Александр Белов - Расы космических пришельцев. Запрещенная антропология

Конечно, рассуждая подобным образом, мы пытаемся выстроить гипотетический сценарий и восполнить тот философский вакуум, который образовался в отношении иных теорий происхождения человека.

Но вернемся на нашу грешную Землю…

Еще в 1941 году Я. Я. Рогинский предложил собственный взгляд на происхождение основных расовых типов. Он объединил негроидов и европеоидов и противопоставил их монголоидам. В 1960 году этот ученый обосновал такое деление новыми данными. Дело в том, что расовые признаки у людей неодинаково выражены в детском возрасте и во взрослом состоянии. Дети негроидов и европеоидов достаточно близки к друг другу по своему морфотипу. Однако современные взрослые негры и европейцы значительно отличаются друг от друга по своим антропологическим параметрам. Дети монголоидов, напротив, заметно отличаются от детей европеоидов. Исходя из этого, опираясь на закон Бэра-Дарвина-Геккеля-Мюлера, согласно которому ранние стадии индивидуального развития сближаются между собой, можно говорить о том, что европеоиды и негроиды обнаруживают большую степень родства между собой, чем европеоиды и монголоиды. Примерно к такому выводу и пришел Рогинский. Кроме всего прочего, в середине XX века было выяснено, что вариации ладонных узоров негроидов весьма похожи на аналогичные вариации у европеоидов. Исходя из этого, многие исследователи, в том числе и В. П. Алексеев, делают вывод, что европеоиды и негроиды имеют более тесную генетическую связь между собой. Монголоиды одинаково далеки от обеих групп. На основе этих логических умозаключений делается вывод о том, что от изначальной популяции древних неоантропов сначала отделились протомонголоиды, и уже затем произошло выделение двух расовых стволов: протоевропеоидов и протонегроидов. Таким образом, отделение монголоидного расового ствола произошло раньше.

Однако, по всей видимости, еще раньше произошло отделение от прочих древних сапиенсов австралоидного расового ствола. По существующим воззрениям, первые люди попали в Австралию не ранее 40–60 тысяч лет назад. Несомненно, австралоиды являются неоантропами. Можно предполагать, что «архаичные» признаки возникли у них вторично в результате особых условий существования и осуществления регрессивного сценария развития. Напомним, что некоторые ученые-полицентристы, полагали, что австралийцы являются дожившими до нашего времени потомками питекантропов и азиатских неандертальцев. Не похоже, чтобы это было так. У австралийцев сохранилось достаточно много типичных признаков неоантропа. Кроме всего прочего, на территории Восточного Средиземноморья, Южной Европы и Африки обнаружено значительное количество погребений с ископаемыми черепами, на которых австралоидные признаки находятся в зачаточном состоянии. Эти погребения относятся ко времени верхнего палеолита. Так, в Центральной Италии в гротах Ментоны обнаружено захоронение «негроидов Гримальди». Поначалу исследователи поспешили, заявить, что обнаружены останки чуть ли не древних негроидов на территории Южной Европы. Однако более внимательная реконструкция чешского ученого Э. Влчека выявила, что негроидные черты «негроидов Гримальди» были несколько преувеличены. У этих людей имелись черты характерные для кроманьонцев, например, сильно выступающие вперед носовые кости. Однако, на ряду с этим была проявлена и другая тенденция, указывающая на сходство с австралоидами и негроидами. Это прогнатизм (выступание челюстей вперед), крупные зубы, низкие орбиты, широкий нос.

В 1909 году во Франции в гроте Комб-Капелль был обнаружен скелет человека верхнепалеолитического времени. Возраст находки составляет 30–35 тысяч лет. Этот древний житель Европы имел сильно удлиненный череп, хорошо выраженные надбровные дуги, широкий, мало выступающий вперед нос, массивную нижнюю челюсть. Как полагал В. П. Алексеев, общая конфигурация этого черепа обнаруживает сходство с черепами австралоидов. Итальянский антрополог В. Джуффрида-Руджери прямо заявлял, что этот череп похож на черепа современных австралийцев, меланезийцев и веддоидов. Другие исследователи видели в этом черепе зачаточные негроидные признаки. Между тем, на черепе Комб-Капелль вполне отчетливо проявляются и признаки европейских кроманьонцев. Это незначительный наклон лобной кости, слабо прогнатное лицо. В специальной литературе этот череп наряду с подобными находками из Европы фигурирует под именем «восточный кроманьонец».

Кроме того, еще в 1894 году на территории Чехии в северной Моравии на верхнепалеолитической стоянке Пржедмости были обнаружены скелеты древних людей с покатым лбом, развитыми надбровными дугами и высоким лицом. На черепе Пржедмости 4 мы видим резко выраженный прогнатизм и широкое носовое отверстие, что сближает этот череп с черепами австралийцев. Однако другие черепа из той же самой стоянки близки к кроманьонскому типу. Скелеты из Пржедмости обнаружены на месте древней стоянки охотников на мамонтов. Эта стоянка под открытым небом использовалась в течение длительного времени. Исходя из морфологии обнаруженных черепов, В. В. Бунак делал вывод, что деление на расы у человека верхнего палеолита еще не сложилось, а разнообразное сочетание индивидуальных признаков характерно для самой начальной стадии расообразования. Надо отметь, что Бунак не был одинок в своей трактовке населения верхнего палеолита. Еще в 1930 году антрополог Дж. Морант пришел к выводу, что все население верхнего палеолита являет собой степень изменчивости не большую, чем многие современные расы. Расы в те далекие времена только формировались, и именно этим можно объяснить наличие разных расовых признаков у одного индивида. Многие авторы, и зарубежные, и отечественные, вслед за Морантом подчеркивали, что, несмотря на многообразие, комплекс признаков людей верхнего палеолита можно воспринимать как некое морфологическое целое. Тем не менее, были среди антропологов и те, кто стремился показать, что уже в верхнем палеолите были свои древние расы. Такой точки зрения придерживались в основном немецкие антропологи конца XIX – начала XX века. Основываясь на ископаемых находках, они пытались выделить у населения верхнего палеолита множество расовых вариантов. Многие советские авторы, констатируя индивидуальный разброс признаков, вместе с тем также выделяли несколько древних антропологических типов. Так, В. В. Бунак выделил семь морфологических типов строения черепа у людей верхнего палеолита. Это гримальдийский, комб-капелльский, кроманьонский, солютрейский, оберкассельский, шанселядский и пржедмостский антропологические типы. При этом Бунак объединял все эти типы неоантропов Европы верхнего палеолита в единую полиморфную группу, противопоставляя ее современным расам. В ответ на крайний полиморфизм немецких авторов другой советский антрополог Г. Ф. Дебец в 1936 году выдвинул гипотезу о верхнепалеолитическом населении Европы как о представителях единой и очень гомогенной группы населения. Этот антропологический тип получил название «кроманьонцы в широком смысле этого слова». Характерной чертой кроманьонцев была ширина лицевого скелета. В последующие эпохи – в мезолите и неолите – тип древних палеоевропейцев Европы стал сильно изменяться. Люди, чьи остовы обнаружены в мезолитических и неолитических могильниках на территории Франции и Украины, а также люди из погребений ямной культуры, южно-сибирских афанасьевской и андроновской культур, разными авторами относились к уже изменившемуся кроманьонскому типу. Появились узколицые и грацильные расовые варианты. Очевидно, что широколицесть, как антропологический признак кроманьонцев, сохранилась лишь у немногих современных народов и расовых групп. К таким народам традиционно относят великанов черногорцев, берберов, некоторых жителей Кавказа, а также жителей севера Скандинавии. По ряду признаков к кроманьонцам древних эпох были близки гуанчи, коренные жители Канарских островов, истребленные европейскими колонизаторами. У остальных европеоидов наблюдается разброс признаков, характерных для локальных расовых групп.