Владимир Хотиненко - Новые русские бесы

К. ЛАРИНА: Мало этого, еще про царскую охранку, про которую мы знаем только одно. Вот чем занималась царская охранка – она следила за большевиками.

В. ХОТИНЕНКО: Да, вот филеры там, ну и так далее. Поэтому задач было очень много… Первое собрание группы производственной я начал со слов: «Как известно, русская армия вступила в Первую мировую войну неподготовленной». Смех в зале. Потом мы были точно также не подготовлены. Потом у меня была вторая цитата, уже взятая для линии, ну, скажем, Балуева это персонаж, Костин, который самурай у нас немножко. Я нашел в кодексе самурая несколько изречений, которые нашли отражение в сюжете, и в данном случае выражение следующее, которое мы писали каждый день на вызывных листах. Это каждый день пишутся вызывные листы, кому что делать. И вот, чтобы взбодрить немножко публику, цитата звучит следующим образом: «Никогда не говори, что чего-то сделать невозможно. Ибо тем самым ты обнаруживаешь скудость своего духа». Вот. И вот эту цитату мог каждый видеть каждый день. И самурай там какой-то, шестнадцатый там какой-то век. И вот между этими выражениями существовал весь наш производственный процесс.

М. АНТОНОВ: Вы под эту цитату согласились? Я понимаю, что сначала был запал у продюсеров все это сделать. Они стали долго уговаривать Владимира Ивановича Хотиненко взяться за работу над этим фильмом. Владимир Иванович долго думал, начинать ему эту работу или не начинать.

В. ХОТИНЕНКО: Я бы так сказал: Владимир Иванович в ужасе, в ужасе долго думал перед принятием решения. Но вы знаете, как ни странно, на самом деле каплей последней, а может быть, и первой, основным поводом послужила музыка. Когда господин Максимов увидел, что я сейчас вот откажусь, он поставил мне музыку. Причем замечательным образом я мог ее слышать в фильме, например, «Гладиатор». Но там (я потом его даже посмотрел) ее не очень слышно. А это концертное исполнение Ханса Циммера из фильма «Гладиатор». Две темы.

М. АНТОНОВ: С дудуком?

В. ХОТИНЕНКО: Ну, не только, нет. Вот эта вот мощная самая, и Максимов сказал: «Я хочу вот это». Ну, а дальше мы стали искать, каким образом это «Красное колесо» сделать. Вот и все. На самом деле основным мотивом была музыка.

М. АНТОНОВ – Можно я еще? Здесь же пока готовились, пока анонсировал это все Первый канал, было же интересно, кто в главных ролях – Балуев, опять Балуев. «По ту сторону волков» снимался у Хотиненко, и так далее. Актеры одни и те же.

К. ЛАРИНА: Это самые лучшие.

В. ХОТИНЕНКО: Ну, это общеизвестно: я всегда снимаю одних и тех же актеров.

К. ЛАРИНА: Нет, ну лучшие актеры, их мало.

М. АНТОНОВ: Посмотрите, как их форма-то изменила, Белой армии, да? Русской армии. Вот Балуев…

К. ЛАРИНА: Я, кстати, хотела про актеров спросить, Володь, потому что вчера вот Маковецкий был, я знаю, это тот артист, который с погружением работает. Он вчера пришел, до эфира рассказывал час про своего Нестеровского, во время эфира и после эфира. То есть он знает все, с самого детства: каким был, где служил, кто мама, кто папа. Все остальные точно также?

В. ХОТИНЕНКО: Вот тут я про Сашу Балуева не могу не сказать. Потому что, когда я ему сделал очередное предложение человека в форме и в фуражке, надо было видеть выражение лица Сашиного. Но я в этом смысле был совершенно непоколебим. Я хотел в этой роли снимать Сашу Балуева. И я ему сказал: «Саша, мы все равно придумаем что-то, что тебя выделит из этого ряда, этих военных, которых ты сыграл».

К. ЛАРИНА: И это протез, да.

