Алексей Подъяпольский - Новое следствие по делу Рудольфа Гесса

После возвращения на базу подлодка «С-13» была представлена к гвардейскому званию, а сам Маринеско — к званию Героя Советского Союза. Но лодка была награждена орденом Красного Знамени, такую же награду получил и ее командир.

Считается, что звание Героя Советского Союза Маринеско не получил потому, что частенько употреблял внутрь «шило» — так наши военные моряки называют чистый спирт. Это похоже на правду — в конце 1945 года Маринеско стал терять зрение, что часто происходит как раз из-за злоупотребления техническим спиртом, это и послужило причиной его увольнения в запас по собственному желанию, неизвестно, правда, самого ли Маринеско или вышестоящего начальства.

Пил Маринеско во время войны, находясь на берегу, похоже, много — и это можно понять и объяснить.

К 1945 году из всего балтийского дивизиона подлодок типа «С» осталась только «С-13», все остальные погибли вместе с экипажами. Моряки всего мира, в том числе и советские атеисты, народ суеверный, и несчастливый 13-й номер его лодки наверняка наводил Александра Ивановича на мрачные мысли — вот он и пил, чтобы не думать о смерти.

После увольнения в запас Маринеско работал помощником капитана сухогруза «Сева», на котором ходил в Бельгию, Голландию, Англию. Затем стал капитаном сухогруза «Ялта».

В 1952 году подлодка «С-13» как отслужившая свой срок была списана, но за боевые заслуги было предложено поставить ее на постамент в Либаве (Лиепая), Кронштадте или Ленинграде. Но вдруг, как вспоминали очевидцы событий, началась некая «возня» вокруг имени Маринеско, в результате лодку отправили на металлолом. Через несколько лет Маринеско тяжело заболел — рак горла и желудка. Ему помогали деньгами, как могли, многие его однополчане. Адмирал И.С. Исаков, занимавший в годы войны должность первого заместителя наркома (министра) Военно-морского флота, также помогал, пересылал ему свои гонорары.

Исаков был и депутатом Верховного Совета СССР, он мог бы сделать для Маринеско очень много, но почему-то не сделал практически ничего. Это странно, но узнать причину уже почти невозможно — адмирал умер в 1967 году, всего на 4 года пережив Александра Ивановича.

«Узнать почти невозможно» не значит, что узнать нельзя совсем. Надо только вспомнить послевоенную обстановку в СССР.

Уйдя из военного флота, Маринеско поступает в торговый. Судя по рейсам в Бельгию, Голландию и Англию, Маринеско работал в Балтийском пароходстве, где его должны были знать, т. к. ранее он служил в Балтийском флоте. Попасть же в те годы на заграничные рейсы было очень трудно, за малейшее «пятнышко» в биографии путь туда был закрыт наглухо, однако Маринеско все же устроился в загранплавание, но работал там явно недолго. Есть очень «глухие» данные, что он попал под послевоенную волну сталинских репрессий, был осужден и отправлен в ГУЛАГ, откуда вышел только после смерти Сталина уже больным человеком. Именно тогда ему деньгами стал помогать Исаков, а в 1960 году министр обороны СССР маршал Р.Я. Малиновский приказом отменил и аннулировал все прежние наказания Маринеско и восстановил его в звании, что подтверждает версию о том, что Маринеско с военной службы «ушли» по решению вышестоящего начальства. В загранплавание же он явно попал «по блату» своих знакомых из Балтийского пароходства, которые за это могли вместе с ним отправиться в ГУЛАГ.

Но после амнистии Исаков, адмирал флота СССР, Герой Советского Союза и депутат Верховного Совета, кроме личных денежных переводов ничем больному Маринеско не помогал — почему? Почему министр обороны СССР только в 1960 году фактически его реабилитировал как пострадавшего от… чего — сталинских репрессий? А может, была более серьезная, чем пьянство, причина всех несчастий Александра Маринеско?

Этой причиной могло быть… потопление «Вильгельма Густлофа»! Он вышел из Данцига, где действовала группа советской разведки, в ее состав входили немцы из комитета «Свободная Германия», и которая имела прямую радиосвязь с Советской Армией. Разведгруппа могла узнать и сообщить в Центр дату и точное время выхода в море конвоя, в состав которого входил «Вильгельм Густлоф», а дальше начинается самое интересное!

Район моря, где в это время осуществляла патрулирование «С-13», располагался к северу от Данцига, в стороне от маршрута конвоя. Никаких целей не обнаруживалось и Маринеско, по воспоминаниям членов экипажа, все время внимательно изучал карты, в том числе и сухопутные, а также слушал в радиорубке сводки Совинформбюро, где сообщалось о положении на фронтах. Вот тут-то он и понял, что наши войска стремятся отрезать Восточную Пруссию вместе с Данцигом, в этом случае немцам придется бежать из «котла» на запад морем вдоль берега, который ограничит возможность атаки на них с юга. Самое поразительное, что район к западу от Данцигской бухты не патрулировался подлодками Балтфлота, т. е. немцам как бы предоставлялся открытый настежь выход!

Поняв это, Маринеско самовольно бросает выделенную ему для патрулирования позицию, за что на войне «по головке не гладят», и на полном ходу в надводном положении с включенными ходовыми огнями ведет «С-13» в район западнее Данцига, навстречу своей славе — «Атаке века». Он так никогда и не узнает, что своим самовольным рейдом сорвет важнейшую операцию нашей разведки!

На лайнере «Вильгельм Густлоф» погиб советский разведчик, который был, без сомнения, чистокровным немцем и «истинным арийцем», направлявшимся… в «Новую Швабию» — только так можно объяснить все злоключения, выпавшие после войны на долю Маринеско!

Не исключено, что именно погибший разведчик в свое время передал в Москву данные о лаборатории Кенигсберг-13 и о проводимых там работах, являвшихся одной из главных тайн организации СС «Аненербе»…

В Москве поначалу надеялись, что все обошлось, однако явно «на всякий случай» не рискнули дать Маринеско звание Героя Советского Союза. Когда же разведчик не вышел на связь по основному и запасному вариантам, то в Москве приняли решение отправить в Антарктиду китобойную флотилию. Вот почему экипажи китобойцев иногда высаживались на припайный и материковый льды — а вдруг удастся найти какие-нибудь следы пребывания здесь немцев. Но ничего обнаружить не удалось, и в Москве поняли, что разведчик погиб, не добравшись до «Новой Швабии». Возможно, к моменту возвращения флотилии или чуть позже его имя обнаружилось в трофейных документах, где могло быть сказано, что он был на лайнере «Вильгельм Густлоф» — и для Маринеско настали действительно черные годы. Любая разведка мира никому не простила бы вмешательства в важнейшую операцию, что привело к ее полному срыву, а ведь Маринеско самовольно оставил боевую позицию! Вот этого самовольства в ГРУ ему не простили как при жизни, так и после смерти!