Юрий Тавровский - Чудесный Китай. Недавние путешествия в Поднебесную: география и история

В наши дни богатое исламское прошлое Цюаньчжоу пришлось очень кстати руководству Китая, наращивающему торгово-экономические связи с мусульманскими странами Юго-Восточной и Южной Азии, Ближнего Востока. Незадолго до приезда нашей группы китаеведов в Музее истории морских транспортных путей состоялась международная конференция «Морские пути и исламская культура». Она проходила в построенном в стиле арабской архитектуры специальном выставочном зале «Памятники исламской культуры в Цюаньчжоу». Еще важнее оказывается историческое, экономическое и даже геостратегическое значение Морского шелкового пути.

В октябре 2013 года руководитель Китая Си Цзиньпин выступил в парламенте Индонезии с речью, в которой выдвинул стратегическую концепцию построения «Морского шелкового пути XXI века». По сообщению агентства Синьхуа, он сделал акцент на следующих пяти пунктах: «придерживаться принципа доверия и стремиться к добрососедству; придерживаться принципа “жить душа в душу”; придерживаться принципа открытости и толерантности». В Джакарте Си Цзиньпин поставил такую цель: увеличить объем двусторонней торговли между Китаем и АСЕАН к 2020 году до 1 трлн долларов. Кроме того, Пекин предлагает расширение транспортно-коммуникационных возможностей, выдвинул инициативу создания Азиатского банка инфраструктурных инвестиций.

Наследие адмирала Чжэн Хэ оказалось востребованным в XXI веке

Что касается стран АСЕАН (Бруней, Вьетнам, Индонезия, Камбоджа, Лаос, Малайзия, Мьянма, Сингапур, Таиланд и Филиппины), то быстро развивавшиеся с начала 1980-х годов двусторонние торговые связи КНР с отдельными государствами в 2010 году переросли в соглашение о создании зоны свободной торговли. Сейчас Китай стал крупнейшим торговым партнером АСЕАН: в 2012 году двусторонняя торговля достигла более 400 млрд, а объем взаимных инвестиций превысил 100 млрд долларов.

Однако значение новой концепции Морского шелкового пути выходит далеко за рамки торгово-экономического взаимодействия Китая со странами Южных морей. Не случайно она была обнародована практически одновременно с концепцией «экономического пояса Великого шелкового пути». Похоже, что китайские стратеги видят в оживлении двух великих торговых путей прошлого главные направления противодействия попыткам окружения Срединного государства.

В ноябре 2011 года госсекретарь США Хиллари Клинтон изложила стратегию «поворота к Азии», сутью которой является сокращение американского глобального военного присутствия и концентрация его в Тихоокеанском бассейне ради сдерживания основного экономического и военного конкурента – Китая. Вскоре последовало заявление министра обороны США о том, что в Тихоокеанском бассейне будет сосредоточено 60 % американских боевых кораблей. За словами последовали дела. На американские военные базы в Японии и Южной Корее, связанных с США военными договорами, стали поступать новые самолеты и иное оружие, участились совместные маневры вблизи китайских берегов. В Сингапуре размещаются корабли береговой охраны ВМС США, призванные блокировать Малаккский пролив, через который проходит свыше 80 % экспортных и импортных потоков Китая.

Составной частью «поворота к Азии», похоже, является подстрекательство соседей Китая по Тихоокеанскому бассейну, в первую очередь стран АСЕАН. Журнал «Эйша таймс» имел основания писать: «Все стороны разделяют долю ответственности за напряженность за пределами территориальных вод Китая, но львиная доля все же лежит на передислокации американских сил в регион. Вряд ли является простым совпадением, что конфликты Китая с Вьетнамом, Филиппинами и Японией интенсифицировались почти немедленно после призыва Клинтон “повернуться к Азии”». «Стратегическим содержанием американской политики “поворота к Азии” является подавление и окружение Китая, – писал в статье под красноречивым заголовком “Америка в состоянии перекрыть жизненно важные морские пути Китая” аналитик Института военно-морских исследований КНР Ли Цзе. – Первоочередной задачей этой политики является окружение с моря».

Вторая стратегическая новация Вашингтона нацелена на экономическую изоляцию Китая. С начала своего второго президентского срока Барак Обама стал проявлять повышенный интерес к расширению под эгидой Вашингтона Транстихоокеанского торгового партнерства (ТТП). Созданное еще в 2006 году, оно первоначально не привлекло внимание главной тихоокеанской державы. Однако успехи Пекина в создании зоны свободной торговли со странами АСЕАН и даже нереализованная пока идея аналогичной зоны с Японией и Южной Кореей подвигли вашингтонских стратегов на идею расширения ТТП при условии недопущения Китая.

Какое будущее ждет огромные пространства бассейнов Индийского и Тихого океанов, связанные еще в старину Морским шелковым путем? Будет ли оно продолжением блестящих традиций великих азиатских мореходов, создавших мощный канал мирного общения и взаимного обогащения стран и целых цивилизаций? Или история вновь пойдет путем Опиумных войн, принесших грабеж, упадок, унижение? Такая историческая развилка видится из старинного города-порта Цюаньчжоу.

Древняя беседка украшает центр Гуйяна, столицы Гуйчжоу

В Китае провинции часто похваляются какими-то отличиями. У провинции Гуйчжоу есть «три отсутствия».

Отсутствие солнца – за пять дней я действительно ни разу не видел солнца за тучами, туманами и дождевыми облаками, хотя и не рукотворного свойства, как в Пекине или Шанхае.

Отсутствие равнины – это, пожалуй, преувеличение, но в пейзаже и вправду доминируют горы, которые местные жители делят в зависимости от формы на девичью грудь и пельмешки.

Отсутствие денег – Гуйчжоу из века в век остается обделенной юго-западной окраиной, а сейчас по размерам ВВП на душу населения является самой бедной провинцией Китая.

В начале путешествия в горный городок Маотай мне хотелось добавить еще и четвертое «отсутствие» – хороших дорог. После ставших уже нормой великолепных национальных скоростных дорог и даже провинциальных шоссе выезд на совершенно разбитую бывшую бетонку стал шоком. Бывалый водитель нашего «Бьюика» объезжал глубокие ямы и уворачивался от объезжавших их встречных машин, словно герой приключенческого фильма. При этом он говорил какие-то слова на местной разновидности общекитайского языка путунхуа , которые молоденький местный гид с восторгом и хохотом повторял, а мои попутчики из Пекина не понимали, хотя изначальный смысл был ясен всем. Обогнав очередной бетоновоз, водитель решил перейти на нормальный путунхуа и объяснил, что старую дорогу разбили строители нового скоростного шоссе, которое откроется к концу года. Время от времени мы видели то один, то другой участок уже почти готовой дороги, которая вела в Маотай и дальше в провинцию Сычуань.