в кавалерии, артиллерии, танковых войсках. Посол СССР в Лондоне И.М. Майский не любил резидента НКВД Горского, благодаря чему информация Фукса попала к военному разведчику Кремеру. Вернувшись во время войны в Москву, Кремер привлек к себе пристальное внимание Берии, от которого сумел «бежать» на фронт. Там командовал танковой частью, стал Героем Советского Союза. В разведку больше не вернулся. (См.: С. Пестов. Бомба. СПб., 1995. С. 15–19, 33–35). — Прим. ред.