Роман Ключник - ТЕРРОР ПОСЛЕ 1917. СУПЕРТЕРРОР. СОПРОТИВЛЕНИЕ. Том 6.

Понимая всю гнилость и вредность для России беспомощного Временного правительства, Колчак очень критически к нему относился и даже обсуждал с американцами и англичанами возможность его свержения. Но в конце октября 1917 года это сделали без него Ленин и Бронштейн. Правительство США предложило ему работу, но он отказался. Возвращаться в Россию к большевикам было опасно, из России приходили ужасающие слухи. И в декабре 1917 года Колчак попросился на службу к англичанам — во флот, чтобы участвовать на их стороне в войне против врага России Германии. Англия взяла на службу русского адмирала, которого направили на далекий Месопотамский фронт. Вот это событие и дало повод современному большевику Мартиросяну разразиться в сторону Колчака самой свирепой бранью. Хотя Колчак никого не предавал — не пошел служить к врагу России, а к союзнику России, и большевикам он на верность не присягал, — поэтому у Мартиросяна нет никакой логики, кроме характерной большевикской, коммунистической экзальтированной ненависти к белому адмиралу. И всеми последующими своими действиями Колчак, бесспорно, доказал, что он не агент, не предатель России, не марионетка, а настоящий патриот радеющий всей душой за Отчизну.

Когда Колчак, находящийся в Японии, собрался добираться до Месопотамского фронта, то встретившийся ему бывший посол России в Китае Н.А. Кудашев рассказал ему, что на Дальнем Востоке организуется Белое сопротивление. И Колчак принял решение ехать в Россию. Англичане в этом ему не препятствовали, у них были в России свои интересы и они надеялись, что Колчак, вроде как лояльный к ним человек и чем-то им обязан, в России будет им также полезен. Прибыв на Дальний Восток, Колчак долго не мог найти себе места среди белых, а когда встретил молодого чешского офицера Р. Гайду, то тот предложил Колчаку служить в его корпусе, но Колчак отказался. В конце концов, разругавшись с местным правителем атаманом Семеновым, который дружил с японцами, решил ехать через Россию к Черному морю к семье и решил примкнуть к генералу Деникину, но по дороге в Омске случилось судьбоносное приключение.

Офицеры в Омске устали от бестолковости «винегретного» масонского правительства Комуча ещё в Самаре и Уфе, давно были им разочарованы, раздражены, недовольны и мечтали о других правителях — честных, умных и решительных, и когда им повстречался Колчак, то они восприняли его появление как дар судьбы, — вот он свой местный монарх, пусть даже диктатор, но ему доверяли, готовы были ему подчиняться и с удовольствием столкнули на его плечи всю огромную ответственность. Ладно бы морской адмирал стал осваивать премудрости войны на суше и премудрости формирования сухопутных формирований, но ведь офицеры одновременно на него ещё взвалили и функции главы правительства — Верховного Правителя Сибири. Но история, а затем и историки, поставили вопрос: «А готов ли был по многим качествам к такой важной миссии и огромной интеллектуальной и психологической нагрузке сам Колчак?». Одно дело путешествовать, что-то изучать и терпеть походные лишения, или военному моряку ставить на море мины или проявить храбрость в бою, а совсем другое дело — быть Верховным Главнокомандующим — планировать и осуществлять масштабные сухопутные операции, и более того — быть Верховным Правителем и в этой должности организовать нормальную хозяйственно-экономическую жизнь на огромной подвластной территории. Здесь бы справиться только с функцией Главнокомандующего и победить захватчиков, а он одновременно взвалил на себя ношу организации жизни на территории от Казани до Владивостока.

Сложность состояла ещё и в том, что предстояло сформировать командование армиями и правительство из большого количества вроде единомышленников совершенно различных взглядов — от либералов до консервативных монархистов, когда и те и другие не отличались особыми талантами, не говоря уже о комучевских масонах, бундовцах, эсерах, меньшевиках, народниках и просто хороших и полезных и влиятельных людей, с которыми необходимо было выработать единую идеологию и политику. При этом Колчаку приходилось выслушивать все их мнения и советы и плюс советы английских, американских и французских офицеров и дипломатов, и постоянно находить компромисс с находящимися рядом хорошо отмобилизованными и сплоченными на чужбине многотысячными чешскими формированиями. Уверен, — до принятия решения и в первые несколько дней в новом статусе Колчак даже не подозревал — какие громадные и ужасные испытания ему придется перенести.

Начало для Белой армии под командованием Колчака было весьма успешным. Основу его армии составили уральские казаки, ижевские и воткинские рабочие и многочисленные царские офицеры, также довольно быстро удалось договориться о взаимодействии с чешским командованием. Численность армии Колчака возросла от 150 тысяч в конце октября 1918 г. до 400 тысяч к весне 1919 года. И хотя талантливый Владимир Каппель, не любивший носить даже погоны подполковника и уже доказавший свой талант и необыкновенную эффективность в боях, на фоне многочисленных генералов почему-то был задвинут в дальние ряды от командующего, но фортуна способствовала — в декабре 1918 года армией под командованием Колчака неожиданным ударом была быстро отбита у захватчиков богатая Пермь, в которой располагался штаб 3-й Красной армии. При этом кавалерийский полк красных перешел на сторону белых. После этого Колчак намерился двинуться на Казань и Самару.

Судя по принятым в октябре решениям — Антанта была уже союзником Ленина и Бронштейна. И союзнички активизировались. Это выразилось неожиданным решением чешской армии, — в ноябре 1918 г. чехи отказались воевать на стороне Белых против Красных. Большевики записали это себе в заслугу, — Советская Историческая Энциклопедия объясняет этот случай так: «Подпольная работа коммунистов вызвала разложение чехословацких войск». Своим обещанием коммунизма и рассуждениями о рабочей солидарности и об интернационализме профессиональные большевикские агитаторы типа Рошаля могли разложить на частички и подчинить себе кого угодно, но в данном случае решающую роль играли США и Англия, полностью контролирующие чехов. Чехи контролировали железную дорогу и могли добраться до Владивостока, но дальше они полностью зависели от американцев — согласятся ли перевозить? — Дадут ли корабли? А ведь чехи Антанте были уже совсем не нужны — Первая мировая война-то — закончилась. Теперь они были только обузой и ненужной головной болью. Они нужны были Антанте только в России. Если бы чехи не послушались американцев или англичан, то, добравшись бы до Владивостока, они бы умирали с голоду и гибли бы от пуль Белых, Красных и японцев. Выбора у них не было. Это понимали чехи, это понимали и лидеры Антанты, это понимали и Ленин с Бронштейном, но этого не вполне осознавали Белые.