В. ХОТИНЕНКО: Потом меня стали вдруг мучить вопросом: а вам не кажется, что зря Японию ввели, тут у Акунина Япония и Фандорин. Я говорю: «Ну сравните два характера, совершенно разные два персонажа». И Япония появилась по одной простой причине: нужно было придумать, где руку потерял человек. Где? До этого была война, война 1905-го. С кем она? С японцами. Попал в плен. В плену потерял. Нужна романтическая история. Она была придумана. Вот и все. И Япония – это красиво. В одной из серий это увидят, как это красиво может быть, несмотря на трагизм. Это я объясняю, и еще не раз придется, всем. Для чего, почему Япония. Не говоря уже о том, что Японией я интересуюсь со времен архитектурного института: и гравюрами, и миром. И мой дипломный проект на Высших режиссерских курсах, который я снимал, тридцатиминутная картина, – там были уже китайцы, японцы. Я про Хабарова хотел снимать. И там вот эта экзотика уже была. То есть у меня она замешана буквально с первых шагов в кинематографе. Мало того, что это исторически верно, и плюс экзотика. И, как потом оказалось, это еще и очень модная тема.

К. ЛАРИНА: Ой, я хотела еще про одного актера сказать, поскольку у него редко… Он очень много снимается, но как-то у него таких ролей мощных не было. Здесь небольшой эпизод. Это Александр Пашутин. Просто блестяще сыгранный эпизод генерала… Григорьев, по-моему, да?

В. ХОТИНЕНКО: Да. Генерал Григорьев, трагическая фигура.

К. ЛАРИНА: Которого обвинили в предательстве, и который должен был застрелиться, если бы вовремя не пришел Маковецкий. Он всего сколько минут-то, эпизод?

В. ХОТИНЕНКО: Там три сцены. Они довольно большие. Я ему предлагал…

К. ЛАРИНА: Там чувствуется офицер, характер, какая-то история мощная. Как-то хочется про этого человека еще, с ним еще встретиться где-нибудь.

В. ХОТИНЕНКО: Вы знаете, замечательно. Со времен, когда мы собирались снимать «Великий поход за освобождение Индии», мы уже с Пашутиным говорили про это. Много я обещал, и тут появилась возможность предложить поработать все-таки, поработать, познакомиться в работе, и, слава богу, он согласился. Потому что не очень часто актеры соглашаются играть такие небольшие роли. Но вот замечательный, к слову сказать, пример с Пашутиным. Как он в двух сценах сыграл такой диапазон трагедии человека.

К. ЛАРИНА: И трагедии страны, между прочим.

В. ХОТИНЕНКО: И трагедии страны. Это, говорит, другая война, просто другая война.

К. ЛАРИНА: Давайте тогда еще назовем. Для меня открытием был Марат Башаров, который уже приелся абсолютно в образе героя-любовника, а здесь он совершенно такую характерную роль играет, у него необыкновенные очки. Где ты нашел такие очки, которые продолжаются еще и на висках? Что, на заказ делали?

В. ХОТИНЕНКО. Ну, доставали, и делалось, конечно. Нет, исторически у него костюм, во-первых, абсолютно достоверен. Велосипед специально делали, на котором он ездит. Дело в том, что мы с актерами… подчеркиваю, даже не я (я что-то предварительно придумаю), но в принципе у меня ведь была каждому написана биография, каждому из основных персонажей. Беседа с ними начиналась с того, что я им давал, и они читали мою точку зрения, где были какие-то детали, даже те, которых в сценарии нет вообще. Но это была жизнь этих персонажей. Они прочитывали, мы тогда начинали придумывать персонажей. И вот Марату придумали. Они вообще вместе с Краско были два такие придуманы как амплуа, клоуны. Они вот в начале смешные, и как потом их жизнь в трагедию перерастает. А сначала они появляются как клоуны, смешные, ездят. Два человека, которых видит там Костин. Тут принцип простой. Если придумывать, то придумается.