Сергей Ченнык - Альма

При этом обезболивающее было распределено совершенно бестолковым образом. Его имели полки, которые часто обходились без потерь, а те, на которые пришлось более 90% потерь, почти не имели его. В 7-м Королевском фузилерном, имевшем одни из самых тяжелых потерь, хлороформа не было вообще, а в 88-м, почти без потерь вышедшем из сражения, его было 2 фунта 8 унций. В результате полковым хирургам приходилось прибегать к самым разным способам, лишь бы облегчить участь раненых. Например, в 79-м полку доктор Маккензи, гражданский доброволец, присоединившийся к армии перед самым началом войны, имел свой запас медикаментов, что очень помогло ему в работе. Маккензи умер от холеры вскоре после сражения, но спас жизнь 27 солдатам. Считается, что его собственного запаса для этого было слишком мало, и он воспользовался «заимствованным» из неизвестных источников — попросту украденным.

Хирург 23-го Королевского Уэльского фузилерного полка Холмс, обработавший более 150 раненых, говорил, что не мог достать нужного количества хлороформа. Можно только догадываться, как валлийцы «благодарили» военную администрацию. Из 11 выделенных для эвакуации раненых и больных транспортов хлороформ имели только пять. Госпитальное судно «Анды» хотя имело хлороформ на борту, по причине горького пьянства капитана не смогло предоставить его медикам. Анестетик нашли только случайно …в декабре 1854 г. при очередной ревизии имущества на борту. А из 430 несчастных, погруженных на его борт, все до единого были ранены, нескольким из которых пришлось делать ампутации.

Альма стала первым уроком масштабной военно-полевой хирургии в Крымской кампании. Британские медики тщательно подошли к документированию опыта — и к концу войны каждый полк имел письменную информацию по каждому убитому, раненому или умершему солдату и офицеру. Спустя несколько лет после Восточной войны вся медицинская информация была обобщена начальником медицинской службы армии доктором Эндрю Смитом и опубликована в двухтомном бюллетене при поддержке парламента. Благодаря этому английская военная медицина, в начале войны контрастно уступавшая качественно медицине французов, к концу уже превзошла ее. Многие десятилетия после войны британская санитарная школа была едва ли не лучшей в мире. {904} 904 Thomas Longmore, The sanitary contrasts of the British and French armies during the Crimean war, Giffin. London, 1883. P. 3–4.

После операции раненым предстоял тяжелый путь длиной в несколько миль по неровной ухабистой местности на берег моря, где назначенный старшим командир корабля Королевского флота «Везувий» Пауэлл организовывал их эвакуацию на борт транспортов и военных кораблей. Грязь и зловоние на них были неописуемы.

«Воздух был пропитан запахом гниения, палубы и одежду мертвых и умирающих покрывали грязь, испражнения и вши. Здесь же роились бесчисленные мухи и жуки, откладывающие личинки в гноящиеся раны людей. Главный хирург, прибыв на борт одного из таких судов, обнаружил там около 400 раненых и больных холерой и дизентерией при полном отсутствии каких-либо средств для их лечения. Команда была занята тем, что принимала на борт новые партии раненых и отправляла в море тела умерших». {905} 905 Хибберт Кристофер. Крымская кампания 1854–1855. Трагедия лорда Раглана. М., 2004 г. С. 106.

Бортовой хирург корабля «Кадакес» не смог найти на его борту никакого медицинского оборудования. Весьма кстати оказалась помощь нескольких сержантских жен, правдами и неправдами за своими мужьями пробравшимися на суда и теперь трогательно ухаживавшими за пострадавшими. В сложившейся ситуации они выступали единственными представителями медицинского персонала на борту некоторых судов. {906} 906 Там же. Именно они по праву могут считаться первыми сестрами милосердия Крымской войны.

Сержант Коннор из 23-го Уэльского фузилерного полка, погруженный на следующий день на борт транспорта «Коломбо», оказался на судне, где не было ни одного врача и никаких продуктов. Раненые были предоставлены на волю Бога. Он был милостив далеко не ко всем. Умерших тут же сбрасывали за борт. {907} 907 Major EL (Peter) Kirby MCTD DL, My Story, by Major General (formerly Sergant) Luke O'Connor VC// The War Correspondent, №4, Vol. 18, January 2001. P. 25.

Транспорт «Кадакес» загрузил на борт 430 человек, страдающих от ран и болезней, более четверти из них умерло за двое суток рейса в Скутари. В дальнейшем ситуация несколько улучшилась. «Вулкан», вышедший утром 22 сентября, имел на борту 320 раненых и больных, из них в пути умерли 1 офицер и 2 солдата. «Анды» вывезли 315 раненых, 4 офицера и 13 рядовых умерли в пути.

Кстати, о хлороформе. В тех случаях, когда он применялся, особенно при ампутациях, по воспоминаниям Тома Келли, операция проходила значительно легче. {909} 909 Kelly.Tom. From the fleet in the fifties. A history of the Crimean war. London, 1902. P. 143.

В других случаях, медицинские палатки были наполненные душераздирающими криками.

Складывалось ощущение, что поток раненых неиссякаем. Начинало темнеть, а крики о помощи не утихали. Уже трудно было разобрать, кто просит о милосердии. Боль и страдания объединили всех. В некоторых местах противники, мертвые и еще живые, лежали рядом. Недавно жестоко истреблявшие друг друга, теперь они старались помочь собратьям по несчастью, сползаясь в небольшие группы по 2–3 человека и даже пытаясь развести огонь. Большая часть раненых умерла от потери крови в первые полчаса, до утра не дожило еще около половины получивших ружейную или картечную пулю. Это грустная статистика войны. Потеряв два литра крови, раненый был обречен. Методика переливания была незнакома военной медицине середины XIX века.