Николай Манвелов - На вахте и на гауптвахте. Русский матрос от Петра Великого до Николая Второго

Правила для требования и отпуска, в команды приварочных денег (приложение к статье восьмой)

1) Приварочные деньги отпускаются от комиссариатских частей в экипажи и команды и отдельные их части в начале каждого месяца, авансом, на месяц вперед, по установленным требовательным ведомостям, в которых сумма исчисляется в примерном количестве, по числу людей, бывших налицо во время составления требований…

2) Деньги эти выдаются в роты также вперед на месяц, по примерному расчету о числе порций, под расписки ротных командиров, в подлинной требовательной ведомости, по которой экипажем получена авансовая сумма.

3) К первому числу каждого месяца составляется в экипаже расчет с ротами за истекший месяц, по действительному суточному числу порций, с добавлением неполученного или зачетом оставшегося…

4) В имеющемся, на обороте отчетных листов, счете приварочных по числу порций, показывается число всех нижних чинов, имеющих право на приварочное довольствие и состоявших налицо, не исключая и прикомандированных от других экипажей и команд, к коим они прикомандированы. К отчетным листам прилагаются в подлиннике или в засвидетельствованных копиях служащие удостоверением прибыли и убыли людей документы, которые отмечаются в особой графе счета.

5) Люди, поступающие в команды, зачисляются на приварочное довольствие со дня действительного поступления, если они поступили до обеда, а с следующего дня, ели они поступили после обеда; равным образом отчисляемые считаются на приварочном довольствии по тот день включительно, в который действительно пользовались обедом из общего котла, сообразно чему показывается и срок довольствия в аттестатах.

6) В отношении имеющих отдельное хозяйство нижних чинов, коим приварочные деньги выдаются на руки, соблюдается следующее: если они отчислены будут от команды, по случаю перевода в другие команды, ранее того срока, на который им были выданы приварочные деньги, то в аттестатах о довольствии обозначается срок, по который они удовлетворены таким довольствием, и за сим в тех командах, куда они переведены, приварочные деньги выдаются им не ранее истечения тою срока, на который они удовлетворены. Если отчисление их последовало ранее срока, на который они удовлетворены приварочным довольствием, по случаю отправления в госпиталь, лазарет или в военно-исправительную тюрьму, а в случае смерти или осуждения таких нижних чинов, выданные им деньги не требуются обратно. Если же отчисление их от берегового приварочного довольствия последует по случаю командировки или зачисления на морское довольствие или увольнения в отпуск или в отставку, то выданные им вперед приварочные деньги требуются от них обратно.

7) Означенные в пункте третьем месячные отчетные листы…, за подписью ротного командира и казначея, прилагаются к авансовой требовательной ведомости на истекший месяц, которая затем отсылается установленным порядком на ревизию, со всеми приложениями. Общий результат отдельных ротных расчетов, относительно оставшихся либо недополученных за истекший месяц денег, принимается в расчет при составлении нового требования об отпуске в команду аванса приварочных денег…

8) Для расположенных вне порта и на значительном от него расстоянии команд или частей их, разрешается, в видах своевременного удовлетворения людей приварочными деньгами, отпускать эти деньги авансом на треть года вперед, с соблюдением однакоже при этом вышеизложенного порядка расходования их по суточному числу людей и составления надлежащих по сему предмету отчетных листов за время, на которое приварочные деньги отпущены авансом.

9) Военно-учебным заведениям, госпиталям и тому подобным учреждениям, в которых число людей, состоящих на приварочном довольствии, остается почти без изменения, предоставляется, если они не признают для себя более удобным, требовать приварочные не авансом, а по истечении месяца. В таком случае требования, состав-ляемыя за прошедшее время, не примерным количеством, а по числу людей, действительно состоявших налицо, должны заменить собою отчетность, к ним прилагается по установленной форме, счет приварочных по числу порций в истекшем месяце.

и 10) Все требовательный ведомости, равно и счетные листы со счетами приварочных по числу суточных порций, должны быть печатные, так чтобы в них требовалось выставлять только месяцы, числа и цифры.

…За период новобранства выпал и на мою долю такой вечер, который навсегда остался в моей памяти.

Наш флотский экипаж осветился газовыми рожками. Мы, новобранцы, только что кончили занятия ружейными приемами. Все чувствовали себя переутомленными. Хотелось отдохнуть, но уже просвистала дудка дежурного по роте, а вслед за ней раздалась команда:

— На словесность!

Новобранцы нашего взвода, в котором насчитывалось сорок человек, бросились по этой команде к месту учения и расселись по передним койкам. Стало тихо. Только на дворе выла вьюга, залепляя снегом окна. Пользуясь отсутствием инструктора, новобранцы робко озирались. Лица у всех были пасмурны, в глазах отражалась гнетущая тоска.

Рядом со мной уселся новобранец Капитонов, рослый парень, угловатый, низколобый. Он согнулся, съежился, словно старался казаться незаметнее. Тяжело ему было на службе. Выросший в глухой деревне Вологодской губернии, не видавший никогда города, он совсем растерялся, попав в чужую ему обстановку. Военное учение давалось ему с невероятным трудом. В особенности он никак не мог усвоить словесность, которая для него, неграмотного, была какой-то непостижимой мудростью. Каждый день его подвергали жестоким наказаниям. И, запуганный, задерганный, он производил впечатление безнадежного человека. У нас с ним был один шкаф, разделявший в заднем ряду наши койки. Вместе мы пили чай, вместе ели ту дешевую колбасу, которую приходилось иногда покупать в лавках. По вечерам, беседуя с ним, я помогал ему разобраться в уставе, и заступался за него, когда над ним смеялись. Он относился ко мне с большой любовью. Иногда его подбадривал Захар Псалтырев:

— Главное, Капитонов, не робей. Что с тобою может сделать инструктор? Ведь не зарежет ножом? Отвечай ему смелее, вроде как не он, а ты старший над ним. И тогда дело у тебя пойдет.

Пришел инструктор Храпов, крупный и жилистый человек, и важно уселся напротив нас на стуле. Это был старший унтер-офицер, кончивший армейскую стрелковую школу. На его обязанности лежало обучать нас строевому делу. На этот раз он казался особенно злым. Дело в том, что утром, понадеявшись друг на друга, никто из новобранцев не принес ему чаю. Эго его взорвало. Желая нас наказать, он привязал к чайнику длинный шнур, и мы все, сорок человек, ухватившись за шнур, отправились на кухню за чаем. Шли в ногу, распевая: