Александр Торопцев - Москва. Путь к империи

Спешили передовые отряды второго земского ополчения к Москве, за ними шли, не отставая, основные части Дмитрия Пожарского. Нужно было опередить врага. Нужно было успеть. Не жалей ноги и руки свои, плечи и спины, воин, — быстрее, быстрее к Москве. Август стоял жаркий. Пот тек градом с посеревших от родной пыли лиц. Ноги шуршали по пыли — спешили…

Земское ополчение опередило войско гетмана на полтора дня: в ночь на 20 августа нижегородцы вместе с другими патриотами земли Русской (а среди них были и камские булгары — чуваши, и татары из Касимова, и представители иных народов, для которых Русская земля уже стала родной), вошли в столицу, окружили Кремль, принялись укреплять лагерь на Яузе. На противоположном берегу реки расположились казаки Трубецкого. Они, однако, вели себя сдержанно.

Через день подоспел гетман, прямо с походного марша послал свои войска в бой. Действительно, зачем оттягивать час разгрома какого-то земского ополчения! У гетмана были прекрасные специалисты военного дела, одни венгры да запорожские казачки чего стоили. Именно эти части ринулись на лагерь Пожарского, потеснили ополченцев, а с тыла ударили поляки, засевшие в Кремле. Жаркой была битва. Князь Трубецкой, получивший перед этим от воеводы земского ополчения пятьсот всадников, в бой вступать не спешил, будто бы ждал чего, будто бы проверял на крепость воинов Пожарского… Но не выдержали этого ожидания преданные Трубецкому люди: самовольно, без его приказа, контратаковали врага, кстати, вместе с казаками, у которых сердца были тоже русскими. Этот удар был решающим в первом бою с поляками. Трубецкой похвалил своих людей. Дмитрий Пожарский — тоже.

Еще через день гетман Ходкевич одновременно атаковал и казаков Трубецкого, и ополченцев Пожарского. Перед боем Пожарский получил от одного из польских панов язвительную записку: «Лучше ты, Пожарский, отпусти к сохам своих людей». Воевода земского ополчения сказал негромко: «Обязательно отпущу, но сначала вас всех отправлю по домам. Либо в русские могилы». И начался бой.

По сведениям военных специалистов, интервентов в городе было в общей сложности до пятнадцати тысяч воинов. У русских — около десяти тысяч ратников. Значительный перевес, особенно если учитывать профессиональную выучку иноземцев и русских новобранцев-ополченцев, в большинстве своем наспех обученных. Кроме того, изменник Орлов в ночь на 23 августа провел отряд гайдуков к церкви Георгия на Яндове, что позволило иноземцам закрепиться в очень важном районе, откуда они могли нанести по русским неожиданный удар. В тот же день противник сосредоточил основные силы в Донском монастыре. Это заставило перегруппироваться ополченцев и казаков Трубецкого: Пожарский четко отслеживал перемещения врага, реагировал на них моментально.

Рано утром 24 августа Ходкевич бросил в бой основные силы — личную дружину, конных венгров, украинских казаков, запорожцев, — отбросил русских к валу Земляного города и приказал штурмовать вал. Битва на Земляном валу продолжалась более пяти часов. Ничего не могли поделать русские с превосходящими силами врага! Пожарский тоже сражался на валу, успевая одновременно руководить общим ходом битвы. Все что могли ополченцы и казаки Трубецкого сделали, но вынуждены были отойти, уступить Земляной вал неприятелю.

Воины Ходкевича ворвались в Замоскворечье и продолжали двигаться дальше. Пехотинцы — венгры и запорожцы — дошли до Клементовского острожка, к ним на помощь ринулись из Кремля и Китай-города поляки, смяли русских, порубили всех до единого, заняли острожек.

Ходкевич был настолько уверен в победе, что не побоялся даже ввезти в Замоскворечье огромный обоз, который так ждали осажденные в Кремле поляки. Победа действительно была близка.

Но вдруг казаки Трубецкого, получившие подкрепление, перегруппировались и нанесли неожиданный контрудар по Клементовскому острожку — противник в результате потерял семьсот человек убитыми. Иноземцы замешкались.

Тем временем Пожарский отправил Авраама Палицына к казакам, которые, обвинив ополченцев в отступлении, начали рассыпаться в разные стороны. Их всех нужно было… уговорить продолжить бой. Палицын сумел раззадорить казаков, пообещав скорое наступление.

Пожарский придерживал до поры до времени русскую пехоту, вместе с Мининым затевал всеобщее контрнаступление. Минин вдобавок к пехоте собрал несколько сотен конников, и, как только прозвучал сигнал, началась общая контратака.

Она была неожиданна для врага и так стремительна, что войско Ходкевича сначала подалось назад, а получив еще один крепкий удар русской конницы, в панике бежало к Донскому монастырю. Потери поляков были огромными, напрочь расхотели они воевать и на следующий день поспешили из Москвы в сторону Можайска и Вязьмы.

Русские воины окружили Китай-город, где окопались интервенты, и через два месяца вытеснили их в Кремль. А 27 октября поляки Кремль сдали. Победители радовались, думали о созыве Земского собора для избрания на престол нового царя, но вдруг Пожарскому сообщили, что войско короля Сигизмунда III устремилось к Москве. Все бы не страшно: разбили Ходкевича, можно разгромить и Сигизмунда, но Пожарский к этому времени распустил значительную часть ополчения. Оставалась одна надежда на казаков.

Трудно разговаривать с вольнолюбивыми людьми, но надо. Поехал князь Пожарский к атаманам, обещал им поместья, всем казакам — жалованье да участки для строительства домов в Москве. Богатая награда за ратный труд. Но кто такой Дмитрий Пожарский? Разве имеет он право распоряжаться московской землей? Не имеет. С другой стороны, верный он человек, надежный. Свое слово сдержит. Подумали-подумали атаманы, вышли на круг и порешили единогласно: «Надо разгромить Сигизмунда III, спасти Москву».

И налетели казаки на поляков, растрепали их войско, погнали на запад.

А затем в столице Русского государства собрался Земский собор, на котором после долгих споров был возведен на престол шестнадцатилетний Михаил Романов, сын патриарха Филарета. Дмитрий Пожарский, Дмитрий Трубецкой, Кузьма Минин сложили свои полномочия, передали бразды правления законно избранному монарху. Случилось это 21 февраля 1613 года.

Дмитрий Михайлович стал боярином, Кузьму Минина зачислили в думные дворяне, и занялись они своими делами. Жизнь при царском дворе удручала высокообразованного и скромного князя Пожарского, трудно ему было уживаться с теми, кто возвысился при новом царе и завидовал огромному авторитету спасителя Отечества. Не раз бояре строили козни против героя, но вот пришла беда на Русь — известный атаман Лисовский стал разорять набегами земли на юго-западных границах государства, и царь отправил на грабителей отряд во главе с князем Пожарским. А кому еще доверить такое дело? Говорунам да лизоблюдам? Нет, такие люди во дворце хороши, на поле боя они бесполезны